Злясь и изнывая от скуки, Клаудиа подхватила одну из сумок, полных нарядов из бутика, и высыпала ее содержимое на кровать. И рассмеялась, увидев, что на вершине образовавшейся кучи красуется черный атласный купальник.
Она сразу же представила песок, солнце и море. Точно, это с ее-то гиперчувствительной кожей. От одной этой мысли ей сразу же захотелось чесаться, но в ней определенно было здравое звено. Слишком уж она засиделась взаперти. Ей нужен свежий воздух. Правда, при всем желании Клаудии не удалось вспомнить, когда ей последний раз не хватало воздуха. Но раньше она и не жила под одной крышей со здоровенным мужчиной.
Где-то в глубине души надеясь, что Лукас все же захочет составить ей компанию, она направилась к его вечно закрытому кабинету.
Она удивленно застыла перед широко распахнутой дверью в святая святых:
– Лукас?
Слыша какой-то неясный стук и скрип металла, она пошла на звук, прошла одну комнату, затем другую, спустилась по лестнице вниз и замерла у очередного порога, любуясь боксерскими грушами и блестящими тренажерами, пока наконец-то не отыскала взглядом сосредоточенно истязавшего себя полуголого Лукаса. Но зачем он так над собой издевается?
Затаив дыхание, она следила за грациозными движениями мощного залитого потом тела.
Просто поразительно.
Непроизвольно облизнув губы, она сосредоточилась на его левом плече с вытатуированным крестом Арунтии.
Глубоко вдохнув, она прижала руку к губам и, развернувшись, бросилась наверх. Ей не стоило сюда приходить. Не стоило вторгаться на его личную территорию. Она же всегда ненавидела, когда в ее жизнь вмешиваются, а саму ее бесцеремонно разглядывают, а сама…
Так, похоже, ей точно стоит искупаться.
Что угодно, только не думать о том, что она случайно увидела.
И что это? Бермудский треугольник?
Приняв душ и обыскав весь дом, Лукас не выдержал:
– Клаудиа!
Да что с этой женщиной не так? Неужели она наконец-то решила, что с нее хватит, и уехала? Бегом бросившись в ее спальню, он увидел разбросанную по всей комнате одежду. Разве можно быть такой неряхой? Но раз вещи здесь, то и сама она где-то рядом.
В очередной раз обыскивая дом, он вдруг увидел, как Клаудиа играет с волнами океана, и разом расслабился.
Пристально вглядываясь, как она танцует и бегает по берегу, пиная песок, Лукас лишь улыбнулся и покачал головой. Впервые за все время их знакомства она казалась полностью довольной и совершенно беззаботной. Едва ли не счастливой. И, как никогда, прекрасной.
А эти ноги, словно созданные для секса… Длинные, сильные, стройные… Она без труда сможет обвить его этими ногами, вгоняя в свое жаркое влажное нутро…
Но стоило ей шагнуть в сторону океана, и Лукас мгновенно напрягся и потянулся к пульту управления. Подобравшись ближе, он терпеливо ждал ее следующего действия, выдохнув лишь тогда, когда она вновь повернула к берегу.
Глубоко вдохнув, он, не в силах отвести глаз, следил, как она играет с подолом туники, подобрав его так высоко, что он сумел разглядеть плотно облегавшие шортики купальника.
Лукас сдавленно зарычал. Скромные шортики оказались куда сексуальнее любых треугольничков и кружев. Оглядевшись по сторонам, словно желая убедиться, что ей никто не помешает, Клаудиа стянула тунику.
«Хватит, Гарсия, отвернись».
Приятные округлости, тонкая талия…
Подняв руку, она вытащила удерживающую волосы заколку. Нет, не заколку – карандаш! Затаив дыхание, Лукас следил, как блестящие шоколадные локоны густой волной падают на тонкие плечи.
Застонав в голос, он заставил себя оторваться от стекла. А потом вдруг резко осознал, с чего она вообще решила устроить этот стриптиз и резко выпрямился.
– Я же предупреждал.
Вернувшись к пульту управления, он нажал кнопку.
Снова посмотрел на шагнувшую в океан Клаудию.
Да что с этой штукой не так?
Он еще раз нажал кнопку.
Снова посмотрел на по пояс зашедшую в воду принцессу.
– Черт.
Заставив себя глубоко вдохнуть, он немного успокоился и собрался. Вручную ввел код, потянул за ручку… Дверь наконец-то приоткрылась настолько, чтобы он смог проскользнуть в образовавшуюся щель.
И бегом бросился вперед.
– Клаудиа! Не вздумай заходить дальше!
Но сразу же увидел, что она готова нырнуть.
– Клаудиа! Чертова женщина! – прорычал он, сбрасывая ботинки. – Клаудиа!
Обернувшись, она взглянула на него ярко горящими глазами и улыбнулась:
– Смотри, рыбка. Я стою в море, а о мои ноги трутся целые мириады рыб. Поразительное чувство.
Слегка подпрыгнув, Клаудиа замахала руками, а Лукас невольно уставился на приплясывающие груди.
– Рыбки? Madre de Dios! Что ты вытворяешь? Я же предупреждал, чтобы ты не совалась в воду!
Выпрямившись, она скрестила руки на животе:
– Нет. Ты сказал, что мне нельзя плавать. Что тут есть подводное течение, которое может засосать меня вглубь.
– Точно.
– А я не плаваю, просто балуюсь.
– Баловаться тоже запрещено.
– Запрещено? – Клаудиа мгновенно вскипела. – А чего ты тогда от меня хочешь? Чтобы я безвылазно сидела в четырех стенах, пока ты упрямо меня игнорируешь, и ждала новых указаний? Хватит с меня! Я так скоро с ума сойду!
– В Лондоне тебя вполне устраивали тишина и спокойствие.
– Потому что там у меня была работа. Слушай, может, просто признаешь, что слишком резко отреагировал?
– Нет.
– Неужели так сложно хоть на секунду забыть о своей треклятой работе?
– Работе?
– Ничего со мной не будет, если я немного подурачусь и…
Она мило скривила носик. Dios, да что с ним не так?
– Ай! – Она слегка дернулась, и Лукас мгновенно бросился вперед, подхватив ее на руки.
– Что?
Уже в следующую секунду она крепко впилась пальцами ему в плечи, прижалась грудью и обвила талию ногами.
Madre de Dios!
– Кто-то слишком заинтересовался моей наготой, – выдохнула она с легкой дрожью в голосе.
– Неудивительно, – прохрипел он, стараясь не обращать внимания на прижавшиеся к нему изгибы. Почти полное воплощение его последней фантазии.
Схватив ее за бедра, он сразу же почувствовал, как она доверчиво расслабила стиснутые у него на плечах пальцы, словно безоговорочно верила, что он ни за что ее не уронит. Вроде мелочь, но… Лукас покрепче прижал к себе драгоценную ношу.
