Но крушением каганата кампания еще не закончилась. Ведь оставалась задача выхода к Черному морю. И «по пути» домой армия Святослава повоевала еще и греческие владения в Приазовье и Северном Крыму. Об этом свидетельствует Яхья Антиохийский, сообщавший, что до похода в Болгарию Святослав был в состоянии войны с Византией. А где могла идти эта война? Только в Северном Причерноморье. Рассказывает о ней и обнаруженная в архивах «Записка греческого топарха». Топарх — начальник провинции не слишком высокого ранга. Имя его неизвестно, но он увлекался астрологией и указал — «Сатурн в созвездии Водолея», что соответствует периоду 964–967 гг. Автор описывает, что на византийские владения в Причерноморье напало войско северных «варваров» — «под предлогом нарушенной клятвы» (возможно, речь шла о невыплате дани или поддержке ромеями хазар). Этим «варварам» военные успехи «снискали уважение, города и народы добровольно к ним присоединялись». А 10 городов и 500 деревень они опустошили.
Войско ушло, но на владения топарха продолжались нападения мелких отрядов и шаек. Их отбивали, однако опасались, как бы снова не нагрянули крупные силы. Был созван совет с местной знатью. Сам автор — коренной ромей, презрительно описывает, что эта знать давно смешалась с «варварами» и жила по обычаям «варваров». Топарх стоял за сохранение верности Константинополю. Но знать единогласно постановила передаться «царствующему к северу от Дуная, который могуч большим войском и гордится силой в боях». Топарху пришлось поехать вверх по Днепру. Очевидно, в Киев. Где он и нашел «царствующего». Тот принял грека хорошо, побеседовал. За признание подданства гарантировал защиту, все доходы, вернул топарху власть над его прежними владениями и еще добавил одну область. В общем, Никифор Фока, вернувшись в 965 г. из победоносного похода в Сирию, имел возможность узнать массу сюрпризов. О том, как кардинально изменилась вся политическая ситуация в Восточной Европе.
Кстати, и информация Ибн-Хаукаля о том, что русское войско их Хазарии ушло «в Рум и Андалус», может быть верной. В период 968–971 гг. какие-то русские пираты действительно вторглись в Испанию и воевали там три года, пока их не выбил герцог Гонсало Санчес. Вполне могло статься, что Святослав привлек для войны с каганатом варяжскую вольницу, а после победы отпустил ее, и она уже самостоятельно реализовала новое предприятие.
А Хазария от понесенного разгрома больше не оправилась. Остатки населения Итиля в панике обратились к шаху Хорезма, прося принять их под покровительство. Остатки населения Семендера — к шаху Ширвана Мухаммеду Ибн-Ахмаду ал-Азди. Тот и другой согласились, но с одинаковым условием. Принятия ислама. Видать, тоже имели причины не желать реанимации у них под боком иудейского государства. И хазары согласились, став подданными Хорезма и Дербента. А те, кого ислам не устраивал, эмигрировали или смешались с горцами Чечни.
Балканский поход Святослава. «Мертвые сраму не имут!»
Болгария в X в. была огромной страной, охватывая большую часть нынешней Румынии, Хорватии, Сербии, Македонии. Но могущество ее было подорвано. Если при Симеоне Болгария 30 лет воевала с Византией и только усиливалась, то 30 лет «дружбы» с Византией хватило, чтобы привести страну к полному развалу. В Западной Болгарии началось движение «комитопулов» — сыновей комита Шишмана, и она фактически отделилась. В Восточной правительство царя Петра по-прежнему держалось провизантийской линии, но существовала сильная оппозиция. Как сообщают летописи, имевшиеся в распоряжении Татищева, Святослав задумал войну еще до обращения к нему Константинополя, «толико по своей обиде» — Болгария была союзницей Хазарии, оказала ей какую-то помощь, приняла хазарских беженцев. И князь двинул на нее войско в 966 г. Но узнав, что его полки выступили к Дунаю, восстали вятичи. Видать, они были не против освобождения от хазар, но и Киеву подчиняться не желали. И Святослав повернул назад, снова на Оку, «вятичей победи» и «дань на них возложи».
Однако тем временем произошли и перемены в византийско-болгарских отношениях. Никифор Фока решил, что соседняя держава уже достаточно разложилась и пора с ней говорить другим языком. Болгарская царица Мария, жена Петра, умерла. А ромейская дань была замаскирована под ее содержание. Петр же искал пути установить какие-нибудь другие родственные связи с Константинополем. Например, женив одного из сыновей, Бориса или Романа, на византийской царевне. Но когда его послы явились к императору, чтобы получить очередную «субсидию» и переговорить о браке, Никофор их грубо обругал, велел бить их по щекам и выгнать вон. Обозвал болгар «бедным и гнусным народом скифским». Объявил, что мир может быть сохранен только при двух условиях: если Болгария обязуется не пропускать через свою территорию венгров, совершающих набеги на Византию, и Петр пришлет сыновей заложниками в Константинополь.
Выполнить требования было невозможно, потому что Петр и сам не контролировал всей своей территории. Был не в силах останавливать мадьяр. А его подчиненные охотно пропускали их — пусть лучше разоряют греческие, чем болгарские земли. Никифор счел предлог достаточным и выступил на Болгарию. Овладел несколькими приграничными пунктами, но, дойдя до Балканских гор, вдруг обратился вспять. Причину ромейские хроники называют уклончиво. Дескать, император осознал трудности дальнейшей войны, вот и вернулся. Хотя он был опытным военным и должен был представлять трудности до начала войны. Скорее, получил крепкий отпор. Потерпел поражение при попытке проникнуть в горные проходы. Тогда-то и возник план обратиться к Святославу. Что позволяло убить «четырех зайцев». Побить болгар чужими руками. Стравить их с русскими. Отвлечь Русь от византийских владений в Северном Причерноморье. А византийцам высвобидить силы для дальнейшего развития успехов в Сирии.
В Константинополь был вызван сын херсонесского стратига Калокир. Херсониты часто контактировали с русичами, знали их обычаи и язык. Возможно, Калокир уже вел с ними переговоры во время боевых действий в 965 г. Теперь же, чтобы придать посольству достаточный ранг, Никифор присвоил ему высокий сан патрикия. И выдал огромную сумму в 15 кентинариев золота (1 кентинарий — 36 кг). Лев Диакон пишет — «для раздач и подарков». Пожалуй, многовато на подарки-то. Никифор слыл очень скупым властителем. Но если мы вспомним старую расценку, 1 кентинарий — оплата 700 воинов, то выходит, что Калокиру поручалось нанять армию в 10 тыс. бойцов и бросить ее на болгар.
Святославу посол понравился, как и он Калокиру. Между ними возникла личная дружба. Но утверждение Диакона о тайном соглашении, что патрикий при помощи русских будет возведен на императорский трон, расплатившись с ними сокровишами казны, нужно отбросить как ложь. Хотя бы по той простой причине, что Святослав с греками в ближайшее время воевать не собирался и еще несколько лет не предпринимал против них враждебных действий — в течение всего царствования Никифора. А вот война с болгарами была предрешена еще до приезда Калокира. Так что цель посольства совпала с целью самого Святослава.
И в 967 г. он выступил на юг. Ход кампаний на Балканах весьма подробно и толково проанализирован А. Н. Сахаровым. Поэтому не буду здесь повторять его разбора и доказательств, а изложу только общий ход войны. Согласно Иоакимовской летописи, болгары готовились встретить Святослава и выставили против него не только свою армию, но и хазар, ясов и касогов — тех самых, что бежали в Болгарию. И князь обнаружил, что объединенные силы противников ожидают его на Днестре, прикрыв переправы. Но он боя не принял, а повернул к верховьям реки. Где встретил шедших к нему союзников — венгров, «с угры же имеа любовь и согласие твердое». Русские, усилившись мадьярами, наголову разнесли разношерстные болгарско-хазарские рати.
