– Не так скоро. Сначала разговор. Подробный и обстоятельный, а потом все решится. – Керкозов кивнул, и его шестерка поднял трап.
– Сейчас мы совершим небольшую прогулку в открытое море. Здесь мне разговаривать не очень-то хочется. Рискованно, – на его лице появилась улыбка, похожая на волчий оскал.
Макс пожал плечами.
– В море так в море. Мне без разницы…
Яхта набирала скорость, рассекая волны. Мы все стояли на палубе и смотрели друг на друга. И я по-прежнему держалась за руку Макса.
– Пройдемте вниз, – предложил Керкозов.
Он пошел первым. Мы – за ним. Охранник замыкал шествие.
– Ты как? – шепнул Макс.
– Нормально. – Я повела глазами в сторону, показывая на охранника. Макс улыбнулся, показывая, что прекрасно понял мой намек. Открыто разговаривать мы не могли.
В гостиной Керкозов остановился у бара и, налив себе в стакан виски, ткнул пальцем в Макса:
– Слушай, парень, твоя телка сказала, что ты в курсе ее дел. Так что, если хочешь остаться в живых, выкладывай, что знаешь. Это моя проверка на вшивость. Вам обоим.
Макс перевел взгляд на меня. Он-то понятия не имел, о чем мы разговаривали с Керкозовым. Ему предстояло вести разговор, который как две капли воды напоминал прогулку по минному полю.
– А вот молчать не надо! – Керкозов переводил свой взгляд с меня на Макса и пытался нас прощупать.
– Я в курсе только тех дел, о которых она мне рассказала. Но я же не знаю, все ли она выложила мне, – небрежно начал Макс. – Женщины – они существа скрытные.
– Хм! – хмыкнул Керкозов. – Похоже, вы вообще не понимаете, во что влипли. Двое шустрых и быстрых. Думаете, вы такие ловкие и любого обведете вокруг пальца? Ты где работаешь? – уставился он на Макса. – В каком издании?
– На вольных хлебах.
– Не заливаешь?
– С чего бы? Можете проверить…
– Не сомневайся. Так и сделаю. Как твоя фамилия?
– Максим Никонов…
Макс рисковал, сильно рисковал, назвав первую пришедшую в голову фамилию. Я сглотнула.
Керкозов повернулся к нам спиной, доставая очередную бутылку из бара. И здесь Макс быстро метнулся к двери и одним рывком захлопнул ее и закрыл на щеколду изнутри.
Керкозов резко обернулся, но Макс был начеку и, в два прыжка преодолев расстояние между ними, расчетливым движением ударил его под ребра.
Керкозов пошатнулся, но на ногах устоял. Он достал из кармана пистолет и, размахивая им, cтал наступать на Макса. Я вжалась в cтену, чувствуя, как внезапно слабеют ноги и предательская тошнота подкатывает к горлу. Перед глазами завертелись с бешеной скоростью разноцветные круги. Только бы не грохнуться в обморок, подумала я. Только бы не грохнуться в обморок! Я сползала по стенке, глядя, как Макс схватил стул, стоявший рядом, и метнул его в Керкозова. Тот пригнулся и выстрелил. Его рука с пистолетом, мимо которой, задев плечо, пролетел стул, дрогнула, и пуля прошила люстру, усеяв пол хрустальными осколками. Пистолет был с глушителем, и поэтому я не сразу сообразила, что произошло. Звон упавших осколков отозвался в моей спине дрожью. Я поняла, что Керкозов только что стрелял в Макса и что он мог его убить.
Громила изо всех сил колотил в дверь, пытаясь ее высадить. Под его напором дверь трещала, и оставалось всего несколько секунд, до того как она распахнется от сокрушительного натиска. Столбняк, в котором я пребывала до сих пор, прошел. Я увидела сбоку на столе большую вазу из керамики, на корточках подтянулась к столу и, схватив вазу, метнула ее в Керкозова. Он мгновенно перевел взгляд на меня.
– Ника! – предостерегающе крикнул Макс. Керкозов уже наводил на меня пистолет. – Ника! Не-ет!
Макс прыгнул на Керкозова, и они покатились по полу. Макс неудачно зацепился за ножку стола, и тот упал на него. Керкозов вскочил на ноги первым, его пистолет валялся около бара, но тут дверь с диким грохотом открылась, и охранник влетел в комнату.
В его правой руке был пистолет, и Макс, который к тому времени уже поднялся на ноги и стоял у стены, тяжело дыша, должен был стать удобной мишенью для громилы, но тут я, зажмурившись от страха, кинулась в ноги Керкозову. Он отлетел в сторону, и пуля, предназначенная для Макса, вошла ему прямо в горло. Раздался булькающий звук, и Керкозов, схватившись двумя руками за горло, плашмя грохнулся на пол. Громила кинулся к своему хозяину.
– Шеф! – хрипел он. – Что с вами? Шеф?
Из горла Керкозова хлынула кровь. Макс метнулся к охраннику и ударил его по голове тяжелой статуэткой, стоявшей на полке. Громила упал лицом вниз на пол.
– Бежим с яхты! Живо! – скомандовал Макс. Он схватил меня за руку. Но внезапно остановился и посмотрел на меня: – Слушай! Может быть, попробовать его разговорить?
– Кого?
– Этого… – кивнул он на громилу. – Когда очнется. А это случится довольно скоро.
– Ты думаешь, он скажет?
– Да. Я прищемлю его, и он расколется. Хозяин умер, и шестерка теперь не будет зря рисковать своей шкурой. Дай воду в графине. Я вылью на него, и он очухается как миленький. Тащи!
Макс сел около охранника, а я принесла графин с водой.
– Молодец.
Он вылил воду из графина на голову охранника, и тот замычал.
– Приходит в себя, – шепнул Макс. – Будь наготове.
– Может, лучше бежим? – с тоской спросила я. Мне было страшно оставаться здесь наедине с трупом и бандитом, который вот-вот очнется.
– Нам нужно спросить его кое о чем. Иначе мы опять будем таскаться по замкнутому кругу. Потерпи немного, – Макс улыбнулся мне. – Скоро мы уйдем. Еще немножко, лапочка!
Я улыбнулась ему в ответ. Мы были похожи на двух заговорщиков. Бандит довольно быстро открыл глаза и уставился на нас. Вначале взгляд его был плавающим, но постепенно в нем появилось осмысленное выражение. Он повернул голову в сторону и увидел труп Керкозова.
– С-суки! – прошипел он. Из разбитой губы капала кровь.
– Полегче на поворотах, – невозмутимо произнес Макс, – если не хочешь отправиться вслед за своим шефом.
– Чего надо? – прохрипел он. – Кончай и все! Чего тянешь!
– Я не стану тебя убивать, если ты ответишь на пару вопросов.
На лице охранника появилось недоверчивое выражение.
– Да, – подтвердил Макс. – Только пара вопросов.
– Ну?
– Кто убил Олега Никитина и почему?
– Никитина?
– Олега Никитина – директора медицинской клиники пластической хирургии «Вета-клиник».
– А… этого, который лица резал?
– Да.
– Багдасариев. Он – главный. – Охранник сплюнул кровавой слюной и вытер рот рукой. – Но больше я ничего не знаю.
