Причина, почему я прервался, была в том, что в магазин входил очередной покупатель, который удивлённо дёрнулся, обнаружив стоявших у стенки людей с поднятыми руками, лежавшего в крови мужчину и меня с пистолетом в руке.
– Пройдите к стенке. Волноваться не надо, я сейчас уйду, а у вас – возраст, да ещё, похоже, вы сердечник.
Старичок, постукивая тростью и держась за сердце, прошёл к стенке, где я разрешил ему присесть на край бетонного горшка с фикусом.
– Песни, получается, не твои?
– Даром создания не обладаю. Благодаря совершенной памяти, я занимался натуральным плагиатом. Эти песни будут написаны позже. Кстати, песня «День Победы» в семьдесят пятом заняла первое место на конкурсе. Ещё, пока не ушёл… Я ведь что угодно наболтать мог, а проверить сложно. Даю такую возможность. Предатели, работающие на иностранную разведку. Их больше двух десятков, из них два генерала. Сообщу имя одного. Генерал-майор Поляков, сейчас полковник ГРУ. По собственной инициативе в шестьдесят первом году пошёл на сотрудничество с ФБР, получил псевдоним Топхет. По имеющимся сведениям, за период с тысяча девятьсот шестьдесят первого по восемьдесят шестой год передал ЦРУ информацию о девятнадцати советских разведчиках-нелегалах, действовавших в западных странах, о ста пятидесяти иностранцах, сотрудничавших с разведслужбами СССР, и о примерно полутора тысячах действующих сотрудников разведслужб СССР. Это не считая двадцати пяти ящиков секретных документов. В восемьдесят шестом был арестован, в восемьдесят восьмом по приговору суда расстрелян за измену родине. Работайте, товарищи… Ах да. Оставьте мне почту для связи, возможно, я на неё буду присылать некоторую информацию.
Положив блокнот на пол, я подтолкнул его к Братскому. Тот пребывал в изрядно задумчивом состоянии, но блокнот поднял, вытащил из держателя карандаш и быстро начеркал несколько строк. После чего таким же манером отправил блокнот обратно. Проверив запись на разборчивость, я убрал блокнот обратно в карман.
– Помните, Олег Игоревич, со мной можно договориться. А теперь прощайте.
Пятясь, я отошёл к двери, по пути прихватил, закинув за лямки за спину, сиротливо стоявший аккордеон и убрал оружие впереди за пояс. Заложники не дёргались, офицеры же понимали, что я успею достать оружие и открыть стрельбу, расстояние для броска великовато. Быстро проскочив в двери, я вылетел на улицу, с первого же удара запустил мотор мопеда и, снявшись с подножки, выехал между двумя припаркованными машинами на проезжую полупустую часть. Но рванул не сразу куда подальше, а, достав из-за пояса пистолет и боковым зрением наблюдая, как из магазина выбегают Братский с одним из своих, открыл огонь. Машину, на которой приехали оперативники, вычислить было несложно. Её здесь не было до того, как я приехал, да и водитель имел то же телосложение, что и напарники боксёра. Я сразу убедился, что он тоже оперативник: заметив у меня направленный на него пистолет, мгновенно нырнул вниз. Выпустив четыре пули, прострелив радиатор и левое переднее колесо, я убрал оружие, достал гранату и, выдернув чеку, бросил её в сторону входа в магазин, после чего уже, дав газу, рванул с места, свернув на ближайшем перекрёстке. Чуть не упал. По прямой я ещё нормально езжу, уже быстро, но повороты прохожу на троечку с минусом. Опыта не хватает.
Думаю, Братский и один из оперативников, к ногам которых подкатилась граната, мою шутку оценят. Нет, выглядит она нормально, даже замедлитель шипит у запала, потом будет хлопок сработавшего детонатора. Только взрываться там нечему, всю взрывчатку я выковырял. Умаялся, но сделал. Вот насчёт того, что наша встреча в будущем состоится, я был уверен на все сто, и, смотря в какой ситуации мы встретимся, у меня были готовы темы для общения. Даже когда припрут, как это было сейчас, когда вырваться из магазина без оружия у меня шансов не было. Вот и использовал одну из заготовок. Даже если бы ушёл, загоняли бы, как дикого зверя, пытаясь подстрелить. Вот сейчас нет, усилия по поиску утроят, но брать будут мягко. Мне моя шкура дорога. А дальше посмотрим, договориться несложно. Именно поэтому я выдал строго дозированную информацию, чтобы поняли, что я не брехло. Братский, когда меня слушал, явно был ошеломлён, хотя и держал маску невозмутимости на лице. Но правду говорят, глаза – зеркало души. В общем, я подстраховался. А вот из Москвы надо немедленно валить, но сначала заеду в одно место.
Добравшись до другого магазина музыкальных инструментов, мне гитара нужна, я припарковал мопед у проезжей части, проверил свою одежду, не видно ли оружие, и прошёл в магазин. Здесь мне повезло, были испаночки. Причём по качеству лучше моей первой. Тут я тоже заметил настороженные переглядывания, но тратить время не стал, узнав цену, сбегав в кассу и уплатив, вернулся в отдел. Но у меня чек принимать не стали, мол, слишком мал, чтобы продавать такой ценный инструмент ребёнку. Будто у меня не менее ценный аккордеон за спиной не висит. Ясно, что время тянут.
Достав пистолет, я направил его на одного из продавцов, негромко сказав:
– Не забудьте чехол и запасные струны. Те, что вместе с испанками привезли. Быстро!
Я уже сталкивался с грубостью и ленью продавцов и продавщиц, а тут оба, как электровеники, за несколько секунд собрали мне всё, что нужно, за чехол и запасные струны, кстати, я тоже заплатил. Но одно в этой покупке я уловил очень хорошо. Могу и вам давать совет. Когда идёте что-то покупать, берите с собой оружие, продавцы сразу становятся необычайно скоры, угодливы и крайне вежливы. Я на своём опыте убедился.
Выскочив на улицу, гитару пришлось повесить на правое плечо, я сел на мопед и, запустив движок, стал крутиться по улицам. К сожалению, молодой рыжий парень с аккордеоном и гитарой слишком привлекает внимание, и так могут выйти на моё убежище, пришлось импровизировать. Уехав на одну улицу, где дома приготовлены к сносу, я спрятал инструменты, потом снял и оставил тут же куртку, а вот что с волосами делать? Они горят, что языки пламени вечного огня. Головного убора при себе у меня не было, платок слишком мал для банданы, да и не носят их тут, наоборот, только привлекать внимание буду.
Найдя в печке уголь, я вернулся к мопеду и, используя зеркальце, стал углём пачкать волосы. Никакой другой идеи мне не пришло в голову. Бровями тоже пришлось заняться. Они у меня, как и все волосы на теле, рыжие. Не зря же меня девчата называют наглой рыжей мордой. Немного пыли попало на шею и испачкало её. Пришлось платком вытирать. Однако ничего, мне понравилось, я стал жгучим брюнетом с кустистыми брежневскими бровями. Помотав головой, стряхивая остатки угольной пыли, я сел на мопед и покатил к выезду с улицы. Потом помотался по другим улицам и, заехав в гаражи и внимательно оглядываясь, подъехал к своему боксу. Быстро открыл его, сняв растяжку, закатил мопед и, помывшись под рукомойником, с трудом мылом возвращая себе прежний цвет волос, занялся делом. Все покупки были просмотрены, упакованы и грузились в коляску мотоцикла. Запасную канистру возьму только одну, закрепил её между мотоциклом и коляской, все равно пассажира у меня не будет. Рюкзак планировался на спину. Закончив с приготовлениями, я пополдничал макаронами с тушёнкой, много наварил, ещё на ужин хватит, и, заперев бокс и не забыв своё охранное средство в виде гранаты поставить на место, поспешил покинуть гаражи. В этот раз кроме новенькой куртки у меня на голове была низко надвинутая кепка.
