– Сам деньги захапал, а подставить ребят решил! – громовым голосом заявил Бритый, легко снося небрежным поворотом плеча элегантную, но, увы, очень непрочную дверь. – И меня заодно с ними! Ты хоть знаешь, что за это по понятиям полагается, хрен ты вонючий!
Бритый был в такой ярости, что даже забыл о том, что он никогда не ругается и не выходит из себя. Засура приготовился было сказать, что он тут совсем ни при чем, деньги он не крал и будет стоять на этом до конца, как вдруг почувствовал очередной взрыв боли, который превосходил все предыдущие, и по животу растекся жидкий огонь.
Следователь и бандит были слишком заняты каждый своими мыслями и потому, когда господин Засура ткнулся носом в чашку с давно остывшим травяным чаем, перевернув ее при этом себе на костюм, они решили, что он притворяется. И довольно небрежно потрясли его. Но вместо того, чтобы очнуться и нормально заговорить, директор рухнул на пол. Цвет его лица и неровное хриплое дыхание наконец заставили Михайловского призадуматься, а подумав, он вызвал «Скорую помощь», не обращая внимания на беснующегося Бритого, требовавшего выдать мерзавца ему лично.
– Мои ребята мигом его вылечат! – уверял он Михайловского, тыкая пальцами в кнопки мобильника. – Они такие специалисты!
Следователь с завистью посмотрел на телефон у него в руках, в который раз подумав о том, как скудна техническая база милиции, и стал крутить диск, набирая номер телефона своего кабинета.
На счастье господина Засуры, первыми все-таки приехали врачи «неотложки».
– Прободная язва! – радостно сообщил врач, едва пощупав живот и пульс больного. – Немедленно на носилки и в больницу!
Пока несчастного Засуру, который наконец приобрел ровный зеленый цвет, отправляли в больницу, Михайловский изымал в обществе понятых вещественное доказательство из директорского стола, а Бритый расставлял своих людей возле больницы, подруги безмятежно наслаждались свежим горным воздухом, льющимся из окна позаимствованного автомобиля.
Вопреки Юлиным опасениям, никто их не остановил, когда они, кряхтя и постанывая от натуги, выкатывали машину из гаража. Пересекая Тбилиси, их машина не привлекла к себе ни единого взгляда патрульных служб. И даже на отрезке автодороги Тбилиси – Гори к ним никто не пристал с навязчивой просьбой показать документы на машину или хотя бы права.
Так что до Ткемловани подруги добрались без приключений. Инна по пути изучала роскошный иллюстрированный альбом археологических памятников Грузии. Время от времени она присвистывала и восхищенно ахала, от чего сидящую за рулем Юлю кидало в дрожь. Добравшись до Ткемловани, подруги стали в тупик. Никто из встречающихся им на пути жителей села не припоминал не только дороги к княжеской усадьбе, но и самой усадьбы. Решив воспользоваться лишь полученными от молоденького смотрителя сведениями, подруги, руководствуясь его ориентирами, миновали маленькую деревеньку и буквально через несколько минут уперлись в отвесную скалу.
– Либо у них тут произошли глобальные катаклизмы, либо смотритель ошибся, либо князь к себе в усадьбу добирался явно не в карете, – сказала Инна, критически оценив узкий проход, ведущий в глубь гор.
Девушки вернулись обратно в деревеньку и приступили к поиску представителей старшего поколения. Наконец им повезло. Они увидели сгорбленного годами смуглого старика с большущей палкой в руках, который гнал огромную отару овец. Выглядел он вполне способным помнить еще позапрошлый век.
– Усадьба князя Гуриани? – удивился он. – Так она сгорела еще в начале прошлого века. Один молокосос из наших мест поджег. Чем ему князь не угодил, не знаю. Справедливый был князь и богатый. Когда он проезжал через мою деревню, все жители высыпали на улицы, чтобы посмотреть на его лошадей, сбрую, оружие и его самого. А кроме того, он был красавец и не дурак. Сбежал в Европу, не дожидаясь, пока большевики до него доберутся. Да, помню, как в последний раз он приехал со своей свитой в эти места. У него был к тому времени безлошадный экипаж, а в нем везли черепах на льду и огромных осетров. Сам князь гарцевал на своем жеребце арабских кровей. Привезен красавец конь из Аравии, как смоль черный и отливал огнем. А свита была одета…
– Очень интересно, – перебила его Инна, не дожидаясь, пока дед вспомнит, какая мода была в тот год в Европе. – Но где же проезжал этот безлошадный экипаж?
– Вон по той дороге, – махнул рукой старец по направлению на восток.
Там и в самом деле виднелась в лучах заходящего солнца узкая дорога, поднимавшаяся высоко в горы и где-то там терявшаяся.
– Езжайте по ней, только я на вашем месте подождал бы утра, – сказал старик. – Усадьба давно разрушена, переночевать вам будет негде. А ночи в горах прохладные.
Но подруги уже не слушали долгожителя. Наспех поблагодарив пастуха, они запрыгнули обратно в машину и поехали в горы. Дорога в княжескую усадьбу оказалась не такой уж и узкой: по ней вполне могла свободно проехать телега, запряженная двумя быками, не то что машина марки «Жигули» шестой модели. Она неторопливо вилась вокруг скал, пока наконец подруги не выехали на относительно ровное плато, густо поросшее деревьями. Дальше дороги не было.
– Мы приехали? – неуверенно спросила Юля.
– Ты за рулем, так что тебе видней, – пожала плечами Инна. – Но одно могу сказать: на усадьбу это не слишком похоже.
Она была права. Пожар натворил тут немало бед, а остальное доделала матушка-природа – деревья и кусты густо разрослись на развалинах усадьбы. Второй деревянный этаж княжеского дома исчез без следа, но первый, сложенный из камня еще в начале семнадцатого века, при пожаре уцелел. Девушки без особого труда добрались до кладки первого этажа дома, где камни до сих пор хранили на себе следы огня. Они основательно заросли травой, а вокруг в изобилии росли молодые и уже вполне зрелые деревья.
– Тут пригодились бы скорее не лопаты, а топоры, – пробурчала Инна, пытаясь отыскать среди молодой поросли хотя бы один старый кипарис.
– Так дело не пойдет, – сказала Юля. – Даже если дерево тут было, оно давно погибло и сгнило, в лучшем случае от него остался пень или полусгнивший ствол. Но я не умею различать пни по породам.
С этими словами Юля задумчиво разложила перед собой фотографии, позаимствованные у смотрителя музея. Они ничем не помогли девушке. И пока Инна продолжала бродить по полю в надежде найти какие-то ориентиры, Юля принялась просматривать небольшую книжку, посвященную истории Тбилиси и его окрестностей. Неожиданно ей попалось имя князя Вахтанга Гуриани. Заинтересовавшись, Юля стала более внимательно листать брошюрку и уже через три страницы наткнулась на иллюстрации.
Две из них были явно сделаны с фотографий, которыми снабдил девушек князь. А вот третья изображала княжеский источник минеральной воды, вокруг которого был разбит сад из самых разнообразных пород деревьев. Из хвойных – сосны разных видов, лиственница и даже ель. Затем бук, клен, дуб, а справа от могучего дуба, к неописуемой радости Юли, стоял тоненький кипарис. Радостно взвизгнув, Юля подозвала подругу и продемонстрировала ей свое открытие. После чего девушки, держа полезную книгу в руках, отправились на поиски остатков злосчастного кипариса.
