– Пусть я был неправ. Но разве спасенные мною жизни ваших охотников не извиняют мою неправоту?
– В твоих словах мудрость убеленного годами старейшины.
– Шаман, нам не нужны эти раненые. Лучше бы ты посмотрел их. Мы простые охотники и плохо знаем, как можно лечить раны. Не хотелось бы, чтобы они умерли, пока мы говорим.
Шаман вновь посмотрел на Дмитрия. От прежней самоуверенности не осталось и следа. Нет, в нем не появился страх, еще чего. Но весь его облик говорил о крайней степени любопытства, пробудившегося в нем после общения со странным охотником. Что ж, это куда больше отвечало целям, к которым стремился Соловьев.
Наконец шаман склонился над ранеными и стал с интересом осматривать то, как оказали им помощь. Здесь ему опять пришлось удивиться, и в первую очередь – наложенной на ногу одного из них шине.
– Для чего вы примотали эти палки к ноге?
– У него сломана кость. Я как смог выпрямил ее и закрепил палками. Если великий дух будет милостив, кость срастется и он сможет ходить.
– Это помогает?
– Не всегда, но иногда да. Только снимать их нельзя, пока не пожелтеют листья, и столько же ему нельзя ходить.
– А это что?
– Большие раны мы сшиваем кишками, промытыми вот в этом. – Дмитрий тряхнул кожаной флягой, в которой плескалась спиртовая настойка. – Если этим промывать раны, то там не всегда появляется гной.
– Помочь им лучше, чем уже помогли вы, я не смогу, – с явным разочарованием заявил шаман. – Кто ты? И откуда знаешь так много?
– Я Дим. Сауни считают меня посланником великого духа.
– Это так?
– Может, да, а может, нет. Правда в том, что я из далеких мест и сам не знаю, как оказался здесь.
– Это ты научил сауни делать новое оружие?
– Да.
– Ты можешь научить нас?
– Хакота и магаки убили тех, кто принял меня в семью, и ты хочешь, чтобы я научил вас делать оружие? Зачем? Чтобы вы могли убить нас всех?
– Зачем нам это, если вы больше не придете в наши земли?
– Разве среди вас не найдется тех, кто захочет иметь такое оружие? Того, что вы взяли, когда напали на сауни, слишком мало, а охотников слишком много. Если бы здесь был не ты, а кто-то из вождей, то уже пролилась бы кровь и многие семьи лишились бы кормильцев. А случилось бы это только потому, что они захотели бы получить наше оружие. Мы не станем давать вам оружие.
– Ты прав, – после продолжительного размышления произнес шаман, – вы спасли наших охотников. Выживут эти или нет, на то воля великого духа, но двое вернулись к своим рулам невредимыми. Так чего ты хочешь взамен?
– Я хочу, чтобы нам позволили поохотиться на зобов. Один раз и только сегодня. Мы уйдем и больше не вернемся. Если вы это нам позволите, то, кроме раненых, мы готовы отдать нож и дротики с новыми наконечниками.
– А арбалет?
Ага. Как видно, пленные все же поведали, как называется новое оружие. Вот и у них появились несколько новых слов, которые никак не заменишь. Все же война в немалой степени является двигателем прогресса. Однако Дмитрию такой прогресс не нужен.
– Арбалет мы не вернем. Мы ничего не украли, а лишь подобрали то, что было потеряно, и теперь это наше.
– В походе я не командую. Вождям это не понравится. Я верю тебе и не хочу терять охотников, ибо это сделает нас слабыми, но охотники могут решить по-другому.
– Лучше бы они приняли правильное решение.
Разочарованию Дмитрия не было предела. Если последнее слово будет не за этим, вполне адекватным стариком, то крови не избежать однозначно. К сожалению, при избрании вождя у местных определяющим было не наличие мозгов, а ловкость и сила. Такой лидер нипочем не откажется от столь желанных цацек.
Ну не дурак ли? Вот зачем тебе понадобилось лезть в это дерьмо? Ведь можно было бы пока ограничиться лошадьми. Так нет, хочется всего и сразу. Спокойно. Если бы ты не организовал этот поход, поближе к тем, крови которых так жаждут твои бойцы, то они сделали бы это без всякого позволения, а тогда ты никак не смог бы повлиять на события. Сейчас же есть хотя бы шанс, что при правильном руководстве потери будут минимальными, а парни не ринутся очертя голову к стойбищам хакота, уверовав в свою всесильность. Ага. Ты сначала сам останься в живых.
– Шаман, ты мудр, а поэтому послушай меня. Если охотники решат напасть на нас, не иди с ними. Не хотелось бы, чтобы хакота лишились того, кто имеет мудрость вместо глупой храбрости.
– Я стар, чтобы ходить на охоту или в походы.
– Забирайте раненых. Ножи и дротики получите, если договоримся о мирной охоте.
Дмитрий резко обернулся и направился к парням. Что ж, если схватки не избежать, то он готов. Ружье перекочевало из‑за спины, куда он его повесил, чтобы оно не мешало изъясняться жестами, в дрожащие руки. Нет, это не страх. Его трясло от злости. Он злился на себя и свою глупость, злился на своих бойцов и их жажду крови, злился на хакота и их жадность, которая непременно толкнет их в атаку.
Он переломил стволы, извлек патроны с картечью и взял их в рот. Потом на их место вогнал патроны с пулями. Вначале расстояние будет слишком велико, так что картечь может уйти впустую, а вот для второго выстрела – в самый раз. Эдак он может успеть сделать еще пару выстрелов. Было бы неплохо.
Взгляд на парней. Ну так и есть. Лица буквально светятся. Ясное дело, вон они, враги, стоят перед ними. Суть переговоров им ясна, еще бы – при столь развитой жестикуляции. Они сами охотники, а потому знают, как поведут себя хакота. Ну-ну. Остается только надеяться, что им все же удастся вывернуться из этой заварухи. Все же полсотни бойцов – это тебе ни баран чихнул.
Наконец Соловьев достиг своих, выстроившихся в шеренгу с большим интервалом, так чтобы не мешать друг другу, если все же удастся перезарядиться и дать еще один залп. Лучше бы удалось: чем больше подстрелят, тем с меньшим количеством придется драться.
– Первым начну я. Стрелять – как учил. Харка, Тынк, Локта, Грот, зажмите собак между ногами, чтобы они не бросились раньше времени.
– Но так мы не сможем перезарядить арбалеты!
– Не сможете – и не надо. Отпустите их, когда они добегут вот до того камня, не раньше. Ну что, рады?
– Мы им покажем!
– Да они побегут, едва мы начнем! Трусливые ракты!
[3]
– Они могут драться только с женщинами!
– Спокойно, парни, – решил охладить пыл бойцов Дмитрий. – В нашем разгромленном стойбище были не только женщины, но и храбрые охотники, так что драться они умеют. Особенно когда их больше.
Так. А что там у хакота? Понятно. Раненых уже почти донесли до отряда. Шаман стоит перед троими мужиками и старается им что-то такое втолковать. Что-то непонятное. Один – вождь. А кто те двое? Самые уважаемые охотники? Дубина. Да ведь это же вожди. Ну откуда в одном роду могут взяться сразу столько охотников? Из рассказов местных следовало, что в местах большой охоты роды располагаются неподалеку друг от друга, буквально в паре-тройке километров, а то и меньше. А это значит…
