«Ты конечно же знаешь, что «Ньюс ин Миррор» проводит ежегодные вручения авторских наград, — писала Холли. — Вчера мне стало известно, что твой «Подарок Венеры» номинируется на звание «Лучшего романа года». Я так за тебя рада, Эглантайн! По-моему, ты, как никто другой, заслуживаешь эту награду! Надеюсь, на этот раз ты нарушишь свое правило не появляться на людях и получишь приз лично. Церемония состоится через месяц, точную дату и время сообщу дополнительно».
— Еще как возьму! — радостно воскликнула Эглантайн.
Но тут же осеклась, подумав, что появление на публике повлечет за собой крах закрепившегося за Албиной Гонтлет имиджа женщины-загадки, а возможно — если об этом напишут в газетах и ее фото попадется на глаза Нику — и конец их отношений…
Она бережно взяла розы и отнесла их в ванную. Наполнив большую вазу, Эглантайн опустила цветы в холодную воду, тщательно расправила замятые листочки и понесла букет обратно в гостиную. Эти цветы не должны стоять у меня в кабинете, а тем более в спальне, решила она.
Сварив себе кофе, Эглантайн поднялась с чашкой наверх. Сначала она хотела принять душ и одеться, но, проходя мимо рабочего стола, не удержалась и села. Неуверенно потянувшись к клавиатуре, Эглантайн мгновение подумала и медленно напечатала: «Его глаза были цвета бирюзы…» Перечитав предложение, она вдруг рассмеялась и стала строчить со скоростью пулемета.
И только когда зазвонил телефон, Эглантайн поняла, что работает без перерыва почти три часа.
В другой раз ей бы не пришло в голову бежать к телефону сломя голову — она специально приобрела автоответчик, замечательную штуку, — но теперь Эглантайн казалось, что она знает, кто ей звонит. Торопливо сняв трубку, она улыбнулась, предвкушая услышать голос Ника, и ласково произнесла:
— Алло?
— Это ты, Тина?
Увы, звонила мать Чарлза.
— Да, слушаю вас, миссис Боуди. Как дела? — спросила Эглантайн, удивляясь внезапному разочарованию.
— Честно говоря, не очень. Хотя врач и заверил нас с мужем, что ничего страшного не произойдет, мы все еще волнуемся.
— Врач? — переспросила Эглантайн. — Вы заболели?
— Не я…
— Тогда не понимаю…
— Как, ты ничего не знаешь?!! — набросилась на нее собеседница. — Значит, ни один из так называемых «друзей» не удосужился поставить тебя в известность, что твой жених чуть не вывихнул ногу в этом проклятом клубе любителей регби? Да уж! Чарлзу вообще не следовало ехать туда. Не понимаю, почему ты не запретила… почему не уговорила его остаться дома?
Потому что ты бы тут же обвинила меня в ущемлении свободы твоего сыночка! — чуть не вырвалось у Эглантайн. Но вместо этого она вежливо поинтересовалась:
— Это случилось во время игры?
— Если бы! — хмыкнула возмущенная миссис Боуди. — После матча они напились в каком-то кабаке, а потом завязалась драка. Конечно, мой мальчик не был пьян, как все его друзья-остолопы, но не вступиться за товарища по команде — это выше его сил. В результате он попал в больницу с сильнейшим растяжением мышц ноги, а дружки спокойно продолжили пьянку. Самое возмутительное, что никто больше не пострадал! — Миссис Боуди задыхалась от обуревавшего ее негодования. — Теперь он несколько недель проведет в постели, а потом, наверное, будет вынужден ходить на костылях.
Эглантайн облегченно вздохнула. Если Чарлз будет еще долго прикован к постели, значит, мне удастся выкроить несколько дней для встреч с Ником. Однако она тут же устыдилась своего эгоизма.
— Мне очень жаль, — грустно сказала она в трубку. — Пожалуйста, миссис Боуди, передайте Чарлзу, что я желаю ему скорейшего выздоровления.
— Как это — передайте? — опешила собеседница. — Ты что, даже не собираешься навестить его в такую трудную минуту? Ради него мы переоборудовали гостиную в нашей квартире в удобную спальню, ведь бедняжке теперь трудно взбираться, как раньше, к себе наверх. Так ты придешь? — напористо вопросила миссис Боуди.
— Конечно, приду, — быстро ответила Эглантайн. — Завтра после ланча у меня будет пара свободных часов…
— Не думаю, что Чарлзу понравится этот странный ответ. Узнав о случившемся с ним несчастье, ты должна была вылететь из дому сию же минуту! В общем, мы тебя ждем сегодня вечером. Знаешь, если бы подобное случилось с тобой, уверена, Чарлз не отходил бы от тебя ни на шаг.
Эглантайн обреченно вздохнула.
— Хорошо, вечером буду у вас.
— Но не раньше шести! — предупредила миссис Боуди. — Мальчик только что отобедал, и я хочу, чтобы он как следует выспался.
По дороге к Чарлзу Эглантайн думала, что надо сказать ему все, как есть. Конечно, последует масса упреков и вопросов, но лучше ужасный конец, чем ужас без конца, решила она.
Чарлз переживал свою травму со всем присущим ему трагизмом. Рассеянно поблагодарив Эглантайн за книги, которые та привезла ему почитать, он стал сетовать на свои злоключения.
— Никто даже не поинтересовался, как у меня дела! — возмущался Чарлз, закатывая глаза к потолку. — Всем будто наплевать, что я чуть не лишился ноги! Слава Богу, врач вовремя понял серьезность травмы и отправил меня домой, а тренер — вообрази только! — хотел снова поставить меня в основной состав!
— Какой беспредел, — фальшиво посочувствовала Эглантайн, гадая, с какой стороны подступиться к щекотливому разговору.
— Наш семейный врач просто чудотворец, — заметила миссис Боуди, расставляя на столе чайный сервиз. — Как только состояние Чарлза немного улучшится, ему пропишут специальный режим: оздоровительные прогулки, физические упражнения…
— Это хорошо, — отозвалась Эглантайн, с неудовольствием отметив, что миссис Боуди усаживается возле сына на диван.
Ровно через полчаса она уже ехала домой. Разговора с глазу на глаз так и не получилось. Вездесущая миссис Боуди ни на минуту не давала сыну и его гостье побыть наедине, вклиниваясь в беседу и меняя тему беседы по своему усмотрению.
А что, если она догадалась о моих намерениях и думает, что я хочу бросить Чарлза, пока он беспомощен? — пронеслось у Эглантайн в голове.
Сегодня в гостях у Боуди Эглантайн чувствовала себя неловко из-за царящей там атмосферы трагизма и скорбных физиономий хозяев. Она даже попыталась разрядить напряженную обстановку и предложила поставить свой автограф на забинтованной ноге обездвиженного Чарлза, но мать и сын хором заметили, что для шуток сейчас не время.
— Я думаю предъявить иск тем негодяям, что затеяли драку, — задумчиво произнес пострадавший, когда Эглантайн поднялась, чтобы поцеловать его на прощание.
А Чарлз даже не спросил, когда она сможет навестить его снова. Ему казалось само собой разумеющимся, что визиты Эглантайн должны быть регулярными, а неизменное присутствие миссис Боуди лишь укрепит их отношения.
Самое удивительное, думала Эглантайн, что всего месяц — нет, даже неделю — назад я бы ни на минуту не усомнилась в его правоте.
