Очнулась я, полулежа в кресле.
— Что это было?
— Последствия твоей дурости.
Эверо занял место психолога и, надо признать, смотрелся он там органичнее.
— А где? — я покрутила головой в поисках паренька.
— Я его отпустил, — верно истолковал мой жест Эверо. — Свою задачу он выполнил и пока мне здесь не нужен.
— Он твой человек? — наконец догадалась я.
— Да. Прощупывает ситуацию изнутри, студенты подчас знают о преподавателях больше налоговой. Но вернемся к твоей глупости. Ты понимаешь, что если бы я не был главой сыска, а обычным главой попечительского совета, ты уже паковала бы вещи?
— Это еще почему? — праведно возмутилась я.
— Потому, что я давно знал о привычке Родерика развлекаться с симпатичными попаданками. Но на это всегда смотрели сквозь пальцы. Я тебе говорил, чтобы ты держалась от него подальше? Ты в курсе, что, когда попаданца увольняют, пока он не найдет другую работу, он живет в городке ловцов?
Вот так новости. Если бы начальник меня уволил, то уже к вечеру я узнала бы, какого цвета постельное белье Родерика. Караль как-то упустил этот момент, когда рассказывал мне об устройстве мира.
— Ну так вот, — меж тем продолжал разоряться Джонатан. — Вчера он наложил на тебя маленькое заклятье, расшатывающее психику. Отсюда и твои истерики.
— А обереги? — я показала ему набор болтов на пальцах.
— Оберег, защищающий от магии представителя власти? — Эверо фыркнул. — Много хотите, барышня. Твое счастье, что я хорошо знаю и тебя и Родерика, иначе за твое поведение я бы тебя уволил. Все, собирайся. Я тебя провожу. Впереди выходные. Отдохни.
ГЛАВА 11
Я в полной мере последовала совету Джонатана, проспав в субботу до обеда. Потом не торопясь пожарила себе глазунью и, не заморачиваясь с сервировкой, съела ее прямо со сковороды. А теперь кофе. Тут был целый ритуал. Сначала намолоть зерна, потом ошпарить турку кипятком, засыпать в нее кофе, добавить корицу и маленькую щепотку соли. Залить холодной водой и размешать. Вот теперь можно ставить на огонь. Главное — дать напитку подняться три раза.
По кухне расползался чудесный аромат. Я приготовила книгу, печенье, кинула в чашку два кусочка сахара, короче, все для релакса. Но тут в дверь постучали. Они что, чуют, что я есть села?
Но вместо соседки за дверью обнаружился мой начальник. Не общежитие, а проходной двор!
Джонатан оглядел меня с ног до головы. Да, я в халате, да, на лице, возможно, отпечаталась подушка, но нечего смотреть на меня с таким недоверием!
— Знаешь, тебе только бигуди на голове не хватает.
— Увы, после проживания в твоей епархии мне бигуди еще долго не светят. Но могу взять скалку или сковородку для достоверного образа жены, встречающей загулявшего мужа. У меня вон как раз в раковине грязная сковорода отмокает.
— Ага, я наслышан от подчиненных о чудном виде злой жены на пороге дома. Может, впустишь?
Подавив желание хлопнуть дверью перед его носом, я посторонилась. Эверо поспешил воспользоваться приглашением. С его появлением на кухне сразу стало тесно.
Сегодня граф был одет в темно-синий костюм с белой рубашкой и темно-серым жилетом. Обычно Эверо мог похвастаться более дорогими туалетами. С чего такая маскировка? Он сейчас выглядит, как обычный клерк.
— У тебя десять минут на сборы.
— Что?
— Десять минут, чтобы привести себя в порядок. Надевай гражданское — ты идешь не как моя секретарша, а как спутница. У нас культурная программа.
Как я понимаю, спорить бессмысленно. Поставив перед графом свой нетронутый кофе и тарелку с печеньем, я пошла в спальню переодеваться.
— С чего такая щедрость?
Не отрываясь от созерцания содержимого шкафа, я ответила:
— Чтобы ты сидел и хрустел. А не устраивал миниобыск, пока я собираюсь.
Я остановила свой выбор на юбке, блузе без оборок и жилетке. Не забыла и про камею. На всякий случай кинула в сумку ежедневник и карандаш.
Когда я вернулась на кухню, Джонатан как раз допивал кофе.
— Как видишь, я ничего не трогал.
Я с сожалением глянула на мойку с грязной посудой. Вот если бы он ее потрогал, я бы не возражала!
Накинув пальто и надев берет, я уже открывала дверь, как меня окликнул граф.
— Лада, перчатки!
Наблюдательный, однако.
Когда я заперла квартиру, Джонатан галантно предложил мне руку. Что-то меня настораживает подобная вежливость.
— Тебя не смущает декор твоей двери? — кивнув на надпись, с любопытством поинтересовался он.
— Пока у меня не падают вещи с полки из-за ударов соседской кровати о стену, мне не на что жаловаться.
На выходе с территории я отдала свою камею графу — пара минут, и у меня безлимитный выход в город на сегодня.
Тротуар на нашем пути покрывал тонкий слой льда, и мне иногда приходилось виснуть на графе, чтобы не разглядеть узор на брусчатке с близкого расстояния.
Наконец ему это надоело, и он повел меня дальше, приобняв за талию.
— Как продвигаются дела с типографиями? — первой нарушила молчание я. Давно было любопытно, как идет следствие, а тут Джонатан в хорошем расположении духа, можно попытать счастья.
— Две печатали революционную литературу, одна — нелегальную эротику, но подобного шрифта не было ни в одной из проверенных типографий. Осталась наша академическая газета. Но она вышла только один раз, и оборудование стоит уже полтора года без дела. Не знаешь почему?
Естественно, я знала. Я вообще всегда умудрялась оказываться в курсе сплетен, и более того, чаще всего я в них фигурировала главной героиней. Поэтому я смогла удовлетворить любопытство Эверо:
— Судя по слухам, газету использовали для сведения счетов. У кого платье вышло из моды, кто лечился от дурной болячки, и тому подобное. Жуткий рассадник сплетен и грязи. Прямо «Дом-2» в литературном варианте.
— И больше станки не использовались?
— Печатают буклетики и прочую лабуду. Преподаватели быстро просекли эту фишку и иногда просят тесты им напечатать.
— В понедельник надо будет там все осмотреть. Проводишь?
— Куда я денусь? А куда мы идем?
— Набираться бесценного жизненного опыта. Тебе понравится.
Наконец мы пришли к невзрачному трактиру, находящемуся в подвальном помещении. Вывеска гласила: «У голого джентльмена». Он меня, случаем, не на стриптиз привел?
Я уже собиралась спуститься, как рука Джонатана легла на мое плечо.
— Не торопись.
Он очертил в воздухе контуры моей фигуры, и я почувствовала легкое покалывание по всему телу.
