– Да я‑то понимаю. Но и ты знай: чем больше пружину сжимаешь, тем сильнее она распрямляется! А я сейчас вся такая пружинистая, что просто дальше некуда!
– Ты есть хочешь, пружина? – рассмеялся я.
– Просто помираю от голода. А можно?
Анфиса набросилась на еду и на время перестала доставать меня своими грубоватыми нежностями. Только смотрела так, что даже неудобно становилось – не люблю я оказываться в центре внимания. Василиса‑то свою любовь ко мне никогда так агрессивно не демонстрирует, а тут просто огонь, может, принадлежность к клану и здесь свой отпечаток накладывает?
Колобок под бурные аплодисменты закончил спектакль, выслушал комплименты и укатился обратно по дорожке в лес, сославшись, что его ждут тысячи других детей. Близняшки побежали к нам:
– Дядя Саса, пасиба!
Анфиса посмотрела на них и расплылась в улыбке:
– Ой, какая же прелесть! Пойду с ними поиграю.
Подбежав, близняшки наперебой закричали:
– Василиса Плекласная!
– А вот и не угадали! Меня зовут тетя Анфиса! А это вам подарочки, держите!
Анфиса достала из кармана два стеклянных шара размером со сливу:
– Это волшебные шарики! Если их чуть встряхнуть, то они будут светиться!
Девчонки стали трясти шарики и смотреть, как они светятся в зажатых ладошках.
– А родители разрешат вас покружить?
– Дааа! – не дожидаясь ответа родителей, закричали проказницы.
Анфиса стала по очереди брать близняшек на руки и раскручивать – визг стоял до самых верхних ветвей «баобаба», потом они покатались верхом на тёте «как на лошадке», дальше покачались на золотой цепи, а под конец стали играть в прятки вокруг Сказочного дуба. Через полчаса Венька решил, что «хватит мучить тетю», и увёл девчонок купаться в море.
Анфиса подошла к нашему импровизированному столу и села рядом со мной.
– Какое же это чудо, когда дети маленькие! Особенно девочки, такая прелесть!
Венькина тёща решила, что настала пора давать советы:
– Вам, Анфиса, с Александром надо своих детей уже заводить. Годы‑то пролетят – не заметите как. А так и вы любите детей, и Александр тоже.
– Мама! – возмутилась Светка.
– А ты не перебивай мать! Я дело говорю. Им давно пора стать родителями!
– Да я не возражаю, – ответила Анфиса. – Это Саша против.
– Александр, – продолжила наседать Венькина тёща. – Я от вас такого не ожидала!
– Мама, хватит! – ещё раз попыталась остановить разговор Света.
– Не перебивай мать! Александр, у вас такая прекрасная жена, заводите детей, и жить станет радостней.
– Нина Степановна, – наконец‑таки смог вставить слово я. – Анфиса мне не жена.
– Как не жена? – возмутилась Венькина тёща. – Тогда вам надо срочно жениться, чтобы все по‑людски было! Дети должны рождаться в официальном союзе любящих родителей! А то взяли моду с этими гражданскими браками непутёвыми!
– Вы уж извините, но у меня есть жена, и зовут её Василиса, а Анфиса – её подруга.
Нина Степановна охнула и переключилась на Светку:
– А ты что молчала, хулиганка?
– Я тебе пыталась сказать, но ты же мне и рта не дала открыть!
– Нет, а ты что ржёшь? Поставила мать в неудобное положение и рада?
– Ты сама себя поставила в неудобное положение. Я тебе всё время говорю, что нечего ко всем приставать со своими советами! В городе так не принято, но ты же везде лезешь и всех поучаешь!
За этой перебранкой мы и не заметили, как к нам подошла Василиса:
– Саша, как ты гостей встречаешь? Переодеться не предложил, стол накрыл как ни попадя. Люди сидят на пляже в цивильной одежде и голодные.
Я вскочил на ноги:
– Наконец‑то, заждался я тебя! – и, обращаясь в большей степени к Венькиной тёще, добавил: – А вот это и есть моя жена Василиса, а это Нина Степановна, Светланина мама.
– Очень приятно. Нина Степановна, может, вас в дом проводить, отдохнёте с дороги?
– Да даже и не знаю, может, я лучше здесь, на природе побуду? А отдыхать, я и так всю дорогу проспала. Даже не помню, как на самолёте летели сюда. Я ведь лет тридцать как на море не ездила. И вот, ни с того ни с сего, так сразу и в Африку! А тут Атлантический океан, баобаб с золотой цепью! Я подругам расскажу – ведь никто не поверит!
– Так, может, вам купальник дать? – спросила Василиса. – У меня есть один новый, мне он мал, а вам точно подойдёт.
– Нет, спасибо! Да и боюсь я в море в моем возрасте лезть, это пусть молодежь резвится.
А мне Василиса тихой речью сказала совсем другое:
– Слушай, какая Африка, какой баобаб?
– У Веньки и Светки спроси, они тут придумали, – так же тихо ответил я.
– Света, тогда, может, тебе дать купальник? – спросила Василиса уже вслух.
– Да, не откажусь. Спасибо.
– Нина Степановна, пойдемте, я вас все‑таки в дом провожу, отдохнёте, – сказала Василиса. – У нас специально есть очень хороший гостевой домик, а то перелёты, акклиматизация – ко всему надо привыкнуть. Условия не царские, но для отдыха самое то. Свежий воздух, и никаких комаров.
– А вообще, что у вас здесь такое, в Африке? – начала любопытствовать Венькина тёща. – Я ведь про «новых русских», кроме анекдотов, ничего не знаю.
– Про «новых русских» ребята пошутили. У нас здесь научная станция.
– Как, а Веньямин сказал, что Александр – «новый русский»?
– Саша – ученый, а Веньямин назвал его так потому, что у него зарплата хорошая.
– А золотая цепь?
– Это сплав, внешне очень похожий на золото.
Василиса со Светланой и Венькиной тёщей скрылись в лесу. А я лёг на траву и начал мысленно возмущаться тихой речью:
– Какой ещё гостевой домик? И почему я его не видел? И почему мы сами в нём не живем, а стесняем бабу Веру?
Но Василиса на эти мои наезды отвечать не стала.
– Я тоже пойду купальник надену, – сказала Анфиса и исчезла в огненном портале.
Буквально через три минуты Василиса со Светланой вернулись уже в купальниках. Они даже не стали останавливаться возле нашего импровизированного стола, а сразу пошли в море. Света что‑то рассказывала, а Василиса смеялась, и её прекрасные заразительные смешинки разлетались по берегу.
Анфиса вернулась в довольно‑таки откровенном, но не выходящим за рамки приличия купальнике. Я только и смог удивиться: и когда она умудрилась его купить, ведь старые вещи ей наверняка не подходят? Она взяла меня за руку и потянула к морю:
