– Никуда она не сбежит. Винит себя за события этой ночи.
– Вот не нужно уезжать без нас, но кто мог подумать, что там ее поджидает Коннорс.
– Я пытался ей объяснить.
– Она сама из ФБР, все знает не хуже нас, угроза может исходить откуда угодно. Или нам вообще незачем скрываться? – Скотт надеялся, что Челси спит и не слышит их разговора. – Я все понимаю. Если бы этот парень охотился за мной, я бы как следует спрятался и поручил кому-нибудь другому с этим разбираться.
– Она винит себя и за то, что произошло год назад, и за эту ночь. Честно говоря, не все понятно. До того как заняться переговорами, она служила в антитеррористическом подразделении. И наверняка сталкивалась с подобными случаями.
– Напичканный таблетками обезумевший киллер – это совсем другое.
– Конечно, но…
– Серьезно. Представь, мы приезжаем, входим, укладываем парня на землю. Что в этой работе хуже всего?
– Ожидание.
– Верно. У нее только это и было. Ты имел дело с переговорщиками. Сидят в отдалении, ведут диалог с преступниками, подлаживаясь под них, иногда якобы соглашаясь с их доводами. Но может оказаться, что эти старания ничего не дали. Ненавижу такую работу.
– Все так. Но у нее особые способности.
– Она и сегодня держалась молодцом. Даже смогла его разговорить.
– До последнего слова. – Когда стрелок открыл огонь, Скотту показалось, что Коннорс решил таким способом свести счеты с жизнью.
– Поэтому переговорщики никогда и не показываются.
Скотт молчал, и Андре стукнул его книгой по ноге.
– Давай спать, дружище.
– Да, да.
Его размышления прервали вскрик и ругательства из комнаты Челси. Скотт мгновенно проснулся. Надел кобуру, в два прыжка добежал до ее двери и распахнул.
Она повернулась к нему, словно вдруг проснувшись, но в комнате больше никого не было. Никто сюда не мог проникнуть.
Скоро его глаза привыкли к темноте. Он уже хотел извиниться, но слова повисли на языке, когда он к ней приблизился. Она выглядела сильно напуганной от внезапного пробуждения.
– Что случилось?
– Ничего. – Она качала головой, но, очевидно, лгала. – Ничего.
– Ложиться спать сразу после всего случившегося не самая хорошая мысль.
Она скривилась, он не смог удержаться, чтобы не подойти ближе, остановился рядом с кроватью.
– Мне приснилось то, что было год назад. Что я говорила Коннорсу.
Скотт присел на край кровати, она отодвинула от него ноги.
– Что ты говорила?
Она прижала колени к груди.
– Ничего, что бы помогло делу. Использовала стандартные приемы, которым нас учили. Прежде всего, с человеком надо установить контакт, вызвать доверие. Дальше мы не заходили. А все произошло очень быстро. Что бы я ни делала, он не сказал ни слова.
– Очевидно, ты произвела на него впечатление. Он оставил тебя в живых, выбрал для помощи. Он тебе доверяет. Почему? – Впадинка между его бровями углубилась.
– Если бы он решил в тот день меня убить…
– Почему он не продолжил этот разговор?
– Послушай. Если бы он решил меня убить, когда бы он это сделал?
Скотту вопрос не понравился, зато дошел его смысл.
– Его целью сначала были военные. По какой-то причине он повел на них охоту и не хотел никому показываться на глаза, что вполне могло произойти, если бы он хотел перестрелять больше народу. Словом, если его что-то не вывело из себя, как ты полагаешь, он подождал свою первую жертву, а тебя застрелил бы последней.
– Я сказала, что он не одинок. За секунду до того, как он застрелил последнего из них.
Глава 8
– По-твоему, в тот день он смотрел на меня, словно на сообщницу? – Челси почувствовала тошноту.
Ей бы следовало анализировать, о чем противник думает, чего хочет, чтобы направить его мысли в нужное русло. Главное правило – не лгать без крайней необходимости, стараться говорить правду. С человеком трудно установить контакт, если он не испытывает симпатии к собеседнику. Поэтому для достижения успеха переговорщику надо, во что бы то ни стало, вызвать к себе доверие.
Разумеется, на тренировках она научилась анализировать фатальные решения, жизненные неурядицы и даже недостойные поступки, которые в итоге заставили человека взяться за оружие. Понять его крайне важно. Но проникнуться симпатией к потенциальному убийце? На такое она пойти не могла. Просто изображала дружеское соучастие перед преступником.
Сыграть такую роль совсем не трудно. У каждого противника есть своя слабая струнка. Например, мужчина иногда берет в заложники собственного ребенка из ненависти к бывшей жене, но чаще из любви к малышу. Их учили выявлять и использовать эту отцовскую любовь, убеждать мужчину, что, оторвав ребенка от матери, он отнюдь не завоюет его симпатии. Челси настраивалась примерно на такое развитие событий.
Чего не хватает человеку, взявшемуся за оружие? Как убедить, что она готова помочь ему получить желаемое?
С Коннорсом дело приняло неожиданный оборот. Она понятия не имела, чего он хочет. Так и сяк к нему подъезжала. В конце концов сказала, что он не одинок, и она хочет помочь. К этому моменту один военный, у которого осталась годовалая дочка, мчался к ней. И почти успел добежать. Коннорс сделал небольшую паузу между выстрелами и всадил в него пулю. Затем остановился. И оставил ее в живых. Она взглянула на Скотта, тот что-то говорил.
– А?
– Челси!
– У него не было близких родственников?
– У Коннорса? Нет, судя по документам.
– Надо узнать, посещал ли его кто-то в тюрьме.
– Хорошо, но послушай, ты можешь, положа руку на сердце…
Она улыбнулась ему. Словно извиняясь, хотя могла бы и ответить, но он выглядел слишком обеспокоенным, тревожился он за нее.
– Знаю. Моей вины в этом нет.
– Знаешь, похоже, ты переживала из-за этого весь год.
Да, переживала. Чувствовала свою вину. Но теперь, когда Коннорс в бегах и ждет от нее помощи, нет смысла терзаться. Она решилась разобраться, возможно, пришло время и выяснить, что случилось и со Скоттом. Может, придется взглянуть правде в глаза и в личной жизни. После ночи безумного секса с ним у нее возникли неожиданные чувства, что уж отрицать, и от них изнемогали ее душа и тело. Она страдала от ревности. А теперь от его взгляда, полного заботы, ее тянуло к нему еще сильнее. Хотелось чувствовать его руки на талии, его губы на губах. Взять его прилюдно за руку, как Элла в общинном центре. Быть с ним вместе, и не только ради секса. К его удивлению, она наклонилась к нему.
