Во-вторых, вряд ли за Владом следили еще и «живьем», раз у них была возможность его слышать постоянно.
Кис порадовался своей предусмотрительности: телефон Влада все это время лежал под подушкой, надежно блокирующей доступ звука к микрофону. Вот и сейчас, собрав телефон, Кис отправил его под подушку до вечера, когда вернет его Владу. Мало ли кто да где пишет звук на «приемник», как выражался Артем, может, со Смоленки до него звук и вовсе не доходит! Но детективу так спокойнее.
А пока что, до вечерних свиданий, он намеревался навестить клинику, в которой выхаживали Влада во время комы.
Попасть в клинику дальше регистратуры, напоминавшей скорее контрольно-пропускной пункт аэропорта, оказалось невозможно. Вызвать к нему тех врачей, которые выхаживали Влада Филиппова, тоже невозможно. «Записывайтесь на прием», – сверкнула очками, как оптическим прицелом, грымза за стеклом (пуленепробиваемым?) регистратуры.
Кис размышлял. У него не было в запасе времени, чтобы записываться на прием. Придется прорываться через бастион.
Он осмотрелся. В холле на стенах имелась разная информация. Золотом по синему фону огромные табло надгробными плитами скорбно оповещали клиентов о ведущих специалистах клиники (все имена предваряло звание «профессор») и о расписании их консультаций. Алексей застрял глазами на линии «психиатрическая служба».
Влад упоминал о профессоре. Кис дочитал строчку до конца: «профессор Емельянов Валерий Валерьевич». Теперь следовало решить: попытать счастья с черного хода или задействовать испытанный не раз шоковый метод? Он представил, как, пробравшись с черного хода, он будет мотаться по коридорам больницы в поисках профессора, и проголосовал сам с собой большинством голосов за второй, шоковый вариант.
Он оглянулся по сторонам. В холле сидело человек семь. Грымза за пуленепробиваемым стеклом время от времени в микрофон объявляла фамилию, и тогда счастливчик исчезал в гостеприимной пасти распахнувшейся перед ним двери.
– Сударыня! – довольно громко обратился Кис к грымзе и удостоился отблеска очков, равно как и внимания скучающих посетителей. После чего важно поднял палец, всем своим видом давая понять, что не может продолжать конфиденциальный разговор в присутствии посторонних, вернулся к стулу и, выдрав листок из толстого еженедельника, что-то написал на нем.
Все это время заинтригованный оптический прицел грымзы не отпускал его ни на секунду, чего, собственно, и добивался Алексей. Закончив писать, он вернулся к бастиону регистратуры и передал листок в окошко. Грымза прочитала, и лицо ее вытянулось. Она даже очки сняла и посмотрела на детектива с растерянным недоумением.
– Что вы этим хотите сказать?!
– Много чего, – ответил Кис. – Но не вам. Вызовите профессора.
Она с сомнением, но все же набрала внутренний номер. И, закрыв окошко и понизив голос, прочитала по телефону записку детектива.
– Он примет вас, как только освободится, – неприязненно произнесла грымза и уткнулась в какие-то огромные тетради.
Через десять минут он входил в кабинет профессора Емельянова.
– Что означает – вы передадите мое дело в органы? Какое дело? Какие органы? – вместо приветствия холодно спросил хозяин кабинета.
– А что, у вас много незаконных дел? – невозмутимо спросил Кисанов, усаживаясь. – И много разных государственных органов, способных ими заинтересоваться?
Профессор растерялся на мгновенье, но тут же взял себя в руки.
– Прежде всего, кто вы такой?
Кис выложил свое удостоверение и дружелюбно заговорил:
– Я веду одно дело, в рамках которого мне нужно получить сведения о пациенте Филиппове ВладиленеВладимировиче.
Профессор некоторое время смотрел на детектива задумчиво. Вспоминал? Соображал, как выкрутиться? Замешан он в этой мистификации или нет?
– ВладиславеСергеевиче, – произнес он наконец. – Вы что-то путаете, его зовут Владислав. Но мы сведения о пациентах не разглашаем, имейте в виду! А в чем, собственно, у вас претензии ко мне, раз вас интересует на самом деле мой пациент? Или это ваш метод добиваться нужных встреч?
– Не без того, – улыбнулся Кис. – И вы даже не представляете, до чего эффективный метод! Впечатление такое, что поголовно все население страны начинает заходиться в жестоких спазмах при слове «органы»! Если речь идет, конечно, не о печени… или, к примеру, – беспечно болтал Кис, напрягая собеседника до удушья, – не о половых органах. Последние вызывают скорее расположение к беседе.
– Что вам от меня надо?! – Не голос, а металл на морозе, к которому намертво прилипают пальцы.
– Мне? – простодушно удивился Кис. – Так я же вам уже сказал! Хочу узнать, кто заплатил вам за то, чтобы вы внушили пациенту, что у него другое имя? И зачем?
Ага, шок! Так оно всегда и бывало, когда Алексей поначалу прикидывался дурачком, а потом таранил собеседника вопросом в лоб. Увы, метод не был стопроцентным: шок мог всего лишь свидетельствовать о неповоротливости мозга, который с трудом переходит от одного сюжета и тона к другому, пытаясь вникнуть в суть вопроса.
Вот и профессор сначала вытаращил глаза, потом помолчал и выдал:
– Мы называли пациента так, как было указано в его карте!
– Да? И откуда же взялась эта карта?
– Из Склифа. После автокатастрофы его привезли сначала туда. А потом мы его забрали.
– Разве при госпитализации не требуется паспорт пациента?
– Его паспорт сдан на обмен. И, как вы понимаете, никто получить его не мог, кроме самого Филиппова.
– Кто вам заплатил за лечение?
– Фирма.
– Кто именно к вам приходил от фирмы? Человек ведь вам представился, верно? Телефончик свой оставил на случай чего, не правда ли? Вот вы мне его и дайте!
Профессор, окатив детектива неприязненным взглядом, полез в какой-то ящик. Вытащил записную книжку. Продиктовал номер Дмитрия Васильевича, начинавшийся на семерку.
– Это домашний или рабочий?
– Мобильный. Он сказал, что фирма у них секретная и рабочий номер он никому не дает.
Дмитрий Васильевич. Митя, стало быть.
– Пластическую операцию у вас делали?
– Нет. Мы его возили из нашей клиники в другую, специализированную.
– А фотографии кто представил?
– А это вы в клинике пластической хирургии и спросите!
Профессор посмотрел на часы.
– Я больше не могу уделить вам внимание, извините. Вынужден положить конец нашему захватывающему разговору.
– Что вы, что вы, не извиняйтесь! – насмешливо ответил Кис. – Вот только адресок пластической хирургии дайте, и я не смею вас больше задерживать!
