Увы, у Адруса не всегда получалось следовать принципу незаметности. Тот, кто обслуживает Красного, никак не может не быть на виду. Месяц прошел после того, как Адрус впервые вошел в стойло дракона-«урода», и все еще жив и здоров! Странно, да. Дракон ухожен, смазан маслом, стойло чистое – значит, не отлынивает от работы, не отсыпается в раздевалке, спрятавшись от зорких глаз командира. Как так получилось? Как он сумел проложить дорожку к сердцу строптивого дракона?
Опять же – драка в казарме, после которой на Агруса все смотрели с уважением и некоторым страхом, сменившимся отчужденностью. После той драки в душевой все почему-то решили, что этот драконопас станет одним из лидеров казармы, будет вместе с другими неформальными лидерами сидеть в их углу, играть в кости, пить спрятанное от глаз командиров вино, просто общаться со своими, как и положено признанному силачу, будущему командиру. Но Адрус ни с кем не дружил, со всеми был ровен и холодно-дружелюбен. На роль вожака не претендовал, ну а попыток «поставить его на место» пока больше не было. Глядя на покрытую шрамами физиономию странного парня и помня, как он разделал могучего Гебрила, никто не решался не только грубо цеплять, но и просто подшучивать. Поговаривали, что этот парень был то ли разбойником, грабившим на тракте, то ли ловцом рабов, едва не убитым своими же за то, что «портил» захваченный «товар». Сам Демон никому ничего не рассказывал, но ничего и не отрицал, мол, думайте что угодно, мне плевать.
Наконец установилось некое равновесие – Адруса никто не трогал, он ни с кем не дружил и никого не задирал. Спал, ел, работал – служил. К нему крепко прилипло имя Демон. Адрус не возмущался, что его так называли, но и не радовался этому факту. Единственным, кому Адрус верил в этой своей новой жизни, был Красный – во-первых, дракон никому не мог рассказать, выдать какой-либо секрет, рассказанный драконопасом, во-вторых, молодой дракон отчаянно нуждался в ком-то, кто мог бы с ним общаться.
Да, Красный был довольно вздорным типом, способным на опасные поступки – например, мог в сердцах двинуть хвостом или лягнуть здоровенной когтистой лапой, но как бы себя вел человек, лишенный возможности общаться со своими соплеменниками? Изгой, запертый в пределах стойла – просторной, но все-таки темницы? Наверное, сошел бы с ума. Дракон же был на удивление разумен.
Вначале Адруса удивляло это обстоятельство – ну правда же, как дракон смог сохранить способность мыслить, разговаривать, будучи лишен этой возможности? Но потом перестал удивляться, поговорив с драконом. Оказывается, Красный слышал своих сородичей! Он слышал все их разговоры, даже если те ставили барьер – как им казалось, непроницаемый. И тем больше бесился, лишенный возможности говорить.
Выяснилось, что драконы откуда-то знали о том, что Красный может их слушать, и были этим обстоятельством очень недовольны. Урод, отщепенец, от которого невозможно скрыть, спрятать свои разговоры, – отвратительно. Извращение, достойное людей!
Теперь Адрус знал о драконах довольно много – Красный охотно делился с ним сведениями о сородичах, и в его рассказах Адрус не раз слышал нотку мести: «Ах, вы отвергли меня?! Я урод?! Ну, тогда не ждите пощады! Я расскажу о вас все, что знаю!» И рассказывал, требуя в ответ рассказов о внешнем мире.
Адрус уселся на скамью, вкопанную под навесом у бассейна, и вытянул ноги, откинувшись на крепкую дубовую спинку. Скамья специально была сделана мощной, будто боялись, что она сломается под напором драконьего зада, решившего опробовать ее на крепость. Драконам, конечно, эта скамья была ни к чему, ей нужно было всего лишь выдержать напор несколько десятков не менее крепких солдатских задов. Тут обычно отдыхали драконопасы и охранники, освободившиеся от занятий.
Справа от бассейна – площадка для тренировок дракониров, там занимались единоборствами всерьез. Адрус иногда наблюдал за тренировками дракониров и теперь имел полное представление об их уровне тренированности. Одним словом можно было охарактеризовать их уровень подготовки – неплохо. На «хорошо» и «отлично» они все-таки не тянули, если сравнивать с Псами, и едва натягивали на «удовлетворительно», если сравнить с Мастерами Смерти. У дракониров все было красиво, показушно – красивые стойки, красивые удары и перемещения, половиной из которых нельзя воспользоваться, если нет гладкой ровной площадки. Чисто дуэльные красивости, не имеющие ничего общего с реальным боем. Пока такой боец встанет в красивую стойку, Мастер Смерти отрежет ему уши и засунет в рот, чтобы навсегда запомнил, как с ним связываться и кто здесь настоящий мастер. Это не раз приходило Адрусу в голову, но он не собирался проверять, так ли это. Зачем? Ему нельзя себя выдавать. И так слишком уж выделился среди своих товарищей.
Товарищей? Товарищей… вот не было у него ощущения, что он среди своих. Не было, и все тут! Может, дело в том, что его некогда готовили воевать именно с этими людьми? Может, он видел в них противников, в ряды которых чудом проник и опасается, что его разоблачат?
Скорее всего, Адрус ощущал врагами всех людей этого континента. Сейчас ощущал. Когда снова стал почти что цельным – Зверем, Демоном.
Щенок мог любить людей, Зверь – нет.
– Привет, Агрус…
Демон вскочил, услышав знакомый голос, но сотник тут же махнул рукой:
– Садись. Поговорить с тобой хочу.
Мужчина уселся на скамью и выжидающе посмотрел на драконопаса. Тот помедлил и сел рядом, сдвинув брови в гримасе напряженной задумчивости.
– Не переживай, претензий к тебе нет. Наоборот, хочу похвалить! Ты отлично справился с делом! Дракон блестит, здоров, доволен – чего еще желать?
– Чтобы ему дали разрешение купаться в бассейне, – холодно бросил Адрус, не глядя на заместителя командира полка по безопасности. – Я не понимаю, как можно было столько лет держать его взаперти! Как он еще не спятил…
– А разве он не спятил? Откуда ты знаешь? – Сотник остро глянул исподлобья темными глазами, в которых загорелся непонятный Адрусу огонек. – Скажи, Агрус… а как ты с ним общаешься?
– Говорю ему, он все понимает, – почти честно ответил Адрус, глядя на то, как блестящие огромные туши скользят в толще воды. Зрелище было красивым и завораживающим, в воде драконы выглядели более быстрыми и ловкими, чем на земле и даже в воздухе.
– Говоришь с ним… – бесстрастно повторил сотник, глядя в пространство. – А как ты с ним говоришь?
– Я не понимаю, чего вы от меня хотите, – пожал плечами Адрус, напрягшись, как для схватки. – Что вам нужно? Дракон ухоженный, здоровый, сытый. Я службу несу исправно, на строевые хожу, боевые искусства изучаю. Чего еще-то?
– Пойдем со мной! – Сотник поднялся и, не глядя на Адруса, пошел к площадке, на которой занимались дракониры.
Дракониры были одеты в специальные одежды для тренировок – свободные серые штаны, свободные рубахи, не заправленные за пояс. Все, и мужчины, и женщины, в единой форме, почти не вспотевшие на солнцепеке, худые, жилистые – настоящие бойцы.
Когда сотник подошел, они оставили тренировки, встали, обратившись лицом к командиру, но как-то без особой готовности, довольно вяло. У них был свой сотник, драконирский, однако почитания чинов еще никто не отменял – из какой бы службы ни был сотник, они обязаны оказать ему уважение.
