— Надеюсь, вы уже пришли в себя от потрясения, всё это, безусловно, не для юношеской психики.
Лира удивленно посмотрела на Паулюса поверх букета:
— Мы сознательно выбрали профессию и должны быть готовы к самому худшему. Впечатлительность не будет являться оправданием, если из-за нас кто-то пострадает при выполнении служебного долга.
Паулюс посмотрел на девушку, затем перевел многозначительный взгляд на Макса:
— Вижу, ты уже с ними основательно поработал. Ваши индивидуальные занятия идут на пользу.
— Какие за… — начала было Лира, но Макс резко перебил ее:
— Занятия обсудим позже.
Паулюс встал:
— Ладно, мне пора. Оставляю вам вашего преподавателя.
И ректор вышел из медбокса.
— О каких индивидуальных занятиях он говорил? — проговорила Лира, формируя из гидроматериала вазу.
Тилль набрал в нее воды, а девушка поставила и расправила букет. Макс молча наблюдал за их слаженным взаимодействием. Он поймал себя на мысли, что из них действительно могла бы выйти неплохая пара патрульных, не будь парень так труслив.
— О занятиях, которые нам предстоят, когда я выйду отсюда, — наконец проговорил Макс, — пять раз в неделю в ангаре номер тридцать шесть после основных лекций. Если пропустите хоть одну тренировку, я всё отменю.
Глаза Лиры победоносно сверкнули. Глядя на сияющую подругу, Тилль неуверенно улыбнулся. Девушка тут же подскочила к кровати Макса и, забывшись, схватила его за больную руку:
— Мы не пропустим, мы будем заниматься хоть каждый день.
— Рука, — поморщившись, напомнил Макс.
Лира тут же выпустила ее, виновато улыбнувшись.
— Как твоя сестра? — решился спросить Макс.
— С ней все в порядке, кстати, букет она выбирала. — Лира кивнула на вазу.
— Красивые. — Только сейчас Макс посмотрел на шоколадно-оранжевые листья, буйным ярким пятном выделявшиеся на фоне белой стены.
Лира кивнула:
— Да, у Эмилии хороший вкус.
Макс не стал спрашивать, почему Эмилия сама не пришла, но Лира догадалась, что следует объяснить:
— Она сейчас занята, не вылезает из библиотеки. У нее какие-то проблемы в нижнем хранилище.
Молчавший до этого Тилль решил вмешаться в разговор:
— Преподаватель Штайн, Лира мне рассказала про кровь демона.
Макс посмотрел на него с усмешкой:
— Нет никакой крови, по крайней мере, так заявила исследовательская группа.
— Но Лира ведь видела её своими глазами! — горячо воскликнул Тилль.
Его широкие курчавые брови возмущённо сошлись практически в одну линию. Макс, не отрываясь, смотрел на первокурсника. Удивительно, как этот парень доверял своей подруге. Он верил любому ее слову и заявлению, даже самому бредовому, больше, чем собственному здравому смыслу.
— Я тоже видел эту лужу, — сказал Макс, — но больше никто не может этого подтвердить, более того, что касается меня, то я видел лишь кровь, и я не имею ни малейшего представления о ее происхождении.
Лира сложила руки на груди, плотно переплетя их. Она смотрела в окно, и Макс видел лишь ее профиль. На его последних словах она резко повернула голову, упершись в его взгляд:
— Но вы ведь поверили мне, иначе ни за что бы не сказали об этом полицейским.
— Я поверил в то, что ты сама искренне убеждена в том, о чём говоришь.
Макс понял, что девушка почувствовала разницу. Лира прерывисто вздохнула и села в кресло, обхватив себя руками. Тилль встал рядом и положил руку ей на плечо, но она недовольно повела им, пытаясь сбросить его ладонь. Тилль покорно убрал руку.
— В любом случае, кровь была, и кто-то избавился от нее, а значит, что-то хотел скрыть, — проговорил Макс уже скорее для себя.
Он размышлял, могло ли это быть как-то связано с происшествиями, случившимися в библиотеке. Вначале пропажа книг, причём одних и тех же и во всех колледжах, теперь вот это. Но в чём был смысл этих проникновений? Демоны не сумели уничтожить ни одного человека, при этом потеряли своих почти десяток.
— Они никого не уничтожили, — задумчиво бормотал Макс, глядя в противоположную стену.
Если демон хочет убить — а он всегда этого хочет, — то убьет почти наверняка. Да, в первый раз в тридцать шестом ангаре красный рядовой был один, и ликвидировать его не составило труда, тем более Максу, вооружённому до зубов. Но во время Бала Победителей их было много, а Лира долгое время оставалась одна. Демоны это видели, и, напади они на девушку одновременно, у нее не было бы никаких шансов выжить.
— Они тебя сдерживали, — сказал Макс, обернувшись к Лире.
— Что? — непонимающе переспросила она.
— У них не было цели убить, им нужно было отвлечь тебя от чего-то.
Лира не отводила взгляда от преподавателя. Откинув серебристую прядь с лица, она тут же покачала головой, и волосы вновь съехали ей на глаза. Девушка автоматически повторила движение рукой.
— Мы ведь говорим о демонах, они не умеют мыслить рационально и что-то планировать, у них один инстинкт — убивать. В умственном развитии им даже до животных далеко.
Макс задумчиво кивнул, соглашаясь, но в то же время продолжил гнуть свою линию:
— Оба раза они появлялись там, где никого не должно было быть. В первый раз в ангаре, который согласно расписанию в это время должен был пустовать, но там оказались вы, — размышлял вслух Макс, — далее во время Бала. В главном здании в это время также никого не должно было быть, все были на празднике. Опять же, кроме вас. Кстати, а в этот раз, что вы там делали — свидание?
Лицо Лиры вспыхнуло, в сочетании с ее пронзительно-серебряными волосами оно выглядело еще более насыщенно-красным, чем было на самом деле. Тилль смущённо замотал головой:
— Нет. Мы вообще не хотели идти на Бал, но эта Авакян пригрозила, что все, кто взял билеты, но не придет, получат пятьдесят штрафных баллов. А вы же эти билеты нам против воли впихнули.
Наконец хоть что-то развеселило Макса. Рот его сам собой разъехался в улыбке — значит, не только он страдал от этой страшной, невыносимой женщины. Кажется, эта мегера вознамерилась испоганить жизнь всем нормальным людям в колледже.
