Йен осторожно запрокинул ее голову вверх.
– Пожалуйста! Скажи «да»! Если хочешь, мы возьмем с тобой твоих леди. Возьмем борова Уиллоби, милую Элинор и их детишек и еще Мэри и Марту. А в карете у меня, кстати, находится новая Рейчел. Это великолепная, хорошенькая маленькая птица, она такая нарядная и ждет не дождется встречи с твоим петухом. Мы обустроим дом так, как ты захочешь. Только прошу тебя, девочка, скажи, что выйдешь за меня. Пожалуйста!
Сара едва могла говорить из-за потоков слез, льющихся из ее глаз.
– Ты купил мне курицу?
Фергусон рассмеялся:
– Клянусь тебе, детка, я даже представить себе не могу, что какая-то другая женщина могла бы произнести эти слова так, чтобы они звучали, словно я осыпал твою голову бриллиантами. – Внезапно его улыбка погасла, и Сара подумала, что у Йена такой вид, будто он хватается за последнюю надежду. – Сара! Пожалуйста!
После всего произошедшего Саре действительно было не так уж трудно дать Йену ответ. Не отнимая у него своих рук, она посмотрела в эти честные и любящие голубые глаза и улыбнулась:
– Если только я смогу быть с тобой, когда ты сообщишь новость об этом своему деду… Ни за что не хотела бы пропустить его реакцию.
Йен издал такой громкий крик, что все домашние вошли в гостиную. Не успела Сара что-то сказать, как он потребовал шампанского. Пег принесла вино из одуванчиков, потому что это было все, что нашлось в доме, и все они стали праздновать, даже Рональд, что ничуть не удивило Сару, потому что она знала, что так и будет. В конце концов, именно она спасла его от неприятного путешествия на корабле. А потом, когда леди Кларк и Роузи вернулись домой из своего научного похода, празднество возобновилось. Йен официально попросил руки Сары у вдовы и у герцога.
Лишь позднее, точнее, уже ранним утром, когда Йен пробрался в спальню Сары, чтобы устроить интимный праздник, он поведал ей остальную часть правды.
– Есть еще некоторые отвратительные подробности, которые я хотел бы тебе рассказать, – промолвил он, осыпая поцелуями ее плечо.
Сара вздохнула, пальцы ее ног подогнулись от самого восхитительного наслаждения.
– Это подождет до завтра, – прошептала она.
– Нет, боюсь, что нет. Завтра у нас будет слишком много событий. Мы будем знакомиться с новыми работниками поместья, заказывать запасы продовольствия для всех нас, нам также предстоит встреча с викарием, подписание брачной лицензии.
Сара приподнялась на локте. Она пыталась смотреть Йену в лицо, но ее внимание целиком поглотил его вид со взъерошенными после близости волосами.
– Я смотрю, ты времени даром не терял.
Он застенчиво посмотрел на Сару.
– Дело в том, что, где бы мы ни решили жить, пока что мы не можем уехать отсюда. Я все еще прячусь. – Йен стал играть с ее волосами. – Если хочешь знать полную правду, детка, никто еще не знает, что с меня сняли все обвинения.
– Но почему? – удивилась Сара.
Его палец скользнул по ее щеке.
– Видишь ли, кажется, был один свидетель моей… встречи… тет-а-тет с мадам Феррар. Пожилой джентльмен с самым упрямым носом, какой я только видел у англосаксонцев. Ты ведь его не видела, не так ли?
Сара отрицательно помотала головой.
Йен кивнул:
– Думаю, что нет. Проблема в том, что я так и не смог рассмотреть его хорошенько, и Дрейк опасается, что он придет за мной до того, как мы выясним, кто он такой. Поэтому официально меня все еще разыскивают. И до тех пор, пока я не узнаю правды, мне придется красить волосы, снова отрастить бороду и оставаться здесь, на твоей ферме.
Сара заморгала, пытаясь сосредоточиться еще на чем-то, кроме тела Йена.
– Но почему они считают, что тебя будет проще защитить здесь?
– Потому что твои соседи заметят незнакомца быстрее, чем кто-либо в Лондоне. Потому что у Старого Джорджа есть целая банда мужчин, которые будут счастливы прийти на помощь. – Внезапно он не смог больше смотреть на Сару. – Потому что кто-то перехватил карету, в которой Мину Феррар везли в тюрьму, и освободил ее. Во-от… Поэтому Дрейк и Тирск предпочитают знать, где мы находимся, пока ее не поймают.
Сара села так быстро, что едва не ударила его по подбородку.
– Что?! – вскричала она.
Йен слабо улыбнулся:
– Они не думают, что она попытается вернуться сюда. В конце концов, ее тут видели. И ее узнают. Они просто проявляют бдительность.
Несколько мгновений Сара не знала, что и сказать. Но когда Йен потянулся, чтобы вновь заключить ее в объятия, она не стала сопротивляться и уютно устроилась у него на плече, где чувствовала себя в полной безопасности.
– Но ведь наверняка кто-то расскажет все твоим сестрам и деду, – заметила она.
Фергусон ласково пощекотал ее нос.
– Это я и люблю в тебе, детка. Ты всегда думаешь о других. Да, Алекс Найт и Чаффи Уайлд едут сейчас на север.
Сара кивнула, но ее теперь больше интересовало, что она почувствует, если проведет пальцами вниз по его мускулистому животу.
– Что ж, – промолвила она, – тогда у нас будет больше времени на то, чтобы решить, что делать здесь. Я знаю, что Роузи и вдова предпочтут остаться. Тут у них работа. Но Артемизию нужно выводить в свет, у нее должен быть первый сезон.
– На все это у нас есть деньги, – заверил ее Йен. – Тебе больше не надо беспокоиться, детка.
Сара кивнула. Увидев, что простыня над его плотью начинает приподниматься, Сара улыбнулась.
– Так ты не будешь возражать, если мы не сразу поедем в твой новый дом? – спросил Йен.
Голова Сары поднялась.
– Новый дом? – переспросила она. – Но мне не нужен новый дом.
Фергусон нахмурился.
– Почему? – спросил он.
– Потому что я уже дома.
Похоже, ее слова смутили Йена. Сара ласково провела пальцами по тревожной морщинке между его глаз.
– Я не понял, – сказал он, положив руку ей на спину.
Сара улыбнулась. Насколько она помнила, у нее впервые в жизни появилась возможность радоваться без сомнений, без всякой задней мысли, которая могла бы омрачить радость. Без ограничений.
– Я кое-что поняла, когда мы с тобой ехали по дороге, – произнесла она, прикасаясь пальцами к его губам. – Всю жизнь я искала дом. Не крышу над головой, не регулярное питание и не людей – дом моего сердца.
Взгляд Йена смягчился, и он улыбнулся:
– И ты нашла его?
Сара кивнула:
– Да, к собственному изумлению, я его нашла. – Ее улыбка стала шире. Сара знала, что свет ее сердца сияет в ее глазах и что он должен озарить всю комнату. А когда она прижала руку к его груди, то была готова поклясться, что этот свет отражается даже в его взоре. – Ты – мой дом, Йен Фергусон. И независимо от того, куда мы поедем, мне другой дом не понадобится.
