— Тебе легко говорить… — всхлипнула Алка, безропотно подчиняясь заботливым рукам подруги, стягивающим с нее сапоги и куртку. — Он упрекнул меня, будто я сама нарываюсь на неприятности.
— Дурак, — спокойно констатировала Надежда. — Я это всегда говорила. Так что нечего слезы лить — тебе вредно волноваться!
— Надь! — улыбнулась она припухшими губами. — Я тебя люблю!
— Будет тебе… Отдыхать давай.
Но отдохнуть им не дали…
Покончив с ужином и уложив детей спать, они сидели и пытались решить проблемы, связанные с Алкиным переездом в другой город.
На удивление Надежда спокойно приняла это известие. Сурово сведя брови, она махнула рукой в сторону помрачневшего мужа:
— Нам-то, конечно, хорошо, а ей каково?! Нет, Коленька, нельзя ей здесь оставаться. Нечего сердце рвать понапрасну.
— По ком рвать-то? — взорвался он. — Он женат уже. Все кончено между ними.
— Думаешь, он оставит ее в покое? Не-ет… — покачала она задумчиво головой. — Еще ничего не кончено, все только начинается.
Словно в ответ на ее заверения в дверь громко забарабанили.
— Кто это? — насторожилась Алка.
— Кому же это быть, как не ему, — фыркнула Надежда и грозно двинулась к двери.
С этого дня Влад раз за разом обрушивал свои кулаки на знакомую дверь. И каждый раз Надежда стойко отражала его выпады, грудью вставая на защиту своей подруги. А та сидела, сжавшись в комочек, в комнате и глотала слезы. Встречаться с ним она категорически отказалась. Им нечего было сказать друг другу. Судьба распорядилась их жизнями, не спросив на то совета…
Свет проникал сквозь сомкнутые веки, больно ударяя по глазам. Чья-то тень упала на лицо, и его тихонько позвали по имени.
«Мне не надо отвечать им, — мелькнуло в мозгу. — Пусть думают, что я мертв».
— Он пришел в себя! — заявил кто-то обрадованно. — Врач сказал, если очнется — значит, будет жить.
Влажная ткань легла на лоб, принося облегчение. Еле расклеив спекшиеся губы, он попросил:
— Пи-ить!
Несколько капель живительной влаги упали на язык.
— Еще! — прохрипел он.
— Нельзя больше, дорогой! Придется потерпеть.
Голос показался знакомым, и он попытался приоткрыть глаза. Боль, словно огненный шар, заключила его в свои объятия, мешая шевельнуться.
Наконец усилием воли ему удалось сфокусировать взгляд на мужской фигуре, сгорбившейся у кровати.
— Рус-там… — прошептал он. — Ты?
— Я, дорогой, я! Спи. Теперь все будет хорошо…
Проваливаясь в сон, Давид облегченно вздохнул — он у друзей…
Маленький домик, купленный Алкой недалеко от ее новых друзей, претерпевал чудовищные изменения.
С утра до ночи здесь трудилась бригада, возглавляемая Николаем. Стук топоров и молотков оглашал окрестности мелодичным звоном. Брызги сварки расцвечивали ночь фейерверком, обещая Алке начало новой жизни.
Она смотрела на все эти хлопоты с радостным возбуждением. Слившись вновь со своей семьей, она наконец обрела покой и душевное равновесие.
Любушка, уточкой переваливаясь по двору, шутливо покрикивала на строителей, норовя ухватить за непослушные кудри расшалившегося Стасика.
Надежда, усадив на пышную грудь Валерика, вышагивала по отремонтированному дому и придирчиво выискивала все новые и новые недоделки.
— Ей-то, понятное дело, не до этого, — кивала она в сторону улыбающейся Аллочки. — А зима на носу. Так что давайте, ребятки, за работу!
Более строгую инспекцию вряд ли можно было себе представить. Чертыхаясь, строители подчинялись этой шумноватой женщине, в глубине души все же соглашаясь с ее замечаниями.
Новоселье отметили в первый день зимы. Николай, отпуск у которого давно закончился, ввалился в дом весь обвешанный пакетами с подарками.
Валерик заковылял к отцу, хлопая в ладошки и повизгивая. Алка чмокнула брата в щеку, смущенно пряча под джемпером начинавший округляться животик. Затем уступила место Надежде, которая все это время гостила у нее.
— Так, мать, ты домой собираешься или нет? — целуя жену, спросил Николай. — А то я совсем одичал там.
— Вот новоселье справим и поедем, — и видя, как сразу погрустнела Аллочка, добавила: — Ненадолго, успокойся. Мы будем частыми гостями, еще надоедим.
— А что-то я соседей не вижу, — огляделся по сторонам Николай.
— А у них прибавление семейства, — пояснила ему сестра. — Любушка девочку родила. Ну а Лешка, понятное дело, от роддома не отходит.
— Ясно… Ну, девки, налетай на подарки, — с этими словами он принялся вытряхивать пакет за пакетом на широченную софу, занимающую половину гостиной.
Много позже, когда со стола уже было убрано, подарки разложены по полкам шкафа, Николай, задумчиво поглядывая на сестру, спросил:
— Котенок, ты не помнишь, в каком городе у Давида его дворец?
— Я не помню, — пожала она плечами. — Я не знаю! Да и не город это вовсе, а так — поселок небольшой. Правда, дома все дорогие, за глухими заборами.
— Понятно…
— А почему ты спрашиваешь? — сразу насторожилась она.
— Да так, любопытство ментовское разобрало.
— А-а-а… — Аллочка встала и, подойдя к окну, глухо обронила: — Мне иногда кажется, что ничего этого не было. И если было, то не со мной.
— Ну, у тебя есть прекрасное подтверждение тому, что все это было именно с тобой, — беззлобно пошутил Николай, обнимая ее за плечи. — Ближе к лету родишь себе малыша. Такого же красавчика, как… Кстати, а Давид этот красивый был?
— Красивый… — печально улыбнулась Алка. — Высокий, стройный и красивый!.. Шрам небольшой…
— Где? — быстро отреагировал ее брат, пожалуй, слишком быстро. Поняв свою оплошность, он пошутил: — От аппендицита?
— Нет, — ничего не заметив, пояснила она. — На правом виске, в форме запятой.
— Хватит вам, — зашумела на них Надежда. — Нашли время воспоминаниям предаваться. У нас сегодня новоселье или как?
Разговор вернулся в прежнее русло.
Расстилая постель в отведенной для них маленькой спаленке, Надежда подозрительно уставилась на мужа.
— А теперь давай, выкладывай, — зашептала она. — Ты что-нибудь узнал о нем?
— Нет. Пока нет, — и, видя ее недоверчивый взгляд, покачал головой: — Ну, сама подумай: как я мог без каких-либо примет начать поиск? Таких Давидов в Грузии, как… К тому же он, может, и не Давид вовсе…
— Ну это-то вряд ли, — убежденно заявила Надежда. — В свой дом ее привез. Там фотографии семейные и все такое. К тому же у тебя теперь есть особая примета…
