— Если вымогатели избегали совпадения гильз, почему использовали одно и то же оружие? — спросил Вэйл.
— Наверно, хотели показать, что все убийства совершили именно они.
— Вот-вот. Если демонстрировали это всему миру, к чему собирать гильзы?
Кэт наконец задумалась над этим противоречием.
— Хороший вопрос.
Они подошли к машине. Вэйл положил свой портфель в багажник, и Кэт увидела там помповое ружье в чехле и длинный, серебристого цвета, лом.
— Что это?
— Лом производства Холлигена. Пожарный инвентарь. А для меня — ключ от всевозможных замков.
— А-а, стало быть, ты собираешься крушить им двери, а не людей.
— Где твой дух авантюризма?
— А откуда у тебя ружье? И главное, почему ты думаешь, будто оно нам понадобится?
— Это новая фишка компании по прокату автомобилей. Они таким образом привлекают охотников.
Кэт указала на большой чемодан, входящий в снаряжение криминалистов:
— А это тебе зачем?
— Удача благоприятствует подготовленным.
— То есть, обнаружив улики, ты можешь скрыть свои карты.
— И пожалеть, что взял тебя с собой, — сказал Вэйл. — Если будешь продолжать в том же духе, то перестанешь быть моей подружкой.
— Скажи, когда скорость достигнет восьмидесяти миль, чтобы я могла броситься под встречный автомобиль.
Они выехали из гаража, и Вэйл какое-то время вел машину молча.
— Ладно, давай рассмотрим вот что, — наконец он заговорил. — Почему Берток отправился в этот дом на Спринг-стрит? Денег там не было — вообще ничего. То, что он назвал этот адрес, беря напрокат машину, кажется нелепой ошибкой. Особенно после превосходно спланированной серии преступлений.
— Тоже хороший вопрос.
— Это уже два хороших вопроса.
— Полагаю, мы опять едем на Спринг-стрит?
— Ты права, — подтвердил Вэйл. — Меня интересует еще кое-что. Почему ты не помогаешь Колкрику искать деньги?
— Ты не заметил перемен у заместителя директора за последние сутки?
— Никаких, кроме возросшего самомнения.
— Ты прав, самомнение у него есть, только он его сдерживает до тех пор, пока не нанесет завершающий удар. Мне кажется, Колкрику надоело плестись у тебя в хвосте. Ему известно о нашей совместной работе, и я наверняка узнаю последней то, что может дать тебе какое-то преимущество.
— Тогда, пожалуй, нам лучше самим найти деньги, — улыбнулся Вэйл.
— По-моему, ты не веришь, что деньги находятся в ящике номер четырнадцать?
— Человек ленив по своей природе, — ответил Вэйл. — Я всегда отношусь с подозрением к тому, что кажется слишком легким.
— И, само собой, не беспокоишь Колкрика своими сомнениями.
— Я уже говорил и ему, и всем остальным, что самая большая загвоздка в этом деле — попытка отвлечь наше внимание. Все слушают, согласно кивают и тут же бросаются к первому же блестящему предмету.
— Странно, но это снова позволяет тебе в одиночку вершить свои дела.
— Основной принцип метафизики, которым я руководствовался, будучи агентом, гласит: «Если они там, то они не здесь».
— Может, именно поэтому твоя карьера в ФБР длилась всего три года?
— Зато каким замечательным было это время!
Пятнадцать минут спустя Вэйл подъехал к дому, который накануне кишел представителями правоохранительных органов, а теперь опустел. Единственным напоминанием была черно-желтая лента перед парадной дверью. Кэт сказала:
— Понимаю, вопрос глупый, но ты поставил кого-то в известность, что мы сюда едем?
— Ты права, действительно глупый. — Вэйл вылез из машины, открыл багажник и вынул оттуда лом. — Но у меня есть разрешение мистера Холлигена, если это поможет. Давай первым делом обойдем дом.
Начали они с восточной стороны.
— На окне гостиной решетки нет, — сказал Вэйл и, осмотрев его, провел рукой по раме. — Она была, но ее сняли. Видны заделанные отверстия, и заделали их недавно.
Кэт подошла ближе.
— С какой целью?
— Тоже хороший вопрос. А вот еще один: зачем сохранять решетки на всех других дверях и окнах, но снимать эту?
Вэйл завернул за угол, проверил кованую решетку, защищающую заднюю дверь, и спросил:
— Где ты пряталась? За мусоросборником?
— Да.
Кэт указала на большой бак в двадцати ярдах от северо-восточной стороны дома.
— Укрытие превосходное. Кроме того, идеальная позиция для наблюдения за задней дверью и восточной стеной дома. Именно то, что нам тогда требовалось. — Вэйл обошел бак. — Я был у фасада; значит, остается только западное окно. Давай на него взглянем.
— Что именно ты ищешь? — спросила Кэт.
— Точно не знаю.
На западной стороне Вэйла больше заинтересовал старый деревянный забор, окружавший предприятие, чем дом или решетка на окне спальни. Кэт подергала один из прутьев.
— Похоже, держится крепко.
Вэйл по-прежнему осматривал ограждение автомобильного кладбища.
— От дома до забора не больше десяти футов, — задумчиво произнес он, направляясь к окну, взялся обеими руками за прутья и дернул их изо всей силы. Те сдвинулись примерно на полдюйма. Подергав их взад-вперед, Вэйл отступил на два шага. — Не следовало бы им этого делать. Они более новые, чем остальные.
Вэйл снова ухватился за прутья, пытаясь вырвать их из стены, но те не поддались, и тогда он принялся осматривать крепления.
— Что это означает? — спросила Кэт.
— Пока не знаю. Давай войдем внутрь.
Кэт уже усвоила, что если Вэйл говорит «пока», то, видимо, в курсе происходящего, но, как обычно, не видит смысла оповещать об этом весь мир.
Вэйл осмотрелся, вставил острый конец лома в раму решетки и плавным движением открыл ее. Подергав ручку парадной двери, он выбил ее плечом. Кэт последовала за ним в спальню, где накануне погиб Берток. Подняв окно, Вэйл снова подергал прутья решетки, затем осмотрел металлические концы, прикрепленные к наружной стене, и оконную коробку.
— Взяла латексные печатки?
— Ты догадлив. Дай ключи, принесу криминалистический комплект.
Возвратившись с чемоданом, Кэт достала из него пару перчаток.
— Не забыл, что эту комнату уже обыскивали?
— Только в местах, соответствующих надуманной версии.
— Надуманной? Но ведь так все и произошло.
— Возьми фокусника — его трюки правда или иллюзия? То, что как будто видишь, только кажется. Правдой фокус становится, только если знаешь, как он делается.
