— Он нам не сказал, — развела руками Инна.
— Пожалуйста, начните все по порядку, — попросил инспектор. — Насколько я понимаю, вы лицо, наименее заинтересованное в смерти старика. Поэтому вас я выслушаю первой.
Инна глубоко вздохнула и покорно начала рассказывать инспектору о событиях вчерашнего вечера, каким-то образом связанных со смертью Наташиного дедушки. К тому времени, когда она закончила, проснулись и спустились вниз остальные члены семьи.
Они тут же начали громко выражать свое неудовольствие тем, что Инна пролезла вперед и уже беседует с инспектором.
— Я поговорю с каждым, — успокоил их тот. — Времени у нас много. До окончания расследования вы все находитесь под домашним арестом. В доме постоянно будет дежурить полицейский. Хватит с меня этих несчастных случаев и смертей.
Закончив беседовать с инспектором, Инна поднялась к себе в комнату. К ней тут же проскользнула Наташа, которая уже знала подробности смерти дедушки.
— Инна, это ужасно! — зарыдала она. — Ужасно!
Такой славный дедушка. Правда. Он был добр ко мне.
Никто обо мне так не заботился, как он. Я успела к нему привязаться. Такой всегда подтянутый, энергичный. Веришь, он зарядку каждый день по утрам делал минут по двадцать. И бегал трусцой по саду.
И она снова зарыдала.
— Я слышала, как Эрнест разговаривал с господином Страупнексом, — сказала она. — Это нотариус дедушки. У него лежит его завещание. Он обещал приехать сегодня.
Внизу раздался звонок в дверь.
— Думаю, это он, — сказала Наташа. — Пойдем.
Наташа оказалась права. Явился нотариус, маленький сухощавый человечек с редкими седыми волосиками, которые с трудом прикрывали обширную плешь.
У него были большие черные глаза и грустное лицо.
Девушки появились как раз, когда он выражал соболезнования семье умершего.
— В общем, я догадываюсь, что вас всех интересует: кому и сколько ваш дедушка оставил, — сказал он. — Не буду вас мучить. В данном случае я не вижу причины, чтобы скрывать от вас завещание вашего дедушки. Свои акции он разделил поровну между своими сыновьями. Им же оставлено по сто тысяч американских долларов. Каждому из внуков оставлено по такой же сумме. Своим двум невесткам Роланд Владимирович завещал драгоценности своей покойной жены и по пятьдесят тысяч.
— А этот дом?
— Ах, да. Этот дом он оставил своему старшему внуку, если тот женится в течение года со дня смерти деда. Кроме того, на содержание дома выделена определенная сумма, — сказал нотариус. — Да, в завещании также упомянута младшая внучка Наташа. О ней Роланд Владимирович просил позаботиться своего старшего сына. Экономке оставлено пять тысяч долларов, которые она может забрать, когда пожелает уволиться со своей должности, если ничем не запятнает своей репутации. Вот и все распоряжения. Как видите, они очень просты.
У вас есть ко мне вопросы? — спросил нотариус. — Если ничего срочного нет, то я бы просил вас отпустить меня к семье. Сегодня к нам приезжает мама моей жены. А она всегда начинает нервничать, когда меня нет в этот момент.
Никто не понял, говорит он о своей жене или о ее матери. Но маленький человечек выглядел таким озабоченным, что никто не решился уточнять. Он поспешно откланялся и кинулся к выходу. Там его догнала Инна.
— Один вопрос, — умоляющим голосом попросила она.
Нотариус скорбно взглянул на часы и неохотно кивнул.
— Что случится, если Роланд Владимирович написал еще одно завещание? — спросила Инна. — Оно бы аннулировало предыдущее?
— Если бы оно было датировано более поздним числом и оформлено по всем правилам, то безусловно.
— Оно должно быть обязательно заверено у нотариуса?
— Желательно, но отнюдь не обязательно, — сказал нотариус. — Достаточно, чтобы оно было заверено подписями двух лиц, внушающих доверие и, разумеется, не упомянутых в завещании.
И он повернулся, чтобы уйти. Но вдруг остановился.
— Да, вот еще что; — смущенно сказал он. — Не знаю, важно это или нет. Но Роланд приезжал ко мне вчера утром. Меня не было дома. Поэтому он лишь передал поздравления с Новым годом и уехал. Не знаю, важно это или нет. Но обычно Роланд никогда не заезжал, чтобы поздравить меня лично. Вот я и подумал, вдруг он что-то хотел сказать. А теперь его убили. Не знаю, связаны ли эти два события между собой.
Но на всякий случай я должен сказать о визите ко мне вашего дедушки.
Сказав это, он вконец смутился и ретировался прочь. Инна пошла к себе. В столовой ей делать было нечего. Она хотела побыть одна и подумать, как ей действовать дальше. Одно ей было ясно: до тех пор, пока убийца не будет найден, все находятся под подозрением.
По опыту Инна знала, что расследование иногда может тянуться очень долго. И что хуже всего — не привести ни к какому результату. К тому же сидеть сложа руки и маяться от безделья было не в характере Инны. И деятельный ум девушки заработал.
— У всех находящихся в доме теоретически была возможность отравить старика, — принялась рассуждать сама с собой Инна. — И что хуже всего, почти у всех был мотив, чтобы это сделать. Все надеялись получить после его смерти деньги. О существовании еще одного завещания и его содержании знал Алексей и его семья. Им всем была выгодна смерть Роланда Владимировича. Ведь по новому завещанию они теряли двести тысяч, нет, даже двести пятьдесят тысяч. Но, кроме нас с Наташкой, кто-то еще подслушал разговор Алексея с семьей. И этому кому-то могло не понравиться, что его обделили. Или, напротив, он узнал, что по новому завещанию кого-то собираются сделать богатым человеком. И он поторопился убить старика. Вот положение. Два завещания. Одно у нотариуса, другое в столе у дедушки. Второго нет, но это еще не значит, что оно не всплывет в свое время.
Инна немного походила по комнате.
— Итак, кто был упомянут в обоих завещаниях?
Оба сына Роланда Владимировича получали свою часть наследства. Их жены тоже. И Стаей. А вот Дюша и Вилли с Яном вылетали. И Ингрида тоже. И еще эта таинственная невеста Роланда Владимировича. Кто же она? И еще в Алексея стреляли. Получается, что он не убийца, раз его самого хотели устранить.
Инна задумалась.
— Нет, таким образом мне ничего не понять, — сказала она. — Итак, кому из наследников деньги были нужны позарез? Только зная всю их подноготную, можно ответить на этот вопрос. Внешне все они производят впечатление порядочных людей. И еще одно: зачем было дожидаться новогодней ночи, ведь они могли прикончить своего дедушку и раньше?.. Снова ничего не ясно. А слуги? Зина и Эдгар — люди в доме новые. Только появились, и пожалуйста — труп.
Инна вышла из комнаты.
— Нужно же с чего-то начинать, — бормотала она себе под нос. — И Наташку возьму с собой. Сидение дома под одной крышей с убийцей вряд ли полезно для детской психики.
