Она понимала, что видит далекое прошлое. Зачем-то записанное уже умершим колдуном послание. Но ощущение реальности происходящего не отпускало. А вместе с ним и чувство опасности. Для чего такие усилия? Вопреки словам, дело в желании оставить после себя след?
– Впрочем, у тебя, мой неизвестный слушатель, нет выбора. Если ты оказался здесь и слышишь меня, значит, участь твоя предрешена. Что ж, все верно. Есть люди-слуги, есть люди-господа. Я родился слугой, но никогда им не был, потому что гении – единственные, кому должен принадлежать мир. Я нашел способ этого добиться. Для того чтобы иметь все, не нужно подчинять себе всех. Нужно подчинить лишь нескольких. Несколько ключевых фигур, которые будут делать за тебя все. Но это не так-то просто. Я знаю про гипноз, чары подчинения, но они примитивны. Наложив их, приходится работать самому. А мне нужно совсем другое. Нужно, чтобы человек не терял своего ума, способностей, но при этом работал на меня. Даже не просто работал – действовал только ради моих интересов, чтобы своих просто не имел, чтобы не мог предать, чтобы был инструментом, умелым, самостоятельным, но без своей воли. Люди, которые могут сделать для тебя все, находятся на виду. Нельзя, чтобы заподозрили, что ими кто-то управляет. Нужно было стать кукловодом, который всегда остается в тени. Многим смазливым дурочкам удается что-то подобное и без магии. Но я не смазливый и не дурак. Поэтому я просто придумал то, что обеспечило мне все, что я хотел. Правда, для этого пришлось обзавестись партнером, вернее, партнершей, но я не жадный. Благ этого мира хватит на нас двоих. Для начала я выдал ее замуж за владельца этого замка. Очень приятно было. Напыщенный болван всегда кичился своим происхождением, чистотой крови. Благодаря мне он на коленях вымаливал у низкородной девки согласия стать его женой. Прилюдно. М-да, опасался я тогда, что кто-нибудь из чародеев заподозрит, что дело нечисто, однако они только диву давались да сплетни разносили. Мудрецы, ничего не скажешь. Мы с моей партнершей поселились в замке. Она драгоценности меняла, слуг шугала, любовников перебирала. А я… тоже свое получил. Мне всегда нравились гордячки. Чтобы поноровистее, чтобы было что ломать. С моей внешностью, безродностью и нищетой – по их-то меркам – мне ничего не светило. Да и что уж, нравилось мне их из себя выводить. Нагрубишь такой, обхамишь на глазах у всех, а через пару дней она тебе в рот смотрит, ложится под тебя и делает все, что прикажешь. Не важно кто, эльфийка, аристократка, первая красавица или самая умная. Любая на коленях будет ползать и отдаваться как шлюха. Так-то. Вот это и есть власть. Власть и наслаждение. Ради этого я живу, и без скромности – получил этого немало. Этот замок всегда славился балами и праздниками. Раньше на них все хозяин блистал, а теперь моя подруга. Ну да кому это важно, не так ли? Поили бы да развлекали. На них я для себя красавиц и подбирал. Скандалов было не счесть. Но как приятно было, когда эти гордячки сами свою родню к гоблину посылали. Приятно. Да и сложностей с телами, когда надоедят, никаких. На глазах у толпы горло себе резали, с моста бросались. И главное – меня или моей подруги никогда рядом не было. Так-то надо дела делать. Правда, слухи все равно поползли, но одно дело подозревать, другое дело – разобраться. А мой гений понять было некому. Поэтому никогда мне никто и слова не сказал. Одна беда – земля вокруг стала в болото превращаться. Сначала мы с подругой даже обрадовались – ее травка заветная забористей стала, но потом поняли: земля-то умирает. Подсчитали время, которое понадобится до превращения ее в пустошь, и успокоились: на наш век хватит. Однако меня всегда немного огорчало, что о моем гении особо никому не расскажешь. Только девкам этим глупым, а хочется же и с коллегами поделиться. Со знающими людьми, так сказать. Всей грандиозности задумки они не поймут, но осознать, насколько она великолепна, их мозгов хватило бы. Но, увы, человек я не рисковый. Так что единственное, что осталось, – рассказывать мою историю тем, кто по своей глупости пробрался в мою лабораторию. Да-да, таким как ты. И знаешь почему? Потому что тебе, придурку, отсюда уже не выйти.
Надо отметить, Ива сразу сообразила, что такую историю не рассказывают тем, кого собираются отпустить с миром. Значит, древний маг придумал, как уничтожить каждого, кто проберется в лабораторию. Коли не разрушились чары, позволяющие ему вещать, значит, могли сохраниться и другие. Скорее всего, это будет мощный сокрушительный удар. Или что-то приводящее в действие скрытые механизмы. Ива быстро накинула на себя «щиты», отчетливо понимая, что ее невеликих ученических сил, скорее всего, не хватит.
– Все-таки странное болото, – пробормотал вдруг Калли. Друзья давно заметили, что эльф слишком часто оглядывается, то и дело хмурясь. Верный признак, что его что-то смущает. – Вот очень странное.
– У тебя есть какая-то идея? – спросил Златко, мысленно улыбнувшись подтверждению своей догадки.
– Есть. И она очевидна, – пожал плечами эльф. – Болото не природное. Не буду перечислять все признаки, ибо не хочу снова услышать от вас, что я зануда. Сообщу только вывод, отчаянно надеясь, что хотя бы он не покажется вам слишком сложным.
– Э! Ушастый, ты ври, ври, да не завирайся! – возмутился Грым.
Калли скорбно взглянул на свои изящные сапоги, изгвазданные в грязи мало не полностью, и горестно вздохнул.
– Снимаю вопрос, – согласился тролль.
– Это болото, – как ни в чем не бывало продолжил эльф, – явно появилось в результате какого-то магического воздействия. Что-то очень мощное, как мне представляется.
– Что такого могло произойти, что местность на версты вокруг утопла в болоте, а? – Грым потер шею, проворчав что-то о гоблинских новых куртках.
– О том мне неведомо, – с деланым равнодушием ответил Калли и как-то особо внимательно посмотрел на Златко.
Тот будто очнулся, вынырнул из своих размышлений и важно кивнул:
– Это объясняет ту ментальную магию, которую я чувствую. Когда мы только вошли в это болото, она также была будто разлита в воздухе. Помните запах в аудитории, где мы учимся зелья делать? Когда бы ни зашел – варят там зелья или давно убрали, – он есть. Въелся в стены, мебель. Вот тут такая магия. Я думал, это особенность фона. Однако чем дальше мы едем, особенно по этой дороге, тем он сильнее. Значит, есть источник. И он где-то впереди. Подозреваю, что дорога ведет именно к нему.
– Чет я не понимаю. – Грым привычно огрубил голос, как всегда, когда разыгрывал карту тупого тролля. – Разве ментальная магия может быть сама по себе? Она же того, ментальная. Сиречь источником должен быть разум.
От вспыхнувших глаз Златко стало тошно одновременно и троллю и эльфу.
– Распространенное заблуждение, – лекторским и весьма довольным тоном начал Бэррин. – Ментальная магия в первую очередь названа так потому, что влияет на разум. Подчинение, управление, лечение душевных болезней, иллюзии, можно долго перечислять.
– Златко, – поморщился Калли, – ты совсем уж нас за идиотов не держи. Классификацию и основную сферу приложения различных магий мы проходили в первый месяц учебы.
– Да? – удивился тролль.
