Иван, оглядев мутанта, опустил оружие.
Мухом прекрасно понимал, что уже не жилец.
Он безотрывно смотрел на эрсеров. Осклабившись в бессильном зловещем полуоскале, ничуть не боясь.
Большие водянистые глаза. На сером фоне коричневыми пятнышками подрагивали зрачки. Повисли в паутине тонких тёмно-серых прожилок. Неестественно зеленоватый оттенок морщинистого лица. Вздрагивающие желваки мышц.
Существо сидело на корточках в якобы покорной позе, опустив морду. И лишь напряжённый взгляд исподлобья выдавал силу, загнанную в угол, не решавшуюся броситься. ПОКА не решившуюся.
Все попытки выдавить из него что-нибудь членораздельное не увенчались успехом. Зеленокожий скалил зубы и лопотал какую-то чушь. Иногда у него вырывались отдельные слова на спейсамерикане, но выродок тут же умолкал. Морщился, словно вырвавшиеся звуки приносили ему физическую боль или напоминали о чём-то жутком.
– Рредкостный уррод, – смачно бросил, как плюнул, Иван, наблюдая за реакцией мутанта.
Тот мгновенно опять напрягся, как бы готовясь к прыжку. Глаза налились кровью, из-под губы, приподнятой над левым клыком, потекла струйка слюны.
– Ты смотри, как бурно реагирует, Тоска Зелёная… С рефлексами у него всё в порядке. Да и с пониманием тоже, смысл происходящего на лету хватает. Это что ж с планетой надо было сделать, чтобы её в итоге такие недоразумения населили?
– В Сети Миров неохотно вспоминают, что происходило на планетах, подобных этой. Хотя, если порыться в сетевых архивах, особенно в периферийных каталогах, что я и проделала… Вот что удалось выудить из информационной свалки. Постимперская трагедия конкретно этого мира началась с того, что Иные здесь организовали неофициальный лагерь-концентратор для побеждённых имперцев. Это было уже после того, как по мирам бывшей ЭрсСтеллы пронёсся слух об уничтожении столицы метрополии, Солнечной Системы. Военно-революционного режима, как такового, никто ещё не отменял, но… уже было не принято, даже у самых отпетых земоненавистников, уничтожать целые планеты. То, что творилось и сходило с рук во время революции и некоторое время спустя, постепенно начало вызывать осуждение в среде разношёрстой братии, которая ещё недавно звалась одним словом «повстанцы». Примеры Канканы, то есть Тиорна-Шесть, или АстерДамм-Три в Поясе Нибелунгов, Лоудунга в системе ДиРайзера… Эти планеты, населённые исключительно землянами, добровольно сложившими оружие и сдавшимися на милость Иных, были полностью уничтожены более чем век спустя после падения империи. И уже практически никто не поверил заявлениям ликвидаторов о якобы начавшихся там восстаниях эрсеров. Судьба этих миров провела жирную черту под глобальными репрессиями. К тому времени уже набирала силу новая политическая сила – Межгалактическая Коммуникационная Безопасность, и с ней, как ни крути, уже приходилось считаться локальным армиям-победительницам. Я не говорю, что в МКБ в те годы служили исключительно миссионеры-земофилы, но дабы остановить стихийный пульсирующий процесс уничтожения остатков землян, который уже начинал мешать нормальному функционированию новосозданной Сети Миров, тогдашние иксатые всё чаще и чаще «расчехляли стволы излучателей» и направляли их против тех, кто не хотел успокаиваться. Новоявленной Паутине требовался нормальный спокойный фон для песен созидания, а не для военных маршей. Так вот, Диабелла стала одним из первых фильтрационных лагерей МКБ, после запрета силовых акций в отношении побеждённых. Иксатые отцы и матери-основатели не сумели обойтись без знаний и навыков специалистов-землян, необходимых для восстановления межгалактических коммуникаций. Это уже потом, овладев технологиями, Совет МКБ принял решение избавиться от ненужных свидет…
– Сидеть!!! – рявкнул Иван. Ринувшийся было к ним зеленокожий шарахнулся назад и снова прижался к скальной плите.
Ирá, уже не сводя с мухома глаз, досказала вкратце, что на Диабелле история повторилась по стандартной схеме: дискриминационное «закручивание гаек», возрождение геноцида, генные и экологические эксперименты над «земами». В итоге – всепланетное восстание земов с ответным карательным применением ядерного оружия… Последствия вышедших из-под контроля природных процессов – побочные эффекты, мутации среди чудом выживших остатков некогда разумных существ.
– Солли, а знаешь, что мне покоя не даёт? Ведь все эти уроды – тоже наши братья и сёстры. Следовательно, их надо…
– Нет, не надо, – отрицающе покачал головой Иван. – Они всего лишь наши в демонстрационной версии Иных. Именно такими ОНИ НАС видят. Именно такими мы в их представлении только и можем быть. Это…
Челюсти лязгнули в том фрагменте пространства, где только что находилась нога Ивана. Но его рефлексы намного опередили молниеносный бросок зеленокожего выродка, и практически мгновенно мягко переместили тело на шаг в сторону.
Челюсти лязгнули снова. Теперь уже от мощного удара сапога. Хруст ломаемой кости, сопроводивший лязг. Глухой шлепок обмякшего тела. И злобный утробный хрип существа, в генах которого уже состоялся необратимый передел мира, и стирание вредной для выживания информации. В мутировавших кодах теперь начисто отсутствовало понятие «свои». Остались только «чужие».
– Знаешь что, Маленькая, ты давай иди, а я догоню… Хочу с ним по-свойски потолковать. Негоже такое отродье живым за спиной оставлять. Точно! Ещё чего доброго опять начнёт из себя следопыта корчить.
…Обрушились они на поверхность Диабеллы в аварийном режиме (это уже почти традицией сделалось), чудом посадив существенно повреждённый звездолёт. Насколько Ивану было известно, эта планета являлась второй по счёту и единственной обитаемой в системе светила Акрополис, входившего в маленькое звёздное скопление Парис, что мерцало малозаметными блёстками на фоне вытянутой прерывистой полоски. Этот составленный из светящихся точек след являлся галактикой «Путь Ариев», но куда он вёл, – ни Иван, ни Ирá не ведали.
Обнаруженные здесь последствия локального апокалипсиса лишь отдалённо напоминали ужасы мира Фообб. По сравнению с реалиями планеты-резервации Фурргиасс II в звёздном скоплении Хромой Кентавр, на Диабелле можно было смело размещать элитную рекреационную зону и напыщенно величать её не иначе, как РАЙ.
Но – рай для уродов…
Как ни странно, природа Диабеллы оказалась более устойчивой к рукотворным самоубийственным катаклизмам. И, на первый взгляд, планета казалась скорее заброшенным, забытым небесами суровым краем, нежели некачественно уничтоженным миром. Уже позднее начинали бросаться в глаза и в остальные органы чувств симптоматичные проявления агонии. Отсутствие птичьего пения, как и самих птиц. Непригодные для питья источники воды. Отнимающий сознание радиационный фон…
Иван опустил голову. Потряс ею и, стянув лямки заплечных чехлов с необходимой амуницией, которой они запаслись на корабле, наклонился. Поклажа приземлилась с глухим шлепком, он бесшумно сел рядом. Маленькая не сделала даже этого. Просто изнурённо осела, прислонившись боком к массивному валуну. Иван повернулся к ней и, встретившись взглядом, спросил Ирý:
