Имя олигарха Арсена Багдасариева было мне знакомо. Я невольно передернула плечами и сжала руки в кулаки.
– Где сейчас Багдасариев? – раздельно произнес Макс, наклонившись над охранником.
– Не знаю. Где-то здесь. На Лазурном Берегу. Может, в Ницце. Может, в Сентропешке.
Макс посмотрел на меня.
– Если взять и поискать в карманах Керкозова записную книжку, – он говорил, словно размышляя вслух, – то там наверняка мы найдем много интересного. Где он хранит свою записную книжку? – Этот вопрос был адресован охраннику.
– В столе или в шкафчике. – Охранник кивнул на висевший на стене небольшой прямоугольный шкафчик, инкрустированный ценными породами дерева.
Громила уже пришел в себя, его взгляд бегал по сторонам. Чего доброго, он встанет и устроит за нами погоню или пальбу по живым мишеням. Эта мысль пришла нам с Максом одновременно.
– А ну-ка дай мне те веревки. – Макс кивнул в сторону декоративных канатов, красиво имитирующих паутину. А ближе к потолку притаился скульптурный паук.
Я мгновенно поняла его и, придвинув стул, сорвала канаты. Паук с глухим звуком упал на пол и откатился в сторону.
– Вот, – протянула я канаты Максу.
Громила поднял вверх руку, и Макс ударил по ней.
– Без шуток.
Он связал охраннику руки и подергал веревку.
– Вроде крепко.
Макс выпрямился и сделал несколько шагов по направлению к шкафчику.
– Говоришь, записная книжка здесь?
Она действительно лежала там. Темно-коричневая, небольшого формата. Макс открыл ее и быстро пролистал.
– Похоже, этот не врет. Багдасариев отдавал приказания насчет девочек, а Керкозов выполнял. С помощью… – Макс осекся. – Жаль, что не удастся захватить эту книжку и полистать внимательней на досуге.
– Почему?
– Потому что мы сматываемся с яхты и пускаемся в открытое плаванье. И книжку сохранить в целостности и сохранности явно не удастся. Как ни жаль!
– Моя сумка?
– Тоже остается здесь. Только предварительно мы ее бросим в море, чтобы не оставлять улик. Пошли! – Макс подал мне руку, но неожиданно притянул меня к себе и поцеловал в губы.
– Никусик! Как я перенервничал!
Мы поднялись наверх. Вдалеке был виден берег. На приличном расстоянии от нас маячили яхты, медленно скользившие по морю.
Макс бросил в воду сумку и, повернувшись ко мне, сказал:
– Выхода нет. Надо прыгать в воду и плыть к берегу. Ты хорошо плаваешь?
– Неплохо. Но все равно страшно.
– Оставаться здесь тоже опасно. Нас могут обвинить в убийстве. В крайнем случае, нас может подобрать какая-нибудь яхта, и мы доплывем до берега на ней. Хотя рассчитывать на это особенно не стоит. Ты плыви спокойно и не нервничай. Представь себе, что плывешь не в море, а в небольшой речушке. Так тебе будет спокойней и проще. Не думай о том, как далеко берег и что ты можешь устать, – напутствовал меня Макс. – Вообще ни о чем не думай. Просто плыви и плыви.
Я пожала плечами.
– Я спокойна. Когда ты рядом, со мной все в порядке. И я не нервничаю.
Макс снова притянул меня к себе.
– А когда ты рядом, я не могу ни о чем думать – только о тебе. Ну что? Прыгаем?
– Прыгаем!
Мы прыгнули почти одновременно. Ввинтившись в прохладную воду, я чуть было не пошла ко дну, захлебнувшись соленой влагой, но вовремя отчаянно заколошматила руками и ногами и вынырнула на поверхность, судорожно глотая воздух.
Макс уже был рядом.
– Как ты?
– Все нормально.
– Не дрейфь. Доплывем быстро.
Я хотела сказать: «А как же! Других вариантов и быть не может». Но вода попала мне в горло, и я закашлялась.
– Держи голову над поверхностью и не опускай ее вниз, а то постоянно будешь захлебываться. Поняла? – давал мне наставления Макс.
Я кивнула. Мы поплыли, при этом Макс плыл рядом, поминутно смотря на меня. Я старалась не показывать своего страха перед водой и делала вид, что все в порядке. Но если сказать честно, то пловчихой я была неважной, кроме того – пугалась глубины. Стоило мне подумать, что подо мной нет дна, как руки-ноги становились ватными и перехватывало дыхание. И я гнала от себя эти мысли.
– Скоро приплывем, – подбадривал меня Макс. – До берега уже близко.
Когда я смотрела на берег, то мне казалось, что мы не плывем, а топчемся на месте. Берег, по моему мнению, не приближался ни на сантиметр. Неожиданно Макс посмотрел назад и побледнел.
– Ты что? – крикнула я, сплевывая воду, попавшую в горло.
– Выбрался, ублюдок! Надо было его еще раз оглушить напоследок.
Я тоже вслед за Максом повернула голову. Яхта Керкозова неумолимо приближалась к нам. Громила нетвердо стоял на ногах и целился в нас из пистолета.
– Ныряй глубже! – крикнул Макс. – Выныривай на поверхность только за воздухом, и плыви не прямо, а зигзагами, так ему труднее будет в тебя целиться. Поняла?
Несколько пуль шлепнулось по воде рядом со мной, и я, набрав в грудь воздуха, нырнула. Темная вода облепила меня со всех сторон, я гребла изо всех сил, с трудом ориентируясь в воде, и больше всего боясь уплыть далеко от Макса. В воде стал слышен шум двигателя. Я вынырнула наверх, жадно глотая воздух. Макс был от меня на расстоянии нескольких метров. Он помахал мне рукой. Я увидела, как пуля прошла совсем близко от него, и испугалась.
– Макс! – предостерегающе крикнула я.
Он улыбнулся и нырнул. Я не стала дожидаться, пока пули запрыгают около меня, и нырнула тоже. Я понимала, что чем дольше я продержусь в воде, тем лучше. И поэтому плыла, несмотря на деревенеющие от усталости руки и ноги. Легкие готовы были разорваться от напряжения в любой момент, но я упорно плыла, не думая о том, что через пару минут нас могут пристрелить.
Когда я поняла, что больше не могу оставаться под водой ни секунды, катапультировала наверх, жадно глотая воздух. Отдышавшись, я поискала Макса. Его я не увидела, и предательская дрожь сковала мое тело. Успокойся, приказывала я себе. С Максом все в порядке, он плывет под водой. В следующий момент я бросила взгляд на яхту Керкозова. Но на ней никого не было.
– Макс! – негромко крикнула я. – Макс! – Я ощутила, как страх, несмотря на все мои попытки успокоиться, проникает в меня и парализует мозги.
– Макс! – крикнула я уже громче.
Он вынырнул рядом так внезапно, что я вскрикнула.
– Господи! Как ты меня напугал! Я уже подумала…
– Я же сказал тебе: не нервничать.
– Так-то оно так. Ладно, Макс, я ужасно рада… а почему никого нет на яхте? – спросила я. – Тебе это не кажется странным?
