— Что такое подростковый отдел? — спросил Штернхайм.
— Что это такое? Если при контрольном посещении выяснится, что всё обстоит именно так, как я это себе сейчас представляю, вас лишат родительских прав. И поместят ребёнка в детский дом.
— Я не хочу в какой-то там дом! — возмутился Макс. — Нам хорошо вдвоём с папой! Он мне и папа, и мама одновременно. Он сам мне об этом сказал!
— А решать этот вопрос будет фрау Кнапп, мальчик, — ответил полицейский.
А его коллега добавил, желая утешить ребёнка:
— Знаешь, детские дома не такие плохие, как ты, наверно, думаешь. Там много хороших ребят. Вот увидишь: ты почувствуешь себя среди друзей.
— Не хочу я новых друзей, — закричал Макс. — Я хочу остаться с папой и господином Белло!
— Ты слышал, что сказал мой товарищ? Этот вопрос решит фрау Кнапп, — заявил младший полицейский.
А старший добавил:
— Так-то, а теперь забирайте своего Господина Белло и отправляйтесь домой. Что будет дальше? Поживём — увидим. Приятного воскресенья!
Макс рассказывает о воспитании господина Белло
Мы отправились домой. Настроение у нас с папой было хуже некуда. Зато господин Белло блаженствовал. Он прекрасно чувствовал себя в нашем обществе и радовался, что вновь нас обрёл. Он убегал вперед, возвращался, кружил вокруг нас и вновь убегал.
Папа шёл молча. Он, видимо, глубоко погрузился в мрачные мысли, как, впрочем, и я.
— Папа, если они заберут меня в детский дом, я удеру и вернусь к тебе, — нарушил молчание я.
— Ты не попадёшь в детский дом, я тебе обещаю, — сказал папа. — Правда, придётся хорошенько подготовиться к визиту фрау Крапп или Кнапп.
— А когда она придёт? — спросил я.
— Об этом заранее не предупреждают. Тебе нужно постоянно содержать свою комнату в чистоте и порядке.
— Это я тебе обещаю, — заверил я его.
— Мне придётся убрать всю квартиру, — подумал папа вслух. — С тех пор как фрау Лиссенкова к нам не ходит, она приняла немного запущенный вид. Я говорю о квартире, а не о фрау Лиссенковой. Я не могу одновременно заботиться об аптеке и о доме.
— А ты не можешь нанять кого-нибудь, кто помог бы тебе в аптеке? Тогда у тебя было бы больше времени для уборки квартиры, да и для меня тоже, — предложил я. — Спроси фрау Лихтблау, не хочет ли она помочь тебе? Ведь ей нужно всего лишь спуститься на два этажа, и она уже на рабочем месте.
— Во-первых, я не могу себе позволить нанять помощницу. С тех пор как в городе появились три современные аптеки, наша, маленькая, старомодная, уже не пользуется прежним успехом, — сказал папа.
— А во-вторых?
— А во-вторых, у фрау Лихтблау совсем другая профессия. И в-третьих… — Папа замолчал. — И в-третьих, я не могу предложить милой фрау Лихтблау целый день стоять за прилавком и продавать таблетки.
Я смекнул, что он вспомнил о маме, которая не хотела всю жизнь продавать таблетки и поэтому уехала от нас.
— Проблема не в плохо убранной квартире, — сказал отец после паузы. — Проблема в господине Белло. Если он и дальше будет вести себя так, возникнут и в самом деле «невыносимые семейные условия». Погляди-ка на него.
Мы как раз проходили мимо детской площадки, на которой играли ребятишки. Господин Белло прыгнул в песочницу. Дети с восторгом окружили странного дяденьку.
Господин Белло, стоя посреди песочницы, наклонился и обеими руками начал откидывать песок назад между ногами. Ещё будучи собакой, он так же рыл землю, когда мы гуляли, и где-нибудь на лужайке он находил мышиную норку или чуял косточку, припрятанную другой собакой.
Такого зрелища папа выдержать не мог.
— Господин Белло, сейчас же подойди ко мне! — закричал он.
Господин Белло перестал копать и бросился к нам.
— Ты никуда от нас не отходишь. Твоё место рядом, понял? — строгим голосом сказал папа.
Господин Белло разлёгся на тротуаре.
— Что он вытворяет? — папа и в отчаянии поднял глаза к небу.
— Господин Белло выполнил команду «Место!», — гордо ответил господин Белло.
— Господин Белло, сейчас же встань! Что подумают люди?! — крикнул я.
Господин Белло медленно поднялся. Наверно, он понял мои слова как вопрос, потому что задумчиво почесал голову и сказал:
— Господин Белло не знает, что подумают люди.
Поскольку папа, видимо, всё ещё не понимал, почему господин Белло улёгся на тротуар, я объяснил:
— Ты произнес слово «место». Услышав слово «место», он думает, что ему полагается лечь. Мы же сами его этому научили.
Я и сам употребил это слово, даже дважды. И господин Белло вновь лёг.
— Сейчас же встань! — приказал папа. — Господин Белло, если хочешь остаться у нас, то должен научиться вести себя так, как ведут себя люди. С сегодняшнего дня мы начнём тебя воспитывать. Мы сделаем тебя настоящим человеком, понимаешь?
— Господин Белло — чевекк, — возразил Белло.
— Да, но какой! Ты хочешь, чтобы Макс остался с нами, или тебе безразлично, если его у меня отберут?
— Макса не отберут. Макс оставаться, — сказал господин Белло и вновь попытался доказать мне свою любовь энергичным облизыванием.
Я отстранил его и сказал:
— Ну ладно, хватит, господин Белло! Сколько раз повторять, что люди не облизывают друг другу лица?
— Воспитание господина Белло — теперь самое главное, — заключил папа. — Это единственный шанс, если мы хотим произвести нормальное впечатление на госпожу Клапп или Кнапп. Ему придётся научиться вести себя правильно и не оставлять неприятного впечатления. Как только вернёмся домой, немедленно этим займёмся.
Оказавшись дома, мы первым делом отвели господина Белло в ванную и заставили его вымыть грязные ноги. Потом пошли в отцовскую спальню, и папа пожертвовал господину Белло несколько своих «лучших нарядов», которые извлёк из глубины шкафа. Уже года три он их ни разу не надевал. В папиных брюках и клетчатой сорочке господин Белло выглядел намного лучше, чем в белом халате. Не хватало только обуви. Папа покопался в обувном ящике и вытащил пару мягких, растоптанных туфель.
— Эти, пожалуй, подойдут, — сказал он, взглянув на ступни господина Белло.
— Они подойдут ко мне сами? — удивился тот.
Я протянул их ему со словами:
