Война все более представала для военнослужащих германских частей на Восточном фронте в своем самом отвратительном виде. Особенно это касалось ГА «Центр», солдаты которой более других были изнурены предыдущими тяжелыми боями. Более того, перед ними не было теперь видимых перспектив добиться решающего военного успеха на своем фронте. Офицер элитной эсэсовской части писал на родину весной 1942 г.: «Человек превратился здесь [на Восточном фронте] в животное. Он должен разрушать для того, чтобы выжить. Нет ничего героического в такой войне… Боевые действия возвратились здесь к своим самым примитивным, животным формам… Солдаты стараются отчаянно оборонять то, что они уже заняли, страшно боятся попасть в руки противника и лишь инстинкт самосохранения является причиной, по которой они продолжают воевать…»
[556]
Немецкое командование было вынуждено издавать специальные директивы, с указаниями по подъему боевого духа в войсках. Одна из них была разработана в штабе 2-й танковой армии 14 апреля 1942 г. В документе довольно точно отражены причины, влиявшие на настроение военнослужащих ГА «Центр» весной 1942 г.: «Продолжительное пребывание в обстановке выжидания, изнуряющей партизанской войны, малой войны с ежедневными жизненными неудобствами без явно выраженных успехов…» Чтобы поднять настроение солдат, указывалось на необходимость «взаимопонимания и тесной совместной работы командира подразделения и его врача…»
[557] (см.: Приложение, док. № 20)
Меры, предпринятые германским командованием по подъему настроения в войсках, ужесточению наказаний за самовольное оставление части оказали определенное влияние на повышение боеспособности личного состава ГА «Центр». Не случилось, в прямом смысле этого слова, и одичания немецких военнослужащих. Ряд успешных операций весной-летом 1942 г. (фактическое уничтожение 33-й армии генерала Ефремова, разгром 39-й армии генерала Масленникова и др.) благоприятно отразились на настроении солдат. Фронт западнее Москвы стабилизировался. Но большинство военнослужащих начинало свыкаться с мыслью, что впереди их уже не ждет ничего хорошего.
В письме обер-ефрейтора Людвига Цебеля (п/п 46409) на родину в мае 1942 г. были такие строчки: «…Я живу только настоящим, о будущем не думаю. Главное – было бы что поесть и выпить. Вот чем интересуется большинство нашего народа на Восточном фронте. Часто я не могу спать и все задумываюсь о будущем. У меня волосы становятся дыбом, когда я присматриваюсь ко всему происходящему здесь…»
[558]
Едва ли не нормой поведения становилась расхлябанность, наплевательское отношение к уставам и инструкциям. Германское командование отмечало, что «несколько раз разведка задерживала солдат, одетых в поношенное русское обмундирование. Их вид позорит армию. Никто не будет возражать, учитывая положение с обмундированием, если русский материал и куртки будут перешиты и будут нашиты знаки отличия германской армии. Надлежащим начальникам наблюдать за тем, чтобы это не нарушало общего вида армии…»
[559]
Внешний вид немецких солдат на Восточном фронте не только отражал, но и влиял на настроение в войсках. Здесь необходимо отметить, что неспособность германской промышленности обеспечить сухопутную армию всем необходимым, включая обмундирование, стала во многом результатом нерешенности экономических проблем в ходе кампании против Советского Союза. Рассмотрим далее кратко вопрос о том, как экономические аспекты поражения германской армии под Москвой повлияли на моральный потенциал вермахта.
Провал блицкрига предопределил крушение расчетов немецкого командования на быстрый захват сырьевых районов Советского Союза. К концу 1941 г. германская промышленность стала испытывать все возрастающий недостаток рабочей силы; многие опытные специалисты призывались на фронт. К весне 1942 г. на заводах не хватало уже почти 800 тыс. рабочих. Контрнаступление советских войск под Москвой зимой 1941/42 г., тяжелые потери вермахта вынуждали перестраивать промышленность Германии, переориентировать ее мощности на ведение длительной войны. Однако потребности Германии в качественной стали, алюминии, каучуке, горючем, электроэнергии не покрывались ни запасами, ни новым производством. Потребовались перераспределение рабочей силы и стратегического сырья, резкое увеличение использования иностранных рабочих и военнопленных, усиление грабежа оккупированных и союзных стран. Зимой 1941/42 г. экономическое положение Германии значительно осложнилось
[560]. Все эти процессы сопровождались неизбежным ухудшением материального положения немецкого населения.
Зимой 1941/42 г. в Германии начался процесс мобилизации всех ресурсов страны для ведения затяжной войны. Однако возможности военной промышленности рейха были более ограниченными чем у коалиции основных союзных государств: СССР, Великобритании и США. После того как борьба на Востоке вступила в новую стадию, стали очевидны многие изъяны германской экономики, ее слабая готовность выдержать напряжение длительной войны. Необходимо отметить, что Германия довольно поздно начала процесс тотальной перестройки всего хозяйства на военный лад. Это было одним из просчетов гитлеровского руководства, ранее надеявшегося на победу исключительно в молниеносной войне.
Известно, что индустрия Третьего рейха смогла увеличить выпуск танков всех образцов с 2 808 шт. в 1940 г. до 6 008 шт. в 1941 г. Сухопутные войска вермахта увеличили число танковых дивизий до 21 (правда, предварительно сократив на треть количество танков в каждом соединении). Но такое увеличение выпуска танков оказалось совершенно недостаточным в связи с громадными потерями на фронте. Кроме того, танков последней модели T-IV было изготовлено за 1941 г. всего 480 шт
[561]. Советский Союз, несмотря на тяжелейшие потери в начале войны, эвакуацию промышленных предприятий сумел выпустить во второй половине 1941 г. 4 740 танков Т-34 и КВ, которые заметно превосходили германские образцы бронированной техники. Возможности советской экономики позволили СССР уже к 1943 г. выпускать ежегодно около 30 000 танков (не считая поставок по ленд-лизу), тогда как Германия только в 1944 г. смогла достигнуть пика своих возможностей – 22 110 танков за этот год
[562].
Иными словами, после окончания зимних боев 1941/42 г., промышленность третьего рейха предприняла отчаянные усилия в увеличении производства военной продукции и сумела достигнуть больших успехов в разработке новейшей техники и вооружения. Однако солдаты и офицеры ГА «Центр» чувствовали все возрастающее давление противника, чья боевая техника, в основном, была не хуже немецкой, а некоторые образцы советского вооружения превосходили германские аналоги. Командованию сухопутных войск Германии пришлось смириться с ослаблением боевой мощи соединений, растянутых на огромном фронте. Лишь некоторые элитные дивизии ГА «Центр» теперь укомплектовывались полностью и снабжались достаточным количеством вооружения.
