Артакс поглядел на Ашота, задумчиво покачивавшего головой.
— Какие-нибудь замечания?
— Я считаю, что ставить всех друг за другом неразумно. Это значит, что справа и слева от каждого будут чужие люди. Это вселит неуверенность в людей. Они будут сражаться лучше, если будут стоять небольшими блоками. По три человека в ширину и три в глубину. Мы ведь тренировались вместе, чтобы лучше узнать товарищей в своем десятке. И все окажется зря, если вокруг будут чужие люди.
Датамес негромко застонал.
— Хорошее замечание, но так будет тяжелее выставить строй. По старому плану нам нужно было просто приказать десяткам маршировать друг за другом. Мы не знаем, насколько быстро атакует Муватта. Он выйдет прямо из-за гряды холмов на другом берегу. Если его войском хорошо командуют — а в этом у меня сомнений нет, — то он воспользуется возможностью и нападет сразу, пока мы будем пытаться образовать строй.
— С завтрашнего дня начнем тренироваться строиться, — решил Артакс. — Если выяснится, что предложение Ашота воплотить невозможно, оставим все по-старому.
— Неважно, сколько мы будем тренироваться. Если только каждый второй в первой боевой линии будет опытным воином, войска Муватты прорвутся, — заявил Матаан. — Нашего преимущества в том, что мы будем стоять выше, не хватит, чтобы уровнять шансы.
— Я не думаю…
— Вы хотели, чтобы мы говорили откровенно, бессмертный. И я говорю: не получится. Вы когда-нибудь сражались в стене щитов?
Артакс прислушался к себе.
— Место полководца на холме, с которого он может следить за ходом сражения. Или на боевой колеснице, когда он проводит рискованную атаку на фланг. Мы никогда не толпились в стене щитов!
Артакс указал в центр тонкой ветки.
— До сих пор я никогда еще не сражался в стене щитов. Через четыре дня все изменится. Тогда я буду там. Думаю, это повысит моральный дух войска.
— Это неразумно, — вырвалось у Датамеса.
Матаан оценивающе поглядел на него, а Ашот только кивнул.
— Мои люди будут сражаться лучше, зная, что вы среди них.
— Это ничего не изменит в том, что опытные воины не оценят идеи стоять в одном строю с крестьянами. Их мораль опустится еще до того, как начнется битва. Нужно доверять стоящему рядом с тобой человеку. Это нехороший план, бессмертный.
Артакс поставил три больших белых щепки на равном расстоянии за боевой линией.
— Каждая из этих щепок представляет блок в тысячу опытных воинов. Ты, Матаан, Бессос и Коля будут командовать каждый своей тысячей. Если наш боевой строй прорвется, вы будете нашим резервом. Вы должны отбросить врага.
— А где есть мое место?
Артакс положил овальную щепку за резервами.
— Ты командуешь боевыми колесницами, Володи. Как только колесницы Муватты придут в движение, они поднимут такие тучи пыли, что мы будем знать, где они, даже если гряда холмов все еще будет скрывать их от наших взглядов. В пяти милях к западу отсюда берег низкий. Вероятно, там они и будут пересекать пересохшую реку. Ты должен их остановить. Вероятно, командовать станет сам Муватта, и у него будет по меньшей мере вдвое больше колесниц, чем у нас.
Володи взял черную щепку, обозначавшую лувийские боевые колесницы, положил их на поле боя и плюнул на нее.
— Я их растоптать! Я победить их колесница, когда пешком ходил. Как думать, что будет, если я стоять на колесница с серпами на колесах? Размельчу лувийцев. Мелко-мелко!
— Что вы будете делать, если Муватта разделит свои колесницы, бессмертный? — спросил Ашот.
— Тогда мы разделим наш отряд на два эскадрона колесниц. Но обычно войско не делят. Колесницы созданы для того, чтобы нанести смертельный удар в одном месте, всей своей мощью. Поэтому ими обычно командует правитель. Там, где сражаются колесницы, решается вопрос победы или поражения.
— А вы будете в строю со всеми, — с упреком произнес Матаан.
— Эта битва будет иной, — Артакс был до глубины души уверен в том, что у них может получиться. — Мы победим на отвесном обрыве, где, как думает Муватта, ему будет легче легкого достать нас. Как думаешь, как он будет атаковать там, Матаан?
Рыбацкий князь взял черные щепки, еще лежавшие на столе, и выстроил черную линию напротив белой.
— Он попытается вытянуть линию щитов в длину и поставить свою линию реже, чтобы окружить нас.
— Резервы защищают наши фланги, — спокойно ответил Артакс. — И если его стена будет длиннее нашей, он не сможет оказать такое давление, чтобы проломить ее. Для этого его строй должен быть в четыре человека в ширину.
Матаан кивнул с очевидной неохотой.
— Это правда. Если наша стена из крестьян выдержит…
— Послушать тебя, так нам нужно опасаться того, чтобы наши воины не разбежались, — вмешался Ашот. — «Львы Нари» выстоят.
— Слова не стоят ничего. Меня убеждают дела!
— А мы не мочь сделать себе пару трюк? Всегда есть хорошо немного удивлять врага. Бросать головы мертвых лувийцев в ряды Муватты будет наверняка очень хорошо!
Датамес глубоко вздохнул.
— И откуда возьмутся эти головы?
— Пошлем наших кошек на охота. Мужчины Цапоте любить отрезать головы.
— У нас есть другие сюрпризы наготове, — Датамес провел пальцем по противоположному берегу. — Мы обкопаем здесь берег. Сделаем его отвеснее. Люди Муватты смогут там пройти, но горе, если кто-то оступится. Тогда строй врага рассыплется.
Володи покачал головой.
— Пара мужчин падать? Небольшой трюк. Совсем не впечатлять.
— В русле реки у нас будут стрелки. Лучники, копьеметатели и метатели. Упадут больше, чем пара людей, если войско Муватты пойдет в том месте.
Володи хлопнул себя по груди.
— Я часто быть в первом ряду в битва. Если у тебя есть большой щит и хороший шлем, одна стрела тебя не ломать.
— Наши стрелки будут стрелять за первый ряд хорошо вооруженных, назад. Мы…
— Неважно, что есть сзади. Ты есть должен остановить первый ряд, если хотеть выиграть сражение, гофмейстер. Дерьмо собачье трюк, который ты хотеть себе делать. Люди Муватты убить твои лучники, а потом залезть по берег.
— Мы отзовем стрелков за первый ряд и…
— Ты хочешь открыть стену щитов? Ради всех богов, гофмейстер! — возмутился Матаан. — Ты должен устраивать праздники, а не бои. Наши враги будут преследовать убегающих и ворвутся в бреши. Если ты это сделаешь, все закончится меньше чем через час.
Володи самодовольно кивнул.
— Он есть прав!
Артакс знал, что сейчас последует. План гофмейстера был столь же прост, сколько же гениален.
