— По делу Колобка.
— Какого еще Колобка?
— То есть, Древяскина, грабителя украшений.
— Вы хотите вернуть мне сережки?
— Пока нет, до суда или до закрытия дела не могу. Но открылись новые обстоятельства, и вы, может быть, новыми показаниями поможете, так сказать…
Боже, пронеслось у него в голове, что я плету?
— Знаете, — резко ответила она, — я уже все рассказала, что знала. Не думаю, что у меня найдутся для вас новые показания. Ничего я больше не знаю.
— Но я имею право…
— Если имеете, шлите повестку.
И отключилась. Игорь Андреевич дрожащей рукой положил трубку, схватил затем кружку с недопитым чаем, залпом выпил и закрыл лицо руками. Все пропало! И стал ругать себя последними словами. Надо было, думал он, говорить не о деле, пропади оно пропадом, а просто пригласить на свидание, пообещать вернуть сережки. А я, идиот: имею, дескать, право… Ах, сокрушался он, как все скверно вышло! Что же делать? Пойти вечером в клуб и извиниться? Или подкараулить у парадной? Решил, что последнее самое разумное и глянул на часы. До вечера еще далеко. Раньше девяти в клубе никто у шеста не вертится, значит, на пост надо выдвигаться к восьми.
В конце рабочего дня, ближе к половине шестого, пришла Гуляева и огорошила:
— Есть новость. Моя осведомительница Двустволка опознала среди своих клиентов Юрия Павлодаева. Он был на ее рабочем месте вчера вечером.
Макаров прекрасно знал, кто такая Двустволка и где находится ее рабочее место, но спросил:
— Кто такая, где работает?
Надежда Ивановна, которой было известно, что Макаров тоже был клиентом Двустволки, насмешливо ответила:
— В массажном салоне «Нежность» она работает, Светочкой зовут.
— Гм, — Игорь Андреевич слегка покраснел, — это точные сведения? Она не перепутала?
— Думаю, что нет. Кроме сходства по фотографии она знает и особую примету: у него на внутренней стороне левого бедра родимое пятно размером с яйцо. Да и по форме, она говорит, яйцо напоминает, но только волосатое.
— Что вы имеете в виду?
— Не то, что вы подумали. Родимые пятна бывают очень волосатые.
Игорь Андреевич вздохнул, взял трубку и набрал номер Павлодаева. Спросил про особую примету у его брата, и тот подтвердил. Макаров сказал ему, что, похоже, Юрий жив и здоров и обретается в городе. Его опознала по фотке и родимому пятну девушка из массажного салона «Нежность». Максим как бы и не очень удивился. Попросил прислать к нему девушку, чтобы показать ей другие фотографии, да и расспросить, — кроме родимого пятна у Юры есть и другие, менее заметные приметы.
Макаров сказал, что девушку пришлет, при этом подумал, что Двустволка наверняка будет после этого знать особые приметы обоих братьев. Приказал Гуляевой организовать встречу массажистки с олигархом, и когда та ушла, вновь стал думать о том, как ему вернуть доброе к себе расположение Виктории. И придумал. Взял папку с делом Колобка, нашел там протокол допроса свидетельницы Кузовлевой В. В., вынул эти листки из скоросшивателя, положил перед собой и стал механически делать их них кораблики. Затем открыл сейф, взял оттуда Викины сережки и положил в карман.
45
Ирина Романовна в тот же день узнавшая о том, что младший брат строительного магната, соблюдая инкогнито, находится в городе, стала, если можно так сказать, подводить итоги затянувшейся интриги. Уже стало очевидно, что вся эта история с быстроходным грабителем подходит к концу. Но чем она завершится, было пока неясно.
Итак, Колобок с соблазненной им прекрасной Натальей Сергеевной (о Господи, сколько она пролила слез, осознав, что больше никогда ее не увидит) отбыли в славный город Нью-Йорк, секретарша Светлана — неизвестно куда, пропавший, точнее, якобы похищенный, Юрий Павлодаев, разгуливает по городу. Пострадавшими в этой истории можно считать лишь магната, потерявшего часть своих денег и компрометирующие его документы, а также секретаршу. Хотя, она-то, скорее всего, была вполне осведомленным и действующим лицом в этой пьесе. Но кто режиссер? Лопоухий грабитель? Едва ли, он был приглашен на роль героя-любовника и с блеском ее сыграл. Юрий? Вполне возможно, и даже, вероятно — именно он. Сказано: ищи того, кому выгодно. Впрочем, выгодно обоим — и жене, и брату. И каждый, похоже, урвал свой кусок. Все, вроде встает на свои места, но вот только почему Юрий Рустамович обретается в Питере, а не разгуливает в Ницце или в том же Лонг-Айленде?
Быть может, эта сладкая парочка действительно держала Юру в заложниках до своего бегства из страны? Выпустили, потому что стал не нужен? Но почему он тогда скрывается? Сплошные загадки.
Она позвонила Макарову, чтобы узнать, не нашелся ли брат магната. Тот ответил, что пока еще нет. Поиск, конечно, ведется, но, понятное дело, найти человека в многомиллионном городе дело непростое.
У Игоря Андреевича настроение было грустное. Напрасно он два вечера подряд стоял, как полный идиот, у парадной дома, где жила прекрасная Вика. Она так и не появилась, но когда на другой день, уже ближе к ночи, он заглянул в клуб, то увидел ее у шеста, в полном, можно сказать, блеске обнаженной красоты. Макаров не осмелился к ней подойти и заговорить в людном месте и решил дождаться утра, чтобы встретить ее на набережной. Но с ночи пошел проливной дождь, который не кончился и с рассветом, и поэтому влюбленный майор решил вечером зайти в клуб и поставить, как он сам себе сказал, все точки над и.
После службы он пришел домой, поужинал, выслушав от жены целый короб упреков, а ближе к полуночи, когда убедился, что супруга заснула, переоделся в джинсы и безрукавку вышел из дома. На небе ярко светили звезды, на пустынных улицах бродили кошки, в теплом воздухе летнего вечера слышны были запахи остывшего асфальта, опавшей пыли и выхлопной гари.
Придя в клуб, возле которого стояли десятки дорогих автомобилей, он заказал себе виски и, позвякивая в стакане кубиками льда, наблюдал, как молодые люди обоего пола, в большинстве своем дети родителей, успевших приватизировать, а точнее, присвоить себе ту или иную часть народного богатства, прожигают свою пустую никчемную жизнь. Макаров, как и многие его коллеги, сильно ностальгировал по ушедшему советскому времени и весьма не одобрял нынешнего социального неравенства.
Впрочем, в данный момент это было как бы на обочине сознания, и все его существо трепетало от предвкушения скорого, в свете софитов, явления прекрасной богини. А пока на сцене стоял длинноволосый певец в пиджаке со стразами и пел на английском языке. У многих танцевавших молодых людей нехорошо горели глаза, и Макаров подумал, что его коллеги из нарко-контроля плохо работают. А скорей всего, просто крышуют, и им глубоко наплевать, что жизнь молодого поколения будет скорбной и короткой.
Но вот, наконец, взвизгнули фальцетом фанфары, заухали барабаны, и вместе с ажурным всплеском звуков солирующей гитары на сцене появились две блондинки, и их полупрозрачные накидки заструились в завораживающе медленном танце. Когда девушки скинули с себя все, кроме стрингов, музыка сошла на нет, и посетители стали подходить к сцене и запихивать девушкам купюры за резинки трусиков.
