Ватикан, моя квартира, 16 октября. 7.00…
Солнце начинало светить в открытое окно, утренний ветерок доносил до меня освежающую прохладу. В постели рядом со мной лежала прекрасная блондинка, чьё тело отдавало приятным ароматом фиалок. Это было, без сомнения, прекрасное утро, которое так же, как и все другие, должно было быть разрушено моим проклятым будильником прямо сейчас…
Я сказал, сейчас…
По какой-то причине будильник не зазвонил, но я встал самостоятельно, хотя сон с солнцем за окном и блондинкой в постели все продолжал существовать. Не придав этому особого значения, я пошел в ванную комнату. После того, как я умылся и почистил зубы, я направился на кухню мимо спальни. По пути я осознал, что блондинкой в постели оказалась Эрика, но понял я это, только пройдя на кухню. Удивленный, я вернулся в комнату и приблизился к Эрике…
Леон: Эрика, проснись.
Она только повернулась на другой бок, бормоча что-то себе под нос…
Леон: Эрика, вставай!
Эрика: Еще пять минут.
Леон: ЭРИКА!
Эрика: Господи, зачем так кричать?
В этот момент она протерла глаза и удивленно посмотрела на меня…
Эрика: Леон… А что ты делаешь у меня дома?
Леон: Интересный вопрос, учитывая, что это мой дом.
Эрика: Но командир Шарль дал мне этот адрес и ключи от входной двери.
Леон: Я должен был догадаться! Ладно, прибью его позже. Вставай, тебе еще надо успеть собраться и позавтракать. К восьми выходим.
Эрика: Ладно.
После завтрака мы отправились в штаб четвертого дивизиона. Прибыли вовремя, хотя пришлось всем объяснять, что Шарль насильно заставил Эрику жить у меня, поэтому мы и пришли вместе. Самое интересное происходило в секретарии…
Леон: Вот, теперь отметь свое прибытие.
Эрика: Хорошо.
Леон: Тебе Саманта все объяснила?
Мишель: Нет.
Леон: Она теперь наш номер четырнадцать, так что вам еще работать вместе.
Мишель: Скажи мне, что это шутка.
Леон: Сам хотел, чтобы мне это сказали. Но таковы условия альянса между нами и ними. Так что придется терпеть.
Мишель: И все равно немного странно. Разве они не злы на тебя после того что ты сделал?
Леон: Да. Поэтому и заставили с ней нянчиться.
Эрика: Я все еще здесь!
Леон: И поэтому выговор! А ну, быстро пошла переодеваться в униформу и на площадку – отрабатывать техники с Саей!
Эрика: Так точно.
Эрика ушла переодеваться, а я должен был получить данные разведки, чтобы их проанализировать…
Леон: Кстати, где эта французская смазливая мордашка, которого я собираюсь убить при первой встрече?
Мишель: Кто?
Саманта: Шарль на собрании штаба тринадцати и совета кардиналов.
Леон: С самого утра? Это плохо!
Саманта: Кажется, началась мобилизация сил. Третий и пятый дивизионы уже сформировали боевые отряды, а дивизионы с седьмого по одиннадцатый производят проверку своих ресурсов.
Леон: А чем занимаемся мы?
Саманта: Дай посмотреть распоряжения по базе данных.
Саманта какое-то время лазала по цифровому архиву, после чего нахмурилась…
Саманта: На время заседания совета и штаба мы обеспечиваем их оборону. После этого командир Ду Монд определит часть рыцарей в наблюдатели за групповыми тренировками.
Джорджио: Что это значит?
Леон: Что уже сегодня будут создаваться смешанные отряды из рыцарей разных дивизионов. Обычно пересечения на заданиях между дивизионами – редкая случайность, но теперь мы формируем объединенную армию, в которой дивизионы действуют воедино.
Джорджио: Так это ведь хорошо, не так ли?
Мишель: Обмен опытом сделает все дивизионы сильнее, правильно, Леон? Леон?
Леон: В данном случае… штаб не хочет крушения боевой мощи дивизионов.
Мишель: Что?
Лира: Это называется «сбалансированное принятие урона».
В этот раз я не отпрыгнул, хотя Лира и появилась неожиданно…
Леон: Всего Ватикан располагает тринадцатью дивизионами паладинов. В них разная численность, и способности этих дивизионов разные. Но это дает противнику преимущество, в некотором смысле. Смешанные войска позволяют урегулировать баланс потерь в бою.
Джорджио: Как?
Леон: Всего есть тринадцать дивизионов. Если один дивизион потеряет тринадцать своих рыцарей в бою, это станет огромным уроном для дивизиона. Но если каждый из дивизионов потеряет всего по одному рыцарю, это не так сильно скажется на моральном духе дивизионов. Это и называется «сбалансированное принятие урона». Гибнут все те же тринадцать человек, но урон империи становится в несколько раз меньше.
Саманта: И нашей работой будет обеспечение подготовленности всех дивизионов к этой тактике. Подготовить всех их к тому, что потери будут огромны. Ватикан прибегает к такой тактике, только когда готовится к войне на выживание.
Джорджио: На выживание?
Леон: Когда враг обладает достаточной силой, чтобы уничтожить империю и ее союзников.
Лира: Командование не уверено в нашей победе?
Леон: Это война против розенкроссеров. Даже объединив весь мир, нельзя быть уверенным в победе до конца.
Мишель: И, несмотря на это, мы все же ее начинаем.
Леон: К сожалению, да.
Все утро было спокойным. Думаю, мы все пытались отдохнуть, пока это было возможно. Совещание совета и штаба затянулось на несколько часов, они готовились обречь империю на необходимые для спасения этого мира от розенкроссеров страдания. Начиналась война. Война, которая собой могла затмить Святую войну 2024 года, после нее Ватикан и Россия могли исчезнуть как государства, но, даже несмотря на это, мы все понимали, что готовы пойти на это. Мы думали, что после того, как двери зала переговоров откроются, начнется война. Да только она началась куда раньше…
В 12.00 на площади перед базиликой появилась группа вооруженных людей. Охрана насторожилась, и, когда они подошли ближе, к ним подходили другие люди в схожей одежде и с оружием. Их численность начала превышать тысячу, когда один из охранников разглядел на ведущем их командире символический знак. Серебряный крест с фигуркой розы внутри…
Охранник: Поднимайте тревогу! Это розенкроссеры!
В следующий момент командир розенкроссеров оказался возле стража и проткнул его мечом насквозь. После этого по всей базилике начала звучать сирена…
Громкоговорители: Внимание всему персоналу! База атакована силами розенкроссеров! Повторяю! На нас напали розенкроссеры!
