Позже — Виктория не знала точно, сколько прошло времени, — она пошевелилась и увидела его полный ласки взгляд.
— Что ты делаешь? — спросила она, потягиваясь.
— Смотрю на тебя.
— Почему?
— Ты прекрасна.
Виктория вспыхнула, словно только сейчас увидев, какой он большой, мускулистый, обнаженный. Но от смущения не осталось и следа, когда Мигель снова заключил ее в объятия.
Его кожа была все еще горячей и немного влажной. И когда она устроилась поудобнее в его руках, ей стало очень уютно. Было необычайно трудно поверить, что они только что занимались любовью и это оказалось так…
— Восхитительно, — пробормотала Виктория вслух.
— Ты так думаешь?
Она рассмеялась, изумленная, счастливая, упоенная безграничным восторгом.
— Это было просто… — Виктория замолчала, не найдя нужных слов. Он даже не догадывался, насколько важна для нее эта ночь!
Со вздохом она перевернулась на спину и уставилась в потолок. Ее сердце все еще гулко билось в груди.
— Знаю, что повторяюсь, но мне жаль, что я не могу остаться здесь дольше. — Виктория вдруг ощутила потребность высказаться. — Я не готова ехать. Мне понравилась роль туристки.
— Поэтому ты не хочешь возвращаться домой?
— Нет. Я не хочу возвращаться домой, потому что полюбила Париж. — Она повернула голову и посмотрела на него, наморщив нос. — Это бессмысленно, да?
— Не совсем.
Виктория рассмеялась, глядя на Мигеля. Он был великолепен — литые золотистые мускулы, волнистые черные волосы.
— Я пробыла здесь почти год и так мало успела!
— А чего именно тебе бы хотелось?
Мигель провел рукой по ее шелковистым волосам и остановился на груди. Виктория чуть не замурлыкала от удовольствия. Ее тело оживало в преддверии нового пожара страсти. Теперь она знала ощущение его внутри себя, и ей хотелось испытать это снова. Наслаждение. Удовольствие. Возбуждение. Оргазм… Но пора было вспомнить и о самоконтроле.
Чтобы облегчить задачу, Виктория заставила себя задуматься над списком французских достопримечательностей.
— Ну, мне бы хотелось побывать в Авиньоне, на Корсике и в Монако… — Она шумно вздохнула, потому что Мигель стал играть с ее соском. — Посетить знаменитые виноградники, прогуляться по Марселю, Орлеану, Страсбургу, Тулузе…
— Посмотри на меня, — прервал ее Мигель.
Его голос звучал властно, и она не могла не подчиниться. Сейчас его глаза показались ей черными, как пучина океана, и у нее защемило сердце.
— Ты пробыла здесь почти год, сама сказала. Неужели у тебя не нашлось времени, чтобы все это осуществить?
Виктория неожиданно осознала, что совершила ошибку, решившись провести ночь с Мигелем. Она отдала ему не только свое тело, но и сердце. А это никак не входило в ее планы.
Глупая. Глупая Вики!
— Я работала. — Она попыталась улыбнуться, спрятать эмоции, переполнившие ее.
— Может быть, завтра съездим куда-нибудь? — предложил Мигель.
— Может быть, — ответила она, зная, что завтра ничего не будет.
Виктория поймала на себе изучающий взгляд Мигеля, но не могла понять, о чем он думает.
— Не смотри на меня так, — попросила она, отворачиваясь. — Возможно, я выгляжу слишком молодой, но я знаю, что когда-нибудь все должны повзрослеть. Даже такие бунтарки, как я.
Он притянул ее ближе к себе, взял прядь волос и накрутил на палец.
— Я человек действия и всегда осуществляю задуманное. У меня не возникает таких проблем, как у тебя, — заметил Мигель.
— Как сегодня? — спросила она. Виктория чувствовала приятную усталость.
Секс был невероятно хорош, время, проведенное с Мигелем, просто сказочным. И все-таки она понимала, что ей следует подняться и уйти. Уйти навсегда и никогда не оглядываться назад.
Мигель потянул за закрученный на палец локон, и у нее на глазах выступили слезы. Но не от боли. Ибо она знала то, чего не знал он.
— Это только начало, детка.
Нет, вздохнула Виктория. Не начало, а конец. По крайней мере, конец того, что произошло между ними здесь.
— Так насколько хороша я была? Не очень? Или ничего? — спросила она, желая понять, догадался ли он о ее неопытности.
— Ты спрашиваешь, сколько баллов я бы поставил тебе за сольное выступление?
Виктория хотела рассмеяться, но не смогла. Вместо этого в душу прокралась смутная щемящая печаль.
— Да.
Мигель отпустил локон, пригладил его вместе с остальными и убрал волосы с ее лица.
— Ты была хороша. Очень.
Неизвестно почему, но Виктории вдруг захотелось услышать, что ему понравилось заниматься с ней любовью так же сильно, как и ей.
— Так, значит, я не выглядела глупо?
Мигель разгладил пальцем складки между ее бровями.
— Тебе даже не следует переживать по такому поводу.
— Но это свойственно всем женщинам.
Он вздохнул и покачал головой.
— А тебе не следует. Ты была великолепна.
— Хорошо, — ответила Виктория, снова пытаясь улыбнуться, и снова неудачно. Как странно… Как горько…
Ее первая ночь с Мигелем.
Ее последняя ночь.
Она придвинулась ближе к нему, обняла и поняла, что не готова уйти и, наверное, никогда не будет готова. Но только ей все равно придется это сделать.
— Останься на ночь, — попросил Мигель, слегка проводя рукой по ее спине, отчего ей стало и щекотно, и приятно.
— Большинство мужчин не любит этого.
— Чего?
— Сам знаешь. Чтобы женщина оставалась на ночь. От этого один шаг до обязательств.
Мигель рассмеялся.
— Ты знаешь слишком много о мире, детка. Тебе всего лишь двадцать.
— У меня есть старший брат.
— Вы с ним очень дружны?
— Когда-то были.
— А что произошло потом?
Виктория пожала плечами.
— Мы выросли.
Внезапно выражение лица Мигеля стало отстраненным.
— На утро у меня назначен важный звонок, но тебе не обязательно уходить. Я могу позвонить из соседней комнаты.
— Важный звонок?
Очень важный, подумал он. И не из самых приятных. Звонок Беатрис Артрайт.
Виктория поцеловала его в грудь, чуть выше соска. Ее губы были мягкими и нежными, как лепестки розы.
— Тогда спи. Тебе нужно выспаться. Меньше всего тебе следует беспокоиться обо мне.
