– Не ври.
Если бы у него были хоть малейшие доказательства, он бы не говорил об этом. Он бы пошел к королеве или даже созвал Суд Круга. Но не шептал бы ей на ушко угрозы.
– Вы оскорбляете меня своими подозрениями, лорд Ревердан.
– Я знаю, что ты в этом замешана, Яфа. Не могу доказать, но… чую.
Так вот в чем дело! Он все-таки стал господином Терновника на севере. И похоже, сумел что-то раскопать о своем отце – вот почему чуял что-то о Яфе, но не имел ни единого четкого представления о ее роли.
Музыка закончилась звонким аккордом, Первый танец бала был завершен. Все присутствующие зааплодировали друг другу, пары разъединились.
Яфа тоже мило улыбалась, и ее улыбка была направлена всем вокруг. Повернувшись в последний раз к Къяру, она бросила:
– Вы ответите за свои обвинения, лорд Ревердан… но на первый раз я вас прощаю.
И она постаралась скрыться в толпе. Медленно, не теряя достоинства. И только отвернувшись от спокойного лица Къяра, позволила и собственной маске дрогнуть, показать тень эмоций.
Стоит как можно быстрее отыскать Валентайна, выяснить, где он пропадал… и что же узнал насчет королевы и того дела, о котором Яфа его просила.
Тэа Шантон
У древнего племени кохне, которые испокон веков жили на этой земле, было странное слово, в котором Тэа всегда слышался шелест песка – сарневешт. Оно означало что-то вроде судьбы, рока, неизбежности. Того, с чем бесполезно и бессмысленно бороться. Что можно только покорно принимать – невозможно ведь изменить направление бури.
Хотя говаривали, что маги древности могли. Но сейчас на такое не способны даже господа Терновника с севера, такие близкие к Сумраку.
Многое древнее искусство было утрачено, когда ушли драконы. Просто в один миг исчезли по всему миру. Хотя кто знает, были ли связаны эти события?
Тэа вздохнула, распрямляя спину. Сейчас, наблюдая за яркими огнями и танцующими в королевском зале парами, она тоже ощущала на губах песок – и древнее слово сарневешт. Как будто события уже закрутились, а буря наступала с определенной стороны, и не было никакой возможности ее остановить.
– Теперь по второму кругу?
Дэйн подошел к матери и позволил себе страдальческое выражение лица.
– Что, со всеми потанцевал?
– С дамой из каждой семьи Круга. Никто не почувствует себя обделенным.
– Прекрасно.
Дэйн вздохнул. Конечно же, он отлично знал, что это действительно необходимо, и все-таки обязанности наследника престола не вызывали у него ни малейшего восторга. Он встал рядом с матерью, как будто Тэа создавала вокруг себя островок тишины и относительного спокойствия – так оно и было на самом деле, мало кто осмеливался беспокоить королеву.
– Пожалуй, мне и самой стоит пообщаться с гостями, – сказала Тэа. – Обойти семьи Круга, оказать каждому внимание.
– Ты тоже могла бы танцевать.
– Оставлю это вам.
Дэйн кивнул. Он оставался серьезен и пытался быть суров – Тэа отлично понимала, что он невольно копирует покойного короля. Алестус всегда оставался тверд и суров – вот только он иначе и не умел просто. В Дэйне было куда больше природной гибкости, да и ума. Он станет отличным монархом.
Оставив сына, Тэа не торопясь двинулась по залу, то и дело кивая приглашенным. Зал искрился и переливался, музыканты играли одну заводную мелодию за другой, и молодежь неустанно танцевала. Особые перешептывания, конечно же, вызвала Даниэла Эстеллар, вот уже дважды провальсировавшая с Дереком Валентайном. Не подходящая компания для благородной наследницы рода.
Но от мыслей и леди Дани, королеву отвлек бесшумно возникший рядом Къяр.
– Она в этом замешана.
– Что, так и сказала?
– Конечно, нет. Она старалась сдерживаться, но ее настрой, ее тон… они выдали. Яфа Каванар имеет отношение к заговору – она или вся ее семья.
Тэа вспомнила ее молчаливого брата Равена – тот был способен на что угодно. Его жену Джану она видела всего один раз, когда ту представили ко двору. Но королева сразу решила, что Джана слишком глупа, чтобы быть опасной. К тому же, ее положение довольно зыбко, пока она не родила наследника рода. А Тэа почему-то была уверена, что Яфа сделает все, чтобы ребенок не появился на свет – если, конечно, это мальчик.
– Значит, мы уничтожим и ее, – спокойно сказала Тэа.
– Как ты уничтожила Денривов?
В голосе Къяра отчетливо послышалось неодобрение. Тэа и сама была готова признать, что поторопилась, и работа была проделана довольно грязно. Но она стремилась как можно быстрее избавиться от угрозы. И приблизить последнюю из рода, чтобы она была рядом, если знает что-то еще.
– Я сделала то, что считала нужным, – резче, чем собиралась, ответила Тэа. – Больше Денривы не представляю угрозу. А об их мотивах мы еще узнаем… от Яфы. Прежде чем уничтожим их.
– Жаль, эти мотивы не известны твоему информатору.
Тэа вспомнила, как перед самым балом Дерек Валентайн попросил аудиенции. И рассказал, что Яфа Каванар послала его отыскать доказательства того, что Дэйн – вовсе не сын Алестуса. Тогда бы он не смог претендовать на престол.
Остановившись в зале, Тэа лениво осматривала гостей и, не поворачиваясь, спросила у Къяра:
– А что насчет Кассандры? Ты поговорил с ней? Она действительно госпожа Терновника?
– О, вовсе нет. Но она опасна – в ней есть Дар, и он совершенно необузданный.
– Хочешь сказать, она маг, который не обучался? – удивилась Тэа.
– Да. И сама вряд ли толком понимает, почему с ней происходят те или иные вещи. Она… немного странная.
Тэа с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть: как, однако, Къяр сегодня дипломатичен! Странная. Вот как он это называет. Сама бы Тэа сказала, что девушка просто не в себе.
– Значит, она бы не смогла поставить такой мощный блок?
– Конечно, нет.
– И мы по-прежнему не знаем, что за маг на стороне заговорщиков.
– Я поговорил и с принцессой Исой, как ты просила, – Къяр помедлил. – По правде говоря, она меня немного беспокоит. Сколько ей, девять?
– Десять.
– Магические способности должны были проявиться куда раньше. Но господа Терновника ничего такого не замечали. А сейчас… да, в ней определенно есть Дар. И возможно, он развивается бешеными темпами. Если ты не против, я бы провел тесты.
– Конечно. И… Къяр, если она действительно может стать госпожой Терновника, ты возьмешься ее обучать?
Тэа, наконец, повернулась к спутнику и в упор на него посмотрела. Къяр склонил голову.
– Хорошо, моя королева.
