— Это была Клара. Она не смогла дозвониться до вас. Вам нужно домой. Брайди умерла. Мне жаль.
Аманда улеглась в постель в истерическом состоянии. Каэр не покидала безутешную Кэт. Шон и Том уехали следом за отцом О’Мэлли, чтобы уладить дела в церкви и похоронном бюро.
Марни подумалось о том, что Клара не в силах справиться с ситуацией. Она была настолько частью семьи, так предалась эмоциям, что не могла выполнять роль хозяйки. Поэтому Марни решила остаться и ей помочь.
Кэл неловко жался где-то в сторонке или следовал за ней по пятам, пока не начал действовать на нервы. Марни отправила его со списком покупок в бакалейную лавку и винный магазин. Семейство О’Райли было хорошо известно в городе. Все придут выразить сочувствие, и кто-то должен быть готов встретить и принять людей.
Слава богу, когда умерла Брайди, доктор был рядом. Это означало, что О’Райли не будут подвергнуты официальному допросу, являвшемуся необходимостью в случае чьей-либо смерти в отсутствие врача. Всего лишь такой закон. Но она знала, как тяжела эта процедура для домашних. Ее отец умер дома, и полиция забросала их вопросами как и почему. Если не было врачебных свидетельств болезни умершего, его тело в обязательном порядке подвергалось патологоанатомическому исследованию. Членов семьи могли обвинить в убийстве. Это все настолько ужасно, что Марни даже не представляла себе, как Кэт сумела бы справиться с подобными обстоятельствами.
Она, стоя у бара, как раз расставляла стаканы на серебряном подносе, когда услышала, что открылась дверь. И кинулась посмотреть, кто пришел.
Зак.
Он был мрачен, но спокоен.
— Где Шон и Кэт?
— Том отвез Шона поговорить с отцом О’Мэлли об организации похорон. Я не знаю, когда точно они вернутся. Аманда приходит в себя в постели, — с сарказмом произнесла она. — Кэт и Каэр наверху, в комнате Кэт. Клара ушла. Кэла я только что отправила купить кое-что. Сейчас расползутся слухи и начнут приходить люди.
— Спасибо, Марни, — сказал Зак. — Поднимусь проведать Кэт.
— Я могу что-нибудь сделать для вас? Кому-нибудь позвонить? Может, еще что-то?
Он покачал головой:
— Нет, спасибо. Я уверен, что твоя помощь для всех значит очень много, особенно для Шона.
Через несколько минут после того, как ушел Зак, Марни показалось, что у парадной двери кто-то есть. Начинается, подумалось ей. В следующие несколько дней придется тяжело. Тем не менее она собиралась до конца помогать О’Райли.
Она посмотрела в дверной глазок, но никого не увидела и нахмурилась. Марни была уверена, что слышала какой-то звук.
Она открыла дверь и посмотрела по сторонам.
Никого.
Взглянула вниз, и из ее горла вырвался крик.
Еще одна.
Еще одна мертвая птица.
Жуткая, скрюченная, она лежала на спине, устремив на нее свой застывший взгляд.
Оба широко открытых глаза пристально смотрели на Марни.
В ее душу проник страх. Она ловила воздух ртом. И лишь потом осознала, что просто сдерживала дыхание.
Мертвые птицы. Повсюду.
Сначала в офисе.
Теперь — здесь.
Марни закрыла глаза. Она не могла иметь к этому отношение. Просто не могла. Брайди — да. Смерть женщины была естественной, тихой и легкой, и она знала, что многое надо сделать, и она это сделает.
Но еще одна мертвая птица…
Она закрыла дверь. Заперла ее. Потом поняла, как это странно. Будто мертвая птица могла войти.
Дрожа, она повернулась и пошла прочь.
— Зак! — воскликнула Кэт, когда увидела его.
Она лежала. Глаза покраснели и распухли от слез. Каэр, сидевшая рядом с ней, выглядела очень печальной. Она встретила пристальный взгляд Зака слабой улыбкой, но не сдвинулась с места. Кэт вскочила и бросилась в его объятия.
— О, Зак! — рыдала она.
— Она была такой замечательной и прожила долгую, насыщенную событиями жизнь, Кэт, — сказал он, успокаивая ее.
— Я так ее любила, — сказала Кэт.
— А она любила тебя. Брайди всегда называла тебя светом и гордилась твоими успехами.
— О, Зак, я знаю, что она была стара. Знаю, что жила полной жизнью. Но мне будет так не хватать ее. Не могу вообразить себе, как обойтись без всех ее историй про лепреконов и баньши. Ой, Зак…
— Ничего, Кэт…
— Не могу перестать плакать.
— Это нормально. Плачь…
Кэт слегка отпрянула от него.
— Ты знаешь, она и тебя любила.
— Я знаю. И я ее любил. Мы все любили.
— Ты позвонил Джереми и Эйдану?
— Нет еще. Но позвоню. Сначала я хотел повидать тебя.
Кэт снова расплакалась:
— Она была стара. Но люди живут и дольше. И если Брайди была стара, то и мой отец не намного моложе ее. Зак, я так боюсь. Если бы я сейчас потеряла своего отца…
— Ты не потеряешь его.
Она вытерла слезы, откинула назад голову и внимательно посмотрела Заку в глаза.
— Ты же веришь мне, что кто-то пытается убить его, так? Поэтому… их ничто не остановит, — произнесла она шепотом.
— Я буду оберегать твоего отца.
— О господи, Зак, эти птицы. Прилетели птицы, и поэтому она умерла.
Зак пригладил ее волосы.
— Птицы — это птицы. Кэт, Брайди была стара. Она подхватила простуду, которая осложнилась пневмонией.
— Она знала, что за ней пришла баньши. Она сама мне это сказала. Я дразнила ее и старалась переубедить, но Брайди оказалась права. Она знала, — призналась Кэт.
— Кэт, люди часто знают, когда приходит их время умереть. По крайней мере, так говорят.
— А где ты был? — внезапно спросила она.
— На Кау-Кэй.
— На Кау-Кэй? Зачем? Что там произошло?
Он почувствовал, что Каэр тоже внимательно всматривается в него, озабоченно нахмурив брови.
Зак не хотел говорить. Не хотел рассказывать Кэт, что пропал еще один человек. Но на этот раз остался след его пребывания и абсолютно неопровержимые доказательства его смерти.
Его кровь.
— Что-то происходит. Я пока не уверен, что именно. Там, на острове, был мужчина… а сейчас не могут его найти.
— Исчез? Как Эдди? — спросила Кэт.
— Боюсь, что да.
— О господи! Эдди, Брайди… мой отец болен, а теперь еще этот человек? Что за чертовщина творится, Зак?
— Кэт, Брайди болела. И она была стара. Просто пришло ее время.
— Нет. Это неправильно. Ей следовало жить до ста лет. Время… Время не право. Несправедливо по отношению к нам. Совсем.
