Кап Капыч снял трубку, пару секунд послушал и протянул мне трубку:
– Это тебя!
Я замахала руками – меня ведь здесь нет, – но в трубке явно слышали реплику Капыча, и не было смысла скрываться дальше.
Надеясь, что это какой-нибудь незначительный звонок, я взяла трубку.
– Говорит Березкин, – раздался возле моего уха какой-то сдавленный голос, как будто человек говорил через платок или марлевую повязку, – Алексей Игоревич Березкин… Вы знаете, кто я такой?
– Да, Алексей Игоревич, – осторожно ответила я.
– Должен предупредить вас, Александра Юрьевна, я собираюсь подать на вас в суд.
– Вот как? За что же?
– За клевету.
– Я вас оклеветала? Я только опубликовала документы, которые попали ко мне в руки!
– Это фальшивка. Прежде чем публиковать эти документы, вы должны были проверить их подлинность.
– Что ж, подавайте в суд, – резко ответила я, – как вы понимаете, у нашей газеты тоже найдется опытный адвокат, и мы еще посмотрим, каким будет решение суда! А запись вашего разговора с Ликой Кондратенко – это тоже фальшивка?
– По поводу этой записи я хотел бы с вами переговорить, – голос его стал еще более сдавленным, он звучал глухо, как из-под земли.
– Говорите, – я пожала плечами, хотя мой собеседник и не мог видеть этого жеста.
– Нет, не по телефону! Вы же понимаете. Это не телефонный разговор! Мы должны с вами встретиться.
– Э, нет, Алексей Игоревич! – я повысила голос, и бедный Кап Капыч, внимательно прислушивающийся к нашему разговору, невольно отстранился. – Встречаться с вами я не хочу! Наш сегодняшний разговор подозрительно напоминает вашу недавнюю беседу с Ликой, записанную на той самой кассете. Что случилось с Ликой, мы оба с вами прекрасно знаем…
– Я не имею к этому никакого отношения!
– А у полиции на этот счет другое мнение, – проговорила я мстительно, – во всяком случае, встреча с вами совершенно не входит в мои планы!
– Я очень прошу вас… – голос Березкина стал умоляющим, – если вы передумаете – вот адрес: Седьмая Советская, дом четыре, квартира шесть… Я буду ждать вас сегодня с шести до семи.
– Я же сказала – я не собираюсь встречаться с вами, по крайней мере, один на один.
– Седьмая Советская, дом четыре, квартира шесть, – повторил он, как будто пытаясь меня загипнотизировать.
Я бросила трубку и повернулась к Кап Капычу. Он смотрел на меня с виноватым видом:
– Сашулечка, прости дурака. Не привык врать по телефону, он тебя попросил, ну я, не задумавшись, и передал тебе трубку…
– Это Березкин, – задумчиво сказала я.
– Я понял, – Кап Капыч размешал кофе и протянул мне чашку, – и чего он хочет?
– Он хочет со мной встретиться и поговорить.
– Но ты, надеюсь, не собираешься с ним встречаться?
– Да нет, конечно, – я отпила кофе и поморщилась – слишком горячо, – ты же слышал, я отказалась.
– Ну и правильно, – Кап Капыч удовлетворенно кивнул и вытащил из своего стола вязанье.
Я заскочила еще в салон красоты и все равно приехала в кафе чуть раньше назначенного срока. И только направилась было к нашему угловому столику, как услышала окрик Аллы:
– Девушка, этот столик занят!
– Эй, это же я! Я тут была вчера с Никитой…
– Ну надо же! – Алла присела на стул, придирчиво меня разглядывая. – В жизни бы тебя не узнала.
Она потянула носом:
– Духи какие?
«Мамулины, французские», – мысленно ответила я и улыбнулась небрежно, так что у Аллы пропала охота к расспросам.
– Значит, у вас все серьезно, – констатировала она, – что принести-то?
Я заказала бутылку минеральной воды, и Алла удалилась, все время оглядываясь и крутя головой.
Никита опаздывал. Я выпила водички, закурила и разложила газеты со своими статьями в хронологическом порядке. Наконец от дверей послышались охи и ахи, и я увидела Никиту.
И как вы думаете, что было в руках у этого чудовища? Правильно догадались: в руке Никитушка держал огромный букет желтых роз, штук семь, не меньше. Он воззрился на меня с недоумением, но Алла быстренько ввела его в курс дела, то есть подтвердила, что это я, та самая Саша Петухова. Никита сглотнул и направился ко мне через весь зал, задевая за чужие столики и ничего вокруг не замечая.
«Все пропало», – мысленно констатировала я. Сейчас я расчихаюсь на все кафе, Никита будет смотреть на меня с жалостью, а официантки – с насмешкой. А если сейчас отшатнуться и заорать, чтобы он немедленно убрал розы, Никита обидится, и у нас будет все кончено.
Так фиг же вам всем! Я не позволю судьбе надо мной издеваться!
Я встала с места навстречу Никите и взяла из его рук букет. Он был без обертки. Я сдвинула в сторону аккуратную манжеточку, которая повязывается на розы, чтобы не уколоть руки, и с силой сжала стебли в кулаке. Шипы воткнулись в мою ладонь. Я сжала руку еще сильнее. Было очень больно, но я улыбнулась и сказала тихо:
– Спасибо, милый, мне так давно никто не дарил таких цветов…
Еще бы, все мои друзья боятся попасть впросак: черт меня знает, как я буду реагировать на цветочки!
– Саша, ты не плачь, – засуетился Никита, – хочешь, я буду дарить тебе такие розы каждый день?
Вот спасибо-то! Обрадовал, можно сказать…
– Я очень тронута… Только давай попросим Аллу, чтобы поставила пока их в сторонке. Букет очень большой, а я хочу при нашем разговоре видеть твое лицо.
Слава тебе, Господи, проклятые розы унесли! Но от Никиты я готова была принять хоть целый куст акации! Тем более что в носу не свербило и глаза не слезились.
– Никита, – начала я решительно, – я должна тебе сказать…
– Подожди, ничего не говори, я сам, – прервал он меня. – Мужчина в таком деле должен быть первым… – тут же он замолчал, собираясь с мыслями.
А что мне оставалось делать? Прерывать мужчин в таких случаях не рекомендуется. Если я сейчас скажу, что нужно отложить этот разговор до более подходящего случая, потому что у меня другие заботы, этого подходящего случая может вообще не быть.
– У меня куча недостатков, – начал Никита со вздохом… – нет, не так. Ты так изменилась… нет, тоже не то.
Никита залпом выпил стакан минеральной воды и выпалил:
– Я понял, я тебя люблю!
– Вот как? И когда же ты это понял? – я постаралась задать это вопрос как можно мягче, чтобы не спугнуть Никитушку.
– Вчера ночью. Нет, сегодня утром… Ну неважно. Ты тоже меня любишь, с девятого класса, сама говорила… И раз уж такая судьба нам была встретиться, то давай быть вместе! Ей-богу, я уже соскучился…
