Вот и сейчас я шла по галерее с портретами предков Альберта, только краем глаза отмечая различия в моде двух миров. Меня не поразили фарфоровые вазы такой тонкой работы, что лучи солнца просвечивали их насквозь, даже роспись потолка в бальном зале меня не впечатлила. На ум тут же пришел фильм «Призрак оперы» и закономерный вопрос: «А эта люстра может грохнуться?»
Единственное, что меня напрягало, так это перешептывания стражников за нашими спинами. Причем эти перешептывания очень быстро переходили в споры и ругань.
— Джонатан, у меня такое чувство, что нас не ждали, — вцепившись в его рукав, я поделилась своими опасениями.
— Скажу больше, у меня такое чувство, что нас уже похоронили. А теперь спорят, вернут ли им те деньги, которые они внесли в общак на веночек, — процедил мужчина.
— Оптимист…
— Да нет, просто видел, как один стражник выдирал у другого золотой. И сделал соответствующие выводы.
— Надеюсь, на наших похоронах обошлись без портретов.
— Почему?
— Не хочу, чтобы мне твои поклонницы рога и усы пририсовывали.
— Сейчас и выясним. Пришли.
Ну… Я уже поняла, что регент любит минимализм, да и вообще сторонник спартанского образа жизни. Стол, сейф, три стула, диван и стеллаж для книг. Никаких картин, гобеленов, подушечек. Ничего, что могло бы в огромных количествах накапливать пыль. Даже занавесок и тех не было! Светлое дерево, бежевые обои. В общем, напоминало мой учебный класс, когда нашей школе из госбюджета деньги на ремонт и мебель выделили. В принципе, все новое, но, блин, безликое и убогое. Не, я понимаю, мужик — прагматик. За шторами может прятаться вор или наемный убийца, а история Павла I наглядно показала, что даже табакерка — это оружие. Но нельзя хоть немного индивидуальности кабинету придать? Цветок, например, поставить или аквариум.
Регент сидел за столом и колдовал над картой. Выглядел он усталым… Круги под глазами придавали ему сходство с пандой, а несвежая рубашка — с запойным алкашом, получившим от собутыльника промеж глаз. Початая бутылка вина довершала этот образ.
Кроме Альберта, в кабинете обнаружился Иден. Выглядел он получше, но одно его ухо подозрительно опухло и покраснело. С чего такие воспитательные меры?
На щелчок замка вскинулись оба.
— Явились? — прилетело от Идена.
— Где вы были? — от Альберта.
Регент бросился обнимать друга, оттеснив меня в сторону виконта. Иден смерил меня мрачным взглядом, особое внимание уделив рукам.
— Кольца нет… И эта ставка не сыграла.
— Что? Какая ставка?
Альберт повернулся к нам.
— Признался, аферист? Джонатан, ты в курсе, хотя как ты можешь быть в курсе, что твой сын после вашего исчезновения устроил тотализатор? Варианты для ставок: «Сбежали и тайно поженились», «Погибли», «Похищены», «Отправились в погоню за злодеем».
Идена спасла хорошая реакция. Ведь еще немного, и я вцепилась бы ему в другое ухо!
— А что мне было делать? — начал оправдываться виконт. — Мамины деньги заморожены на полгода, папины тоже арестовали. Мне кушать хочется, между прочим!
Глаза Джонатана полезли на лоб. Он даже дар речи потерял… на минутку. А потом понеслось:
— Между прочим, в столовой у нас трехразовое бесплатное питание для студентов и персонала. А симпатичным мальчикам и лишний компот от поварихи!
— Что же ты там не ешь, а по кафешкам с Ладой ходишь?
— Я свое уже отучился! Имею право, я деньги зарабатываю!
— Я тоже!
— Вот что, сынок. По моим подсчетам, нас не было не очень долго, как ты оголодать-то так умудрился? — он ткнул пальцем в живот сына. — Как понимаю, на время моего отсутствия на мои финансы наложили арест до выяснения моего местонахождения. Но я ведь перед этим тебе двадцать золотых на расходы давал! Ты куда деньги дел, оглоед? Что глаза отводишь? Кутил и по бабам? Что ж, я найду способ и разнообразить твое меню, и помочь тебе беречь деньги. Солдаты вон особый чай пьют и не жалуются!
— Каждый крутится, как может, — огрызнулся новоявленный букмекер. — Глупо было такой случай упускать.
Джонатан устало опустился в кресло.
— Порой у меня складывается впечатление, что твоя мать нагуляла тебя от ростовщика, а молоком тебя вскормила Лада. Если есть хотел, сложно было к Альберту обратиться? Или мою заначку поискать. Нет, ты устроил шоу. Как нам теперь в Академии появляться?
— Ну, поскольку в нашем учебном заведении больше представителей мужского пола, то основные ставки были на то, что вы не вернетесь.
— Что же ты не устроил тотализатор, в каком гробу нас будут хоронить? Ты хоть немного беспокоился?
Тут мне надоело выслушивать ругань. Ну, сглупил мальчик, убить его, что ли, за это? Тем более что свою долю я с него стрясу.
— Хватит! Он твой сын! Думаешь, он стал бы торчать у регента, ожидая вестей о тебе, если бы не беспокоился? Ты ведь поэтому здесь был? — грозно спросила я виконта, тот кивнул. — Или ты думаешь, он тут анекдот о неуловимом Джо в жизнь воплощал?
— А откуда она знает твою академическую кличку? — вмешался в мою адвокатскую речь Альберт.
— Неуловимый Джо? — переспросила я.
— Ага, как ни пытались его поймать в женском общежитии, он всегда умудрялся смотаться оттуда до прихода коменданта.
— Может, потому, что он был на фиг никому не нужен?
— Ага, а ивы на прутья наш замдекана по воспитательной работе просто так оборвал. Икебаны любил! — сдал с потрохами друга регент.
— А может, отставим ваши безусловно интересные воспоминания и выясним наконец, что случилось? — подал разумную мысль ребенок.
— Кстати, да, — поддержал его Альберт. — Что-то мы увлеклись. Я прикажу подать горячий чай и ужин. Вы, наверное, проголодались.
— Тогда можно, я пока переоденусь? Сидеть в мокрой юбке не очень-то удобно.
— Нам выйти?
— А вы не собирались?
Когда мужчины вышли, я быстро избавилась от сырой одежды и натянула джинсы, футболку и кардиган. Ну вот что мне стоило взять с собой носки? Запихнуть ноги в промокшие полусапожки я не смогла себя заставить, ступни и так были ледяные. Поэтому просто села на диван, поджав их под себя в попытке согреть. Мокрую одежду я повесила на подлокотник.
— У вас женщины носят брюки? — заинтересовался моим внешним видом вошедший регент. — Интересный мир.
Джонатан — трепло! Не мог пять минут подождать.
— Ты бы видел, какие юбки они носят!
Джонатан нагло потеснил меня на диване и разместил мои ноги у себя на коленях, сверху прикрыв их своим пиджаком. Стало теплее.
Иден и Альберт выпали в осадок.
