– Откуда у тебя эти броши? – спросил ошарашенный Дункан. – Ты мне их не показывала.
– Вот эту носила когда-то моя мама.
Марион положила Дункану на ладонь мужскую брошь, и он посмотрел на нее с нескрываемым отвращением.
– А эта досталась мне в память о двоюродном брате Хью, я его любила. Я храню ее как амулет, на счастье. В твоем доме я побоялась ее оставить, ну, чтобы не…
Она сконфуженно умолкла.
– Чтобы не украли?
Марион покраснела и отвернулась.
– У нас не принято красть друг у друга, – холодно заметил Дункан. – Теперь ты тоже Макдональд, хочешь того или нет.
Повисла удручающая тишина. Я уже подумывала, не разумнее ли будет уйти потихоньку и оставить их наедине улаживать все противоречия.
– Не заставляй меня сожалеть об этом, Дункан, – бесцветным, тихим голосом произнесла Марион.
Снова тишина… «Не говори ничего, сынок!» Мой сын стоял с таким видом, словно никак не мог уловить смысла сказанного Марион. Потом медленно нагнулся, подобрал с пола плед и помял пальцами, вглядываясь в его темную расцветку. Сохраняя непроницаемое выражение лица, он прошел к креслу и уронил в него свое тело и всю тяжесть своего уныния.
– И какое место мы должны им указать? – устало спросил он.
По губам Марион скользнула тень улыбки. Я тоже невольно усмехнулась.
– Даннотар, – обронила Сара.
– Крепость Даннотар?
– Семья Китов практически не бывает там с тысяча шестьсот пятьдесят второго года, когда крепостью овладел Кромвель. Постройки сильно разрушены, их с тех пор никто не отстраивал. В мирное время там держали гарнизон и склад боеприпасов, а с тех пор, как началось восстание, Маришаль оставил там горстку своих людей под командованием коменданта Огилви. По-моему, отличное место для западни.
Лиам задумался, а Дункан, морщась, разглядывал брошь, поблескивавшую у него в пальцах.
– Но захотят ли они въезжать на территорию крепости? Это рискованно! Там, как у ловушки для кроликов, – один вход, и он же – единственный выход. Это, кстати, может сыграть и против нас. И что Претенденту делать в Даннотаре?
– Крепость принадлежит графу Маришалю и считается одной из самых защищенных в Шотландии. Потайной ход из нее ведет к гавани Кастл-Хейвен, а там есть небольшой природный причал. Идеальное место для того, чтобы сесть на корабль.
– Не знаю… Поверят ли?
– Это я могу вам устроить, – с таинственной улыбкой заявила Сара. – Состряпаем для них послание!
– А где мы возьмем печать? – поднял голову Дункан.
Мы переглянулись. И правда, откуда мы возьмем печать дома Аргайлов, чтобы придать документу достоверность?
– Запечатаем его брошью Хью, – предложила Марион. – Но… Точно, я вспомнила! На том документе был рисунок, что-то вроде кинжала с широким клинком. Может…
– Ты сможешь его нарисовать?
– Помню плоховато, но могу попробовать.
Сара села за письменный стол, над которым висел портрет последнего Джорджа Кита, последнего графа Маришаля. Он был изображен на природе, с двумя великолепными шотландскими борзыми у ног, с охотничьим ружьем на перевязи и ягдташем, полным подстреленной птицы. Лиам продиктовал сестре текст послания. Марион подошла к ним, взяла листок бумаги и перо и задумалась. Как именно выглядел кинжал на том проклятом документе младшего Аргайла? Я подошла к сидевшему с мрачным видом Дункану и положила руку ему на плечо.
– Знаю, идея тебе не нравится.
Он вздрогнул и выругался.
– Сынок, это ведь всего лишь кусок шерсти…
– Кусок шерсти! Мать, тартан – это намного больше, и ты должна это понимать! Это наша кровь, наша история…
Я поморщилась. «Неудачное вступление, Кейтлин!» И я решила зайти с другой стороны.
– Ты прав. Но разве на тартан, что ты держишь в руках, не пролилась кровь за принца Стюарта там, при Шерифмуре?
– Я не говорю о преданности королю, это вопрос… Этот тартан запятнан нашей кровью, мама, и поэтому я не хочу его надевать!
Я наклонилась к сыну и посмотрела ему в глаза. Он попытался отвести взгляд, однако я быстро призвала его к порядку.
– Дункан, это тартан твоей жены. Это ее кровь и ее история. Ты любишь ее…
– Да, я люблю, но ее, а не ее клан!
– Но ты не можешь заставить ее отказаться от своих цветов, забыть о своих корнях! И никто ведь не заставляет тебя клясться в верности Гленлайону! Дункан, все это – ради безопасности Марион…
– Я знаю.
– Сделай это ради нее.
Огорченный, он откинулся на спинку кресла. Я знала, что он все понимает, но гордость его еще оказывает сопротивление. Взгляд его остановился на жене, старательно что-то рисовавшей на клочке бумаги. Марион отвела прядь-бунтовщицу, упавшую на глаза, и облизала губы от старания.
– Она у тебя храбрая, – сказала я словно между прочим. – И она мне нравится.
– А мне остается только…
Пальцы Дункана сомкнулись на броши, которую он до сих пор держал в руке. Он вздохнул, признавая свое поражение.
– Мама, я все понял. Чего не сделаешь ради…
– Ради женщины? – подсказала я.
Он помолчал немного, теребя плед Кэмпбеллов и не сводя с Марион глаз. Потом поднес темно-зеленую ткань к лицу, понюхал ее и закрыл глаза.
– Я хочу, чтобы с нами поехали еще двое мужчин. Они подождут нас возле трактира. Как только Марион переговорит с Маккеем, она уедет вместе с ними. А я поеду к отцу, в крепость.
– Сара сможет это устроить.
– Еще я хочу, чтобы у Марион было с собой оружие – охотничий нож и ее маленький кинжал.
Он проворчал себе под нос еще что-то, потом встал, перекинул плед через плечо и направился к буфету.
– Мне надо выпить!
Я оставила его топить гордость в виски и подошла к Лиаму, оценивавшему творение Сары.
– Готово?
– Что скажешь, Кейтлин? – спросил он, протягивая мне послание.
Я быстро пробежала его глазами. В письме говорилось, что претендент на корону Шотландии со дня на день приедет в Даннотар-кастл, где его поджидает баркас, чтобы доставить на французское судно, которое только что покинуло порт Данди. Далее сообщалось, что подательница письма – племянница герцога (что, кстати, было сущей правдой) и к ней следует отнестись с не меньшим уважением, чем к самому герцогу.
Последняя фраза вызвала у меня скептическую улыбку. Знать бы, как отнеслись бы эти проходимцы к герцогу, попадись он к ним в руки! Но в целом история получилась вполне правдоподобная. Однако удастся ли нам их провести?
План заключался в том, чтобы заставить наемников войти в крепость. Это не составляло труда: к письму мы решили приложить документ с оттиском печати Китов, которую наемники покажут коменданту крепости и отрекомендуют себя как передовой отряд, посланный проверить, не затаились ли в регионе враги его высочества принца Стюарта. Оказавшись в Даннотаре, они затаятся и станут ждать. Для таких, как они, дело наверняка покажется детской игрой. Ну, почти…
