Мартин присел к нему на подлокотник.
— Пап, я хотел тебя спросить о Субастике, — начал Мартин.
— Надо же, какое совпадение, — отозвался господин Пепперминт. — Я как раз сам о нем думаю. А что тебя интересует?
— Я хочу спросить о желаниях, которые исполнял Субастик, — сказал Мартин. — Вот если желание загадано, то насколько его хватает? На всю жизнь?
— Точно не знаю, — признался господин Пепперминт. — Некоторые держатся очень недолго, некоторые просто медленно сходят на нет… Они как бы блекнут, выгорают, ну, как вон тот рисунок фломастером на стене… Помнишь, ты начирикал? Я-то был рад, когда мои желания исполнялись ненадолго. Потому что часто загадывал невпопад. Субастик все время ворчал на меня за это. Брякну что-нибудь, не подумав, потом расхлебывай. Многие желания были и вовсе лишними.
— Но не все, — вступила в разговор мама, отрываясь от работы. — Ведь благодаря одному такому пожеланию мы и познакомились.
Мама подошла к креслу и тоже присела на подлокотник, только с другой стороны.
— Строго говоря, — ответил господин Пепперминт, — желание тогда загадал не я, а Субастик.
— Как это Субастик? — удивился Мартин. — Я думал, он не может сам распоряжаться своими веснушками!
— Не может, — подтвердил господин Пепперминт. — Просто я тогда маху дал…
— …и стал вместо Субастика счастливым обладателем веснушек! Точно! — подхватила госпожа Пепперминт и громко рассмеялась.
— У тебя были волшебные веснушки?! — не поверил своим ушам Мартин. — Вот это да! А как это?
— Просто когда у Субастика кончились веснушки и я не мог больше загадывать желания, он выдал мне свою тайну. Только, чур, никому, ладно?
Мартин согласно кивнул.
— Ну, рассказывай! — взволнованно сказал он.
— Субастик может получить новую порцию веснушек, если забраться вместе с ним на крышу в ночь с пятницы на субботу и ровно в полночь сказать: «Атоббус».
— Автобус? А при чем здесь автобус? — удивился Мартин.
— Атоббус, — поправил его господин Пепперминт. — То есть суббота задом наперед, понимаешь?
— Но папа все перепутал и сам сказал «Атоббус», вместо Субастика! — добавила со смехом мама. — Он так волновался, так торопился, что не дал Субастику вовремя сказать волшебное слово. В результате волшебные веснушки оказались у папы на физиономии, а Субастик, соответственно, получил возможность загадывать желания!
— Смешно, — улыбнулся Мартин. — Субастик, который сам может загадывать желания! Вот только я одного все-таки не понял. Когда веснушки кончаются, Субастик свободен? Его тогда уже никто не может удерживать силой?
Господин Пепперминт насторожился.
— Ты о чем? — с тревогой спросил он. — С чего ты вдруг об этом заговорил?
— Да нет, это я так, — пробормотал Мартин и поспешил к себе в комнату.
Этой ночью Мартин спал очень плохо, еще хуже, чем все предыдущие ночи. Он никак не мог забыть страшной картины: крошечный, затравленный Субастик, который смотрит на него умоляющими глазами и ничего не может сказать. Ведь он послал Мартину записку: «Спаси!» Значит, он рассчитывает на то, что Мартин поможет ему. «Я должен его спасти во что бы то ни стало!» — пробормотал Мартин. Вскоре после этого он наконец заснул.
Экспериментальная программа господина Дауме, о которой он сообщил в первый день своего директорства, как ни странно, не вызвала ни малейших возражений со стороны Городского отдела школьного образования. Уже в пятницу утром у четвертого «А» в расписании появились новые уроки: гимнастика и занятия на спортивных снарядах. Гимнастику вела госпожа Хильдебрандт, худая высокая учительница, которая обычно занималась только с девочками. А вот спортивные снаряды господин Дауме никому доверить не мог. Сам лично отработал от звонка до звонка.
— Тебе что больше понравилось — брусья, турник или кольца? — спросил Роланд, когда они с Мартином вышли из спортзала на большую перемену. — Мне больше всего на кольцах понравилось болтаться. Висишь, как в джунглях на лиане. Я прямо чувствовал себя Тарзаном. Меня так и подмывало крикнуть что-нибудь эдакое, тарзанье!
— Терпеть не могу все эти штуки, вместе взятые! — хмуро проговорил Мартин. — Еще упражнения на матах куда ни шло. Кувырки там всякие… Хотя бы падать некуда. Самая гадость, по-моему, турник! Переворот на перекладине! Ужас какой-то!
— Да, еще намучаемся, — согласился Роланд. — В понедельник, наверное, уже дойдем до этих переворотов махом. Самое трудное — махом назад, вперед еще ничего.
— Откуда ты знаешь про перевороты махом — вперед, назад? — спросил Мартин.
— Да Йенс рассказывал, — ответил Роланд. — Он же у нас спортклубе «Фридрих Ян».
Тут к ним подошла Тина.
— Ну что, замучил вас физтиран? — спросила она.
— Не то слово, — вздохнул Мартин. — У меня вообще ничего не получалось. Дауме издевался надо мной как мог. Представляю себе, как он над Субастиком измывается! И кстати, о Субастике. Считаю, что нам самим не справиться. Надо привлечь моего папу. Пусть он пойдет к Дауме и потребует выдать Субастика. Другого выхода у нас нет. Так что сегодня я ему все расскажу.
— Всё? — спросил Роланд.
— Да, — ответил Мартин.
В тот же день за обедом Мартин осуществил задуманное.
Господин Пепперминт вернулся сегодня пораньше с работы. Вся семья была в сборе.
— Хотите я вам кое-что покажу? — спросил Мартин в тот момент, когда мама уже собралась наливать суп.
Он достал из кармана пузырек с возвратными каплями для Субастика.
— Откуда это у тебя?! — удивился папа. — Нашел? Значит, они просто у тебя куда-то завалились? И Дауме ни при чем? Выходит, он не воровал у тебя капель?
Теперь настал черед Мартина удивляться.
— Откуда ты знаешь о Дауме? — спросил он, пристально посмотрев на отца.
— Сейчас это не важно! — отмахнулся господин Пепперминт. — Давай скорее капли! Субастик в опасности! Мы должны срочно вызвать его сюда!
— Вызвать не получится, — сказал Мартин. — Мы уже пробовали.
— Кто это мы? — спросил господин Пепперминт.
— Роланд, Тина и я, — ответил Мартин. — Господин Дауме пожелал, чтобы Субастик оставался у него в квартире и не выходил без его разрешения. Если выпить сейчас капель, то два желания начнут бороться друг с другом, понимаешь? Есть только один выход: ты должен завтра пойти к нашему новому директору домой и потребовать от него, чтобы он немедленно отдал Субастика. Он живет на…
— …Гинденбургштрассе, тридцать три, — перебил Мартина господин Пепперминт.
