Сержант после того, как пообщался с Миком и получил подтверждение, что группа немедленно выезжает, подошёл ко мне. Так что я напряг его объяснить оставшимся детям, что за процедуру собираюсь провести. Тот пояснил довольно быстро, получил согласие от детей, показал, как им лечь, и я обучил часть русскому языку, часть воинским премудростям. Старшая девушка получила знания врача-педиатра, одного нам было мало из-за большого количества детей. Два парня лет четырнадцати – знания сержантов десанта, четвёртый, вернее, четвёртая девчушка лет тринадцати с умными глазами – знания шифровальщика-программиста. Пора и штабом обзаводиться.
После этого делать нам тут было нечего, с детьми остался один десантник, ему выдали дополнительно ещё два автомата; как очнутся парни, сразу получат оружие, а мы поехали дальше. Через полчаса-час здесь будут наши из лагеря и эвакуируют их, ждать нам не требовалось.
Дальше особо таких неожиданных встреч не было. Нет, пару раз святош ещё встречали, но детей при них не было, только бочки с вином и другой хабар. Кстати, я его прибрал, развернул склад и закатил повозки с бочками внутрь, перерезав постромки. Всё проделывали, естественно, ученики. А вино было довольно неплохое.
К вечеру, поплутав по дорогам, мы всё же добрались до нужного леса и въехали под его сень не по главной трассе, что вела к крепости, а по небольшой, явно проложенной крестьянами. Отправив вперёд тройку бойцов дозора, мы неспешно направились следом, пока не углубились в лес километров на пять. Там мы и встали на ночлег. Сержант приказал радисту развернуть радиостанцию и отбить в лагерь, что мы прибыли на место. Тот это сделал. Закинул на ближайшее дерево антенну, нормально связался и, получив подтверждение получения информации, смотал антенну, доложив сержанту, что его приказ выполнен. Я за всем этим наблюдал с улыбкой, как за игрой детей, чем в принципе это и было, только вот подростки делали всё со всей серьёзностью. Хорошо, у них знания усвоились, армейские премудрости были вбиты в подкорку до полного автоматизма. Как-никак получили знания кадровых солдат и офицеров.
Пока было время, я решил заняться парнями. Развернул прямо на дороге у заднего борта «Урала» пентаграмму и, пока сержант расставлял посты, начал учить первого десантника плести и удерживать на себе страхующую детскую сетку, контролировать свою ману, без неё они пока не умели работать, да и не научились бы, там своя специфика. Хотя некоторые были инициированы года три, а то и четыре назад. Не учил их этому никто, и, как это делать, они не знали, святоши их лишь как батарейки использовали, а когда дети взрослели, сжигали их.
Разведку к крепости я решил не отправлять, все парни, как их форма, так и оружие, фонили в истинном зрении, и их могли засечь с помощью амулетов, хотя до центра оставалось километров шесть. В общем, я решил не рисковать. До отбоя я всего лишь пятерых успел провести через процедуру обучения плетения детской сетки, включая сержанта. Ничего, будет время – всех научу, а пока терпит. Нужно выспаться, завтра будет нелёгкий день. Не хотелось бы каркать, но работы предстоит много, тут никак по-другому не скажешь.
Утром, пока в котелках готовился завтрак – бой боем, а обед по расписанию, – я ещё троих обучил вязанию детской сетки. Кто-то спросит, для чего это нужно делать в пентаграмме, ведь они инициированы и выброса не будет. А потому что в пентаграмме, используя амулет-юрист, я видел всё, что они делают, и подсказывал, как нужно правильно вязать и удерживать сетку. Так было проще. Пентаграмма – это как микроскоп для учёного, тоже без него не всё возможно.
После завтрака мы погрузились в машину и поехали к крепости. Вот там всё прошло на удивление удачно. Я до разрядки накопителей артефакта облучил как саму крепость, так и деревню, что находилась сбоку, видимо, она и кормила всех святош. После этого мы спокойно выехали из леса и подъехали к воротам. Через ров был опущен мост, правда, сами ворота были закрыты, но это не страшно, сержант помимо навыков командира ещё минёром был, так что небольшой заряд пластида – и в куче щепок ворота повалились внутрь, а мы, оставив машину под охраной одного бойца у въезда, направились внутрь.
Дальше было проще. Большая часть учеников, будущих паладинов, в тот момент, когда я облучал крепость, находились в столовой и так и заснули за столом, многие лицом в тарелках. Парням я сразу отдал приказ: живыми брать только адептов, остальных – под нож. Меня, правда, поняли буквально, надели штыки на стволы, на те, где не было под-ствольного, и спокойно кололи ими в грудь всех, кто им попадался, а попадалось много, крепость большая, около тысячи святош в ней расположилось. Это вместе с обслугой.
Когда мы зачистили двор и я стал сканировать амулетами всех учеников паладинов, водитель загнал «Урал» во двор – ширина и высота арки это позволяла, да и мост выдержал, хотя и захрустел, – и развернул её задним бортом к главному входу в центральное здание. Я принялся указывать сопровождающим меня двум крепким десантникам на нужные тела и велел их оттаскивать в сторону. Из более чем сотни адептов всего шестеро подходили мне для переноса сознания. Это не радовало. Маловато. Да и одарёнными они были средними, только у одного четвёртый уровень. Правда, у меня у самого третий был, когда я попал в это тело, ну да ладно. Может, ещё что попадётся.
Закончив с отбором, больше ничего интересного не на шли, я приказал ликвидировать остальных адептов и поспешил на открытую местность у въезда в крепость. Там развернул склад, и оба сопровождающих меня водителя выгнали наружу грузовики. Пленных я отобрал, но остались ещё и трофеи.
Пока водители перегоняли машину во двор крепости, я оставил склад под охраной одного бойца и вернулся обратно, трофеи я собирался перемещать на этот склад. Когда вернулся в центральное здание, сержант и двое бойцов вынесли на одеяле мне навстречу какого-то паренька в ночнушке с ночным колпаком на голове. Тому было лет тринадцать, а то и двенадцать. Знаками сержант показал, что они нашли его в одной из спален. Что примечательно, одного. Судя по обстановке, это была именно его комната. Как сержант мне это объяснил? Да всё просто. Видя, что я не понимаю, вызвал радиста, связался с нашим лагерем, и Мик всё перевёл, что он говорит.
Достав амулет-юрист, я посмотрел на паренька и ахнул:
– Дар сверхуровня!.. Чёрт, да он идеально подходит мне для замены тела!
Я засуетился над пареньком, который лежал под заклинанием «Паралич». Ещё бы узнать, какой тонкости он может выдавать линии, от дара это не зависит, если толстые, то о карьере учёного, ранга архимага и гранд-мастера можно забыть, если тонкие, то я в шоколаде. К сожалению, проверить можно только после инициации, когда я буду в этом теле и когда магия мне будет подвластна. Думаю, другого такого я не найду, поэтому решил допросить парня, вдруг он из пленников, хотя я в этом сомневался. Кто тут может спать в личной спальне? Только тот, кто живёт на правах хозяина или приближённого.
Конечно, амулет-юристом невозможно определить уровень дара и возможности парня, то есть подходит мне тело или нет, но этот амулет отлично сочетался с другими, так что я подсоединял к нему разные амулеты, и диагност показал, что по физическим параметрам тело мне подходит. Потом специальным сканирующим амулетом я определил уровень дара, погрешность плюс-минус один уровень, но и так ясно, что у него отнюдь не первый уровень и, главное, он не был инициированным. А это было важно, в случае переноса сознания из тела в тело с неинициированным одарённым успех был на уровне восьмидесяти процентов, то есть высок, а с инициированным – пятьдесят. То есть если бы этот парень был инициированным одарённым, то сознание я в него своё бы переместил, но мог потерять дар, пятьдесят на пятьдесят, что он приживётся к моей ауре. С неинициированным было проще, дар-то не пробуждён, и его легче приживить к своей ауре.
