Также я знаю, что всё это почти равно разговору с Майклом.
Но я же не знала, что Лилли тут тоже будет! И это было невероятно глупо с моей стороны. Нужно было догадаться, конечно. Я имею в виду, что вся семья Майкла (включая его сестру, которая привела Кенни, то есть, Кеннета, который надел КОСТЮМ. И Лилли надела платье... и сняла весь пирсинг. Я её кое-как узнала), конечно, должна присутствовать на таком важном и престижном мероприятии.
Как я могу подняться к Майклу и поговорить с ним прямо перед нею? Правда, Лилли и я не бросимся друг другу в горло, но мы, определённо, больше не подруги. Последнее, что мне нужно, это обновлённый ihatemiathermopolis.com.
Это бы, разумеется, случилось, если бы Лилли услышала хоть краем уха про то, что я пыталась использовать её брата, чтобы получить кардиоруку для своей страны и всё такое.
Лана говорит, что это не нечто грандиозное, и я должна просто подойти к докторам Московитцам и сказать привет. Она говорит, что она дружит с родителями всех своих бывших (а это, зная Лану, половина Верхнего Ист—Сайда), даже при том, что она использует большинство их сыновей только для секса или для вещей похуже (...как так? Что может быть хуже использования мальчика для секса? Я даже знать не хочу. В прошлом году Лана взяла с собой меня и Тину в "Розовую кошечку", объясняя это тем, что нам необходимо немного поучиться в этой области. И единственное, что я купила — это массажёр Hello Kitty. Но вы даже не представляете, что купила Лана).
Но Лана никогда не встречалась с парнями так долго, как я с Майклом. И она никогда не была лучшими подругами с сёстрами тех парней и не ссорилась с ними, как мы с Лилли. Так что вопрос "Как дела?" на публичном мероприятии не может быть чем-то грандиозным для Ланы.
С другой стороны, я не могу подойти к докторам Московитцам и сказать: "О, эй, здрасьте, доктор и доктор Московитц. Как дела? Помните меня? Та девочка, которая продинамила Вашего сына и была лучшей подругой Вашей дочери? О, здрастье, Нана Московитц. Как Ваши рогалики, которые Вы пекли? Ням, я любила их. Хорошие были времена".
Всё равно. Эта жертва — большое событие (к счастью, тут тонна людей, и я могу остаться незаметной, если сутулиться). Здесь журналисты из всех изданий — от журнала "Анестезия" до "Мира компьютера". Также тут много девиц модельной внешности, скользящих вокруг в узких красных платьях, посылая фонтаны шампанского.
Пока нигде не видно Майкла. Наверное, он в комнате отдыха, и ему делает массаж одна из тех девушек в обтягивающем платье. Это то, чем занимаются успешные изобретатели робота-руки перед тем, как их университету пожертвуют кучу денег. Ну, я так думаю.
Тина говорит, что мне нужно прекращать писать в дневнике и следить, вдруг выйдет Майкл (она не верит моей теории о массаже модели в обтягивающем платье). Более того, она думает, что тёмные очки и чёрный берет, который я надела, только привлекают ко мне внимание, а не маскируют.
Но что знает Тина? Она никогда не бывала в такой ситуации. Она...
О.
Боже.
Мой.
Только что вошёл Майкл.
Я не могу дышать.
29 апреля, суббота, 15:00, Медицинский центр Колумбийского университета, женская комната.
Ладно. Я всё испортила.
Точно-точно, испортила.
Просто... Он выглядит просто невероятно.
Я не знаю, чем он занимался, когда был заграницей... дрался с монахами в Гималаях, как Кристиан Бэйл в фильме "Бэтман", как предположила Лана. Триша уверена, что это старые добрые тренажёры, а Шамика думает, что дело в комбинировании тренажёров и кардиостимуляторов. Тина говорит, что он просто "нашёл волшебную палочку невероятной классности".
Но что бы то ни было, его плечи теперь так же широки, как у Ларса, и я очень сомневаюсь, что дело в искуственных вставках в его пальто-костюме от Хьюго Босс, как предположила Лана.
И у него теперь причёска взрослого мужчины, и по каким-то причинам его руки выглядят огромными, и он не волновался, когда пожимал руку доктора Артура Ворда на сцене. Он был непринуждён и спокоен, говоря перед сотнями людей!
И он улыбался, глядя на всех в аудитории по-отдельности, так же, как учила меня бабушка, и ему не нужно было смотреть в бумагу, чтобы вспомнить речь, так как он знал её наизусть (прямо как учила меня бабушка!).
И он был весёлым и умным, и я сняла свои берет и тёмные очки, чтобы лучше рассмотреть его, и я таяла внутри, понимая, что совершила ужасную ошибку, придя сюда.
Потому что я вспоминала и всё чётче и чётче понимала, что не хотела с ним расставаться.
Я не говорю, что я не люблю Джея Пи и всё такое...
Просто я хочу...я...
Я даже не знаю.
Но я знаю, что хотела бы не приходить сюда! И в ту минуту, когда Майкл начал говорить, и поблагодарил всех и описывал, как появилась идея Хирургии Павлова (которую я уже знаю, конечно, он назвал ее именем своей чудесной собаки, Павлов), я знала точно, что я никогда не смогла бы подойти к нему. Даже если Лилли и его родителей, и Наны Московитц там не будет.
Даже для народа Дженовии. Ни за что. Никогда.
Я просто не могла доверить себе подойти и заговорить с ним, а не броситься на шею и обнять, и залезть языком в рот, как Финнула сделала Хьюго в "Искуплении Моего Сердца".
Я знаю! И у меня есть бойфренд! Бойфренд, которого я люблю! Даже если — ладно. Это уже другая тема.
Поэтому я хотела, (это хорошо, что мы в последнем ряду), чтоб мы просто улизнули, когда он договорит.
Я действительно думаю, что в этом не было бы ничего такого страшного. Ларс остался еще в коридоре с Вахимом, хотя я видела, как он поглядывал на меня и посылал мне дьявольский взгляд (который полностью выучил у бабушки). Не было никаких шансов разрушить бесполезную попытку Ланы или Триши притвориться, что они такие , как и другие представители прессы, которые сидели вокруг нас, ни один из которых не был милым, во всяком случае, так что это казалось очень маловероятным.
Но тогда Майкл начал представлять других членов команды кардиоруки — вы знаете, которые помогали ему изобрести её или продавать её, в любом случае.
И одним из этих членов была совершенно очаровательная девушка по имени Мидори, а когда она вышла на сцену и так обняла Майкла, и я могла сказать... То есть, я могла бы просто сказать ...
Ну, во всяком случае, именно тогда я знала, что они пара и ещё я могла почувствовать овсянку с изюмом, которую ела на завтрак, которая поднялась почти до моего горла. В этом не было никакого смысла, потому что мы расстались и, ах, да, как уже упоминалось раньше, У МЕНЯ ЕСТЬ ПАРЕНЬ.
Во всяком случае, Тина увидела объятия тоже, и наклонилась сказать шёпотом: "Я уверена, они просто друзья, и работают вместе. Серьезно, не беспокойся об этом".
