Нам велят сложить письма в коробку. Хоть бы и вправду отправили! Артур, наверное, недоумевает, куда это я пропала.
А затем – опять тренировки. С утра Андрей учит нас ориентированию с компасом и картой во дворе; Гарри снова делает успехи, а я пасу задних. А после обеда мы идем на общую тренировку. Здесь человек десять – не только разведчики, но и ребята из службы охраны. Будем учиться драться.
В службе охраны есть одна девочка, так что меня сразу ставят с ней в пару. Она чуть ниже меня, но в два раза крупнее. И настроена довольно яростно: так и сверкает глазами из-под челки. А я драться не умею. Как-то в младшей школе я подралась с одноклассницами, которые меня обзывали. Их было трое, а я одна, так что исход драки был ясен сразу. Здесь я с соперницей один на один, но результат тот же: не успеваю я сообразить, что к чему, как увесистый кулак врезается мне в скулу.
– Почему не блокируешь?
Легко ей говорить, она-то уже не меньше года тренируется. Я стараюсь сконцентрироваться. От следующего удара уклоняюсь, но тут же получаю снова, а потом – еще раз, в живот.
– Ты медленная, в этом твоя беда, – говорит девочка, – и даже не пытаешься ударить, только пятишься. Давай, просто ударь.
И она опускает руки, давая мне возможность ударить ее. До чего идиотская ситуация! Я мешкаю, не знаю, с чего вообще начать. Она подгоняет меня: «ну, чего ждешь?». Замахиваюсь и бью; девочка плавно уходит вбок, мой кулак пролетает совсем рядом с ее лицом. Скучающим лицом. Бью снова и попадаю.
– Это был удар?
– А ты хотела, чтоб я тебе голову проломила?
– Не проломишь, даже если постараешься.
Бью снова. С ожесточением. Она только чуть усмехается.
– В другой раз.
И уходит. Вот как – со мной даже драться не хотят. И как я могу чему-то научиться, если даже девушка не хочет быть моим партнером? Разыскиваю глазами Гарри. Он, видимо, остался без пары: к нему как раз идет Адам. Только сейчас я замечаю, что Адам выше и Гарри, и других парней. Делать мне нечего, так что я подхожу ближе к парням – хотя бы посмотреть на нормальный бой. Другие новички из службы охраны, Олег и Архип, тоже наблюдают.
Гарри становится в боевую стойку: напряженный, но с улыбкой на губах. Парни ведь от такого удовольствие получают. Адам же никак не готовится, стоит в привычной позе – прямой, с отрешенным холодным лицом. Когда Гарри замахивается для удара, Адам даже не дергается. И только когда кулак Гарри несется к нему, Адам молниеносно отводит плечо назад, разворачиваясь чуть боком. Этого достаточно, чтобы кулак просвистел в сантиметре от его уха. Не успевает Гарри что-то сообразить, как Адам хватает его руку и бьет в незащищенный живот. Мы слышим, как Гарри тяжело выдыхает, сгибаясь чуть ли не пополам.
Ну ничего себе.
Все происходит так быстро, что я не успеваю толком восхититься. Гарри тут же отстраняется, высвобождая свою руку, и пытается ударить снова, а Адам опять уклоняется, да еще и комментирует, видимо, заметив зрителей:
– Первая ошибка – долгое прицеливание. Секунды размышлений хватит, чтобы ваш враг придумал, как контратаковать, – его голос абсолютно невозмутим, даже дыхание ни капли не сбилось. – Вот сейчас я успел понять, куда именно целится соперник, и быстро уклониться. Теперь важно действовать быстро.
И как врежет Гарри по шее! Я испугалась не на шутку: Гарри упал на маты, стоявшие позади. А он далеко не слабак и не симулянт. Уже хочу броситься к нему, но Адам сам наклоняется и подает Гарри руку:
– Порядок?
– Полный, – хрипло отвечает Гарри. Ну, он хотя бы может говорить. Наверное, Адам все-таки верно рассчитал силу.
– Ты молодец, – почему-то хвалит Гарри Адам. – Попробуй отработать с кем-нибудь то, что я показал.
Гарри кивает. Я думала, он будет страшно зол, что его быстро уложили, но, кажется, бой его только раззадорил. Все снова разбиваются по парам, и я остаюсь одна. Интересно, Адам всегда был таким сильным и быстрым, или его научили здесь? Во втором случае у меня есть какие-то шансы.
Я меланхолично брожу по залу, наблюдая за парами. У всех такие сосредоточенные и серьезные лица – и как им удается?
– Не с кем упражняться? – доносится из-за спины. Узнаю голос Адама.
– Да, пары не нашлось.
– Давай, я тут для того, чтобы вас тренировать.
Драться с Адамом? Я не сумасшедшая.
– Слушай, может, я подожду, пока освободится кто-то менее…
Я не нахожу подходящего слова. Менее свирепый? Менее смертоносный?
– Я не дурак, Вероника, – он впервые называет меня не по номеру, – понимаю, что тебя нельзя бить, как парней. Давай, чего боишься?
Вздыхаю и подхожу ближе. Сильно сосет под ложечкой. Пытаюсь встать в стойку, как остальные.
– Ты сейчас сама себе закрыла обзор, – он мягко опускает мой кулак чуть ниже уровня глаз, и на секунду мы встречаемся взглядами. Я вдруг замечаю, что глаза у него не серые, а почти зеленые. От освещения зависит, наверное… какая разница?
– Чуть больше согни ноги. Так. И развернись правее. Теперь бей.
Я чувствую себя нелепо, ударив по воздуху.
– Ты не вкладываешь силу. Бей не просто рукой. Удар начинается с ног, ты должна вложить в него силу всего тела. Давай, на выдохе.
Бью снова.
– Уже лучше.
Он заставляет меня повторить раз двадцать, делая замечания и исправляя. Рука его ложится мне на поясницу, я чувствую ее тепло через ткань майки.
– Вот. Ты уже тяжело дышишь, не хватает выносливости. Будем работать над этим.
Мне перед ним стыдно. Напросилась в отряд, хотя знала, что ничего не умею, занимаю его время. И это он еще не знает, что на тесте я почти все списала. Как развивать эту выносливость? Пока я натренируюсь, пройдут годы, а ведь мне поскорее нужно в первую разведку, чтобы помочь друзьям.
Адам собирает оставшихся троих новичков и показывает на мне типичные ошибки в стойке и нанесении удара. Потом учит уклоняться, и оказывается, что здесь я не так плоха. Когда нас ставят в пару с Олегом, я хорошо ухожу от ударов. Но когда тренировка подходит к концу, я снова устала и измучилась. Ко вчерашним синякам добавилась пара новых, болят мышцы рук и живота. Сколько времени пройдет, прежде чем я привыкну?
Наша троица – последние, кто остался в зале. Мы торчим там до ужина.
– Завтра выходной, – заявляет Адам, – тренировок и занятий не будет. Послезавтра тоже. Но если кому захочется, я всегда могу привести вас сюда и потренироваться в свободное время. Можно заниматься с грушами и манекенами, можно пойти в тренажерный зал – как захотите. У вас всего три недели, используйте их по максимуму.
– Три недели? – переспрашивает Гарри. – До чего?
– До вылазки. Дата уже есть, и если вы не будете готовы, переносить ее никто не станет. Уходим почти на две недели, – если вылазка не затянется и пройдет гладко.
