— Первый, кто задает мне столько много вопросов, — многозначительно ответила она. — Разве вежливость не входит в число ваших представлений о беседе с девушкой?
— В число моих представлений о беседе с девушкой входит гораздо больше, чем вы думаете.
Повисла долгая гнетущая пауза. Виктория ругала себя за опрометчиво сказанную фразу. Ей следовало держать себя в руках. Ей нет никакого дела до этого самоуверенного типа. Так же, как и ему до нее.
Она резко подалась вперед и глухо спросила:
— Кто вы такой?
— Мигель. Мигель Виллас.
Виктория несколько секунд смотрела на него, словно повторяя про себя его имя. Он произнес его медленно и внятно, чеканя каждый слог. Имя отпечаталось в ее сознании, однако, как девушка ни старалась что-либо вспомнить, оно ничего ей не сказало.
— Мигель Виллас, — задумчиво произнесла Виктория. — Звучит немного непривычно.
Мигель нарочито лениво откинулся на спинку стула. Итак, она не узнала его. Это было намного хуже, чем он предполагал. Он приготовился ко всему… но только не к тому, что невеста не узнает его, что даже его имя не наведет ее на определенные подозрения.
— Откуда вы, месье Виллас? — спросила Виктория, почему-то почувствовав облегчение.
— Называйте меня просто Мигель, — попросил он, подавляя вздох разочарования.
Ему стало абсолютно ясно, что он не женится на этой девушке, да и сама она еще не готова к браку и замужней жизни. Она молода, слишком молода. Ее возраст волновал его с самого начала. Но Уильям и Беатрис в один голос утверждали, что она взрослая и ответственная не по годам. Не даром Уильям не хотел давать адреса Виктории в Париже. Ему с трудом удалось уговорить его открыть местонахождение сестры в знак былой дружбы. Без сомнения, Уильям знал, чем здесь занимается его младшая сестренка. Конечно, он просил Мигеля не воспринимать все всерьез, назвав это девичьим капризом. И теперь Мигель убедился, что это за каприз. Все его наихудшие опасения подтверждались одно за другим.
— Я португалец. Но, по правде говоря, почти никогда не жил на родине, — ответил он.
— Неужели?
Мигель увидел, как в ее серых глазах заблестели искорки любопытства, так соответствующие неопытности и невинности, которыми буквально светилось лицо девушки… Тогда как тело излучало сексуальность зрелой женщины.
— Клоранс…
К столику подошел, пошатываясь, белокурый молодой человек и остановился перед девушкой. Мигель тут же насторожился, но, похоже, Виктория не чувствовала никакой угрозы и доброжелательно улыбнулась. Неужели у этой девицы напрочь отсутствует инстинкт самосохранения?
— Ты здорово играешь и отлично выглядишь, — сказал молодой человек на ломаном французском.
— Спасибо, — ответила она. — Очень мило с твоей стороны.
— Не мило, а честно. Я много путешествовал, но такой, как ты, нигде не встречал.
Мигель почувствовал, что от звонкого смеха Виктории все внутри него сжалось.
— Как тебя зовут? — спросила девушка.
— Карл. Можно получить твой автограф?
Мигель вспомнил похотливые взгляды, которые бросали на Викторию подвыпившие посетители, пока она играла. Ее выступления длились всего несколько минут, но, тем не менее, запоминались надолго. Однако одевалась она в излишне откровенные наряды. Поэтому, когда играла проникновенно и вдумчиво, ей было невдомек, что так называемые слушатели больше обсуждают длину ее ног, чем наслаждаются музыкой. И после этого она еще так мило беседует с одним из них! Мигель скривил губы в усмешке.
— Конечно, — охотно отозвалась Виктория.
Карл протянул ручку и подставил тыльную сторону ладони. Его рука дрожала, поэтому Виктория положила его ладонь на стол и, придерживая ее, расписалась.
— Спасибо, — поблагодарил молодой человек и наклонился было целовать Викторию.
Но Мигель ухе успел подняться и тряхнул его за плечо.
— Всегда приятно слышать хорошие слова в адрес нашей Клоранс, — как можно спокойнее произнес он. — Но на сегодня достаточно, Карл. Желаю приятного вечера.
— Нашей Клоранс? — ошарашенно повторила Виктория и нахмурилась. Ее глаза потемнели и стали похожи на затянутое тучами английское небо.
Мигель сел, искоса посмотрел на нее и увидел, что девушка здорово разозлилась. Отлично! Пора одуматься. Наконец-то она осознала, что у нее неприятности.
— Как вы посмели? — воскликнула она. Теперь ее глаза метали молнии.
— Он был пьян.
— Он был мил.
Мигель бросил взгляд на с трудом держащегося на ногах молодого человека, который подошел к сидящим за столиком чуть более трезвым товарищам. Те издали одобрительный вопль, когда Карл продемонстрировал автограф на своей руке. Ему подставили стул, но он промахнулся и, если бы его не поддержали, плюхнулся бы на пол. Усадив Карла, друзья поднесли ему полную кружку пива. Под их улюлюканье он выпил ее до дна. Мигель отвернулся, изобразив на лице крайнее отвращение.
— Вы не знаете, что значит быть милым по-настоящему, детка, — прищурившись, сказал он Виктории.
— Я не детка, а Клоранс! — Девушка сжала руки в кулаки. — Ваше поведение, Мигель, выходит за рамки приличия!
Мигель пришел в недоумение. Что вызвало такой всплеск эмоций? Он ведь просто вступился за нее, чтобы ее не обидели и не оскорбили.
Ему никогда не забыть потрясения, которое он испытал, когда впервые увидел Клоранс на сцене. Она вышла в длинной прямой юбке с разрезом от бедра, короткой полупрозрачной блузке, обтягивающей ее небольшую высокую грудь, и с блестящими каштановыми локонами, падающими мягкими волнами на плечи. Мигель услышал вздох восхищения, пронесшийся по залу. Она сидела вполоборота к публике, разрез на юбке был как раз с той же стороны, так что стройные ноги не могли не притягивать внимания.
Все время, пока она играла, низко наклонив голову, так что волосы практически закрывали лицо, в мозгу Мигеля крутилась одна и та же мысль: «Это не моя невеста. Это не может быть моя невеста».
Сейчас эта же мысль снова пришла ему в голову. И он должен жениться на взбалмошной девчонке из аристократической семьи, которая убежала из дому ради того, чтобы играть в одном из злачных клубов Парижа? Нет, ни за что!
— Мне бы не хотелось, чтобы вас обидели, — глухо произнес Мигель, с трудом сдерживая злость.
— Какое вам до меня дело? — бросила она. — Вы ничего обо мне не знаете.
— Это точно.
— А Карл был очень дружелюбен.
— Дикие животные тоже могут быть очень дружелюбны.
Ее щеки зарделись, но она смерила его гневным взглядом.
— По-моему, единственный человек, к которому не применимы определения «милый» и «дружелюбный», — это вы. Вы наглый и самоуверенный!
