В 05:30 18 июля первая волна бомбардировщиков пришла с севера и нанесла удар по намеченным целям. За следующие два с половиной часа 2000 тяжелых и 600 средних бомбардировщиков английской и американской авиации сбросили 7567 тонн бомб на участок в 6,5 км по фронту. Это была крупнейшая в истории операция по поддержке наземных сил с воздуха. Внесли свою лепту в общее дело и боевые корабли Королевских ВМС, стоявшие на рейде у берега. Ожидавшие начала боя танкисты забирались на башни своих машин, чтобы посмотреть на впечатляющие тучи пыли, вздымаемые разрывами, которым, казалось, конца не будет. Зрители не могли даже представить себе, что хоть один враг выживет после такого удара.
Действительно, после этого рукотворного землетрясения немцы были оглушены и ошеломлены. Отовсюду неслись вопли раненых и обезумевших. Кое-кто застрелился, не в силах выдерживать грохот, ударные волны и дрожь земли. Тяжелые танки «Тигр» взрывами валило набок или зарывало до половины в громадных воронках. Но за плотной стеной пыли и дыма англичанам было не видно, что бомбы в большинстве легли далеко от целей. И они по-прежнему ничего не ведали о том, что Эбербах создал пять линий обороны. Главную из них, протянувшуюся вдоль гряды Бургебю, предстояло прорвать в случае, если 2-я армия двинется на Фалез. Но на эту линию бомбы и не падали
[211]
.
3-й Королевский танковый полк продвигался вперед во главе наступающей 11-й танковой дивизии. Впереди лежали пологие холмы, почти сплошь занятые полями созревающей кукурузы; там и сям были разбросаны селения с крепкими нормандскими каменными крестьянскими домами, утопающие в фруктовых садах. Местность понижалась по мере приближения к главной цели – гряде Бургебю, которую англичане сразу окрестили «Баггерсбас»
[212]
.
Очень скоро стал очевиден основной недостаток плана наступления. 51-я Шотландская дивизия создала перед своими позициями минные поля, нанеся их на карты весьма небрежно. Генерал О’Коннор решил, что разминировать их все незаметно для немцев не получится (хотя на тот момент подобная предосторожность была уже совершенно излишней), поэтому ночью были расчищены с дюжину узких проходов, что замедлило темп общего наступления и привело к катастрофическим последствиям.
Гвардейцы и 7-я танковая дивизия ожидали, пока 11-я танковая очистит район от противника, чтобы они могли форсировать Орн по шести мостам Бейли
[213]
, а тем временем на дорогах образовались крупные заторы. Солнце поднималось в зенит, танкисты ели или даже ложились спать в зарослях кукурузы по обочинам дороги. Несмотря на пыль и выхлопные газы, Рекс Уистлер и его однополчане из Уэльской гвардии играли в карты. Даже когда колонны пришли в движение, танки были скорее похожи на «автомобили, ползущие в летнее воскресенье с побережья обратно в Лондон: то движутся, то снова застывают на месте». Маршал авиации Конингем, вместе с Демпси находившийся недалеко от КП О’Коннора, был вне себя от досады: медленное продвижение танковых бригад через минное поле сводило на нет психологический эффект от бомбардировки.
Западнее основного направления удара О’Коннора канадская 3-я дивизия продвигалась в глубь Воселя, южного района Кана за Орном. Но в 10:30 Шодьерский полк встретил ожесточенное сопротивление противника и был вынужден остановиться. Собственный ее величества Канадский полк обошел очаг сопротивления слева и взял Жибервиль, а Реджайнский стрелковый полк перешел Орн в самом Кане и овладел Воселем. Тем временем Новошотландский Горский полк продвинулся дальше и взял ближайший пригород Кана – Мондевиль. Норт-Шорский полк атаковал заводские здания в Коломбеле. Засевшие там бойцы понесшей большие потери 16-й полевой дивизии люфтваффе были так оглушены бомбежкой, что поначалу даже передвигались с трудом. Левее линии главного удара английская 3-я пехотная дивизия при поддержке танковой бригады достигла Туфревиля, а оттуда двинулась на Троарн.
В первые два часа боев наступающие видели немало обнадеживающих признаков. 3-й Королевский танковый полк встретил потрясенных немецких пехотинцев, которые выбирались из кукурузы и поднимали руки вверх. Танкисты отправили их в тыл. Батальон Б 11-го гусарского полка наткнулся на укрытие со спящими, казалось, немцами. При ближайшем рассмотрении оказалось, что все они мертвы, хотя на телах не было ни одной раны – их убило ударными волнами. 13/18-й гусарский, продвигаясь вместе с 3-й пехотной дивизией на восточном фланге в направлении Туфревиля, поливал из пулеметов любой замеченный окоп, пока оттуда не выбирались немцы с поднятыми руками. «Мимо нас потоком идут пленные, большинство никак не может оправиться после бомбежки», – написал майор канадского 1-го парашютно-десантного батальона, стоявшего на орнском плацдарме. Даже командующий танковой армейской группой «Запад» генерал Эбербах писал, что «прорыв казался неизбежным».
Большая часть 16-й полевой дивизии, понесшей тяжелые потери от бомбардировки, была «смята противником». Из всех немецких танковых соединений самые тяжелые потери понесла 21-я танковая дивизия, усиленная 503-м батальоном тяжелых танков «Тигр». «Некоторые танки были уничтожены прямыми попаданиями, другие перевернуты или упали в воронки. Башни уцелевших машин не поворачивались из-за забившей их грязи, а прицелы и рации вышли из строя». 21-я вскоре получила от Эбербаха приказ контратаковать вместе с 1-й танковой дивизией СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», но этот удар дважды откладывался из-за плачевного состояния 21-й. Пыль и дым лишали немецких корректировщиков видимости, поэтому их тяжелые батареи за грядой Бургебю молчали. «В 10:00 пришли ужасающие донесения, – писал Эбербах. – Противник прорвался на 10 км в глубину».
Тем не менее 3-й Королевский танковый полк вскоре обнаружил, что «Гудвуд» не похож на «день лихих скачек». При движении на Мениль-Фрементель, крохотную деревушку из нескольких каменных крестьянских домов близ Каньи, они попали под огонь немецких противотанковых орудий. «Внезапно “Шерман” слева резко остановился, извергая дым», – писал командир головного танка одного батальона. Все орудия развернулись в ту сторону, откуда прилетел снаряд. Они уничтожили немецкие пушки, но обстрел начался с другой стороны. Еще несколько «Шерманов» были подбиты, загорелась кукуруза вокруг.
Головной батальон 2-го Форфар-Файфширского полка конного ополчения попал под убийственный огонь со стороны Каньи. Огонь вела батарея 88-мм пушек 16-й полевой дивизии, не попавшая под бомбы, а также два 105-мм орудия. Всего за несколько минут батальон был уничтожен почти полностью.
