– Когда-то здесь было жилище братьев-отшельников, – прочитав его мысли, объяснила Элида. – Лет триста братья собирали древние книги и хроники. Потом из-за какого-то внутреннего конфликта братство распалось, а библиотека перешла в управление наместника. Были назначены люди, способные продолжить дело, которым занимались отшельники. Сейчас сюда может войти каждый – вот только ходят не очень часто: в основном, ученые да студенты-историки.
– Удивительное место, – заметил Маттер. – Древность тут ощущается в каждом камне. У меня такое ощущение, будто я стою на пороге, за которым та эпоха, когда Майли только строился.
– Так и должно быть, – почему-то шепотом ответила ему Элида. – Ну, идемте.
С этими словами она потянула на себя высокую деревянную дверь, и Маттер оказался в довольно узком холле, слабо освещенном двумя окнами по бокам от входа. Дальше посетителей ждала коротенькая каменная лестница, за которой виднелся стол и чья-то фигура над книгой.
– Чем я могу вам помочь, господа?
К некоторому удивлению Маттера, администратор оказался вовсе не седобородым старцем, а, наоборот – долговязым юношей в поношенном темном сюртуке и с очками на носу: то ли студент, алчущий кой-какого заработка, то ли соискатель ученой степени, помогающий отцам-хранителям.
– Вопрос у нас не самый простой, – скромно улыбнулась Элида. – Если вы позволите…
Она взяла со стола листок бумаги и замусоленный карандаш, быстро написала несколько названий и с почтительным видом протянула очкарику.
– Ого, – в голосе парня прозвучало искреннее изумление, – таких требований я вообще еще не видел. Мне искренне жаль, господа, но вам, как я предполагаю, придется заплатить по двойному тарифу. Я провожу вас к лиценциату Румусу, потому что кроме него вам тут никто не поможет… идемте, идемте.
Юноша шмыгнул носом, выбрался из-за стола и двинулся сумрачным боковым коридором. Коридор закончился ведущей куда-то вниз лестницей; впереди маячило желтоватое марево электрического света. Под плафоном с тусклой лампой провожатый остановился и стукнул в дверь, когда-то перекрещенную железными полосами, от которых теперь остались темные следы.
– Брат Румус! У нас тут немного необычные гости, так без вас мне никуда!
За дверью сипло кашлянули. Раздался скрежет, и в коридор высунулся широченный мужчина с длинными волосами и приплюснутым, словно у портового забияки, носом. Одет он был в черный с лиловыми кисточками сюртук, какие носили обычно кафедральные лиценциаты королевских университетов.
– Что, снова тебе делать нечего? – мрачно поинтересовался Румус.
Он взял из руки очкарика листок с заказом, глянул на него и хмыкнул:
– Ага… И на что господа мои изволят надеяться?
Тут вдруг глаза Румуса встретились с глазами Маттера, и лиценциат, крякнув, опустил плечи.
– Идите за мной, – очень тихо проговорил он.
Румус долго вел гостей круговым коридором со множеством дверей. Когда Маттеру показалось, что они уже обошли все здание по периметру, лиценциат отпер торцовую дверь, нашарил на стене выключатель и шагнул куда-то вбок, в полутьму за длинными рядами двойных стеллажей.
– Садитесь там, – донесся его голос. – Я принесу то, о чем вы просили.
Маттер повернул голову: слева от двери у стены стоял стол с электрической лампой и ветхое вращающееся кресло, обитое зеленой кожей. На столе князь заметил пачку листов писчей бумаги, стакан с карандашами и ножик-точилку. Указав женщине на кресло, Маттер поднял рычажок лампы и аккуратно присел на край стола. Через пару минут из темноты появился Румус. В руках у него были две небольшого формата книги.
– Вот, – сказал он. – Постарайтесь быть осторожными, из обоих тиражей сейчас осталось по два-три экземпляра. Если что, – он посмотрел на Маттера, – я буду там, в каморке за перегородкой.
«Правление Секех, вознесение духа», – прочитал Маттер на обложке верхней из двух книг – ее Элида пока отложила в сторону и схватилась за другую, название которой Маттер разобрать не успел. Судя по их виду, книжки относились к разряду университетских изданий двухсотлетней давности. Как правило, университеты издавали научные работы соискателей или уже состоявшихся академиков очень небольшими тиражами, и такого рода книги всегда были коллекционной редкостью.
– Пойду спрошу у него, нет ли тут воды, – тихонько пробормотал Маттер и двинулся в полутьму за стеллажами.
Почти в самом углу просторного подвального зала он нашел небольшую дверь, из-под которой лился слабый свет. Потянув ручку, Маттер проник в длинное узкое помещение, две трети которого занимали полки с книгами. Справа от двери находился очень старый письменный стол и дальше – складная солдатская койка, застеленная шерстяным одеялом. Румус поднялся со стула, глянул на Маттера выжидающе.
– Вы сопровождали Зейд-Алла в Машибуте и, кажется, в Виджре? – спросил Маттер.
– Я был с ним до последних его минут, – глухо ответил Румус и, нагнувшись, достал из-под койки кувшин с вином. – Закуривайте, если хотите. Здесь я вам разрешаю.
Маттер благодарно кивнул и устроился на низком трехногом табурете возле стола – таком же древнем, как все остальное.
– Тогда у вас было другое имя, – сказал он, глядя, как Румус наливает вино в темно-красные стеклянные стаканы.
– Имя для меня не имеет особого значения, – хмыкнул Румус. – Я давно позабыл, к какому роду относился при рождении. Помню только, что был он стар и владетелен – ну да какая разница?
– После смерти Зейд-Алла, вы?..
– Нет. Я отошел от дел… ну, или почти отошел. В конце концов, у меня было достаточно денег, чтобы купить себе домик здесь, в теплых краях, и зажить в свое удовольствие.
– Что-то слабо я в это верю, – тихонько рассмеялся Маттер, поднимая стакан с вином. – Ваш наставник, почтенный Зейд-Алла, интересовался войнами Ловчих, мы не раз говорили с ним об этом. Он искал следы этих войн по всей планете, не так ли? И вот я вижу вас, брат Румус, здесь, в древнем книгохранилище Майли, в котором сосредоточены хроники, труды древних мистиков, всякие воспоминания прошлых эпох. А? Почтенный Зейд-Алла собрал огромную массу материалов, но завершить свое дело не успел. И что вы собираетесь делать с таким наследством?
– Того, что вы назвали «наследством», для Суда Старых недостаточно, – задумчиво отозвался Румус. – Все доказательства могут быть признаны косвенными, мы не получим ничего, кроме скандала и, может быть, даже презрения. С тем, что мы имеем, в Суд соваться бесполезно. Нас назовут сутяжниками, и это дело здорово испортит жизнь грядущим поколениям. Такой риск… нет. Любой нормальный человек прежде всего думает о своих детях.
– Я понимаю, о чем вы говорите, – кивнул Маттер. – Меня сейчас занимает нечто другое, поэтому я вдвойне рад нашей встрече.
– Говорите, Посредник, я всегда помогу вам словом и делом.
– М-м-м… Ладно, я буду с вами откровенен: мы люди одного круга, и наши тайны страшнее тех, что бродят там, за этими стенами. Похоже, что принц наш Инго раскопал нечто, имеющее отношение именно к Ловчим. Здесь, в Пеллии…
