Среди грандиозных мероприятий, запланированных папскими «политтехнологами», были встречи с художниками и архитекторами, на которых обсуждались вопросы градостроительства во Флоренции, и в частности в квартале Медичи – вокруг старого дворца Медичи на виа Ларга и церкви Сан-Лоренцо, где находились часовни Медичи. О намерениях папы известили художников, архитекторов, скульпторов, резчиков по дереву и декораторов. Перед Сан-Лоренцо и Дуомо установили новые фасады, выполненные из дерева в масштабе 1:1. Представление Леонардо о том, каким должен быть новый фасад Сан-Лоренцо, сохранилось в виде рисунка, ныне хранящегося в Венецианской академии. Естественно, что ограничиться только фасадом Леонардо не мог. Он запланировал полную перестройку окружающего квартала. Прилегающая к церкви площадь должна была быть расширена и удлинена, чтобы обновленная церковь представала во всем великолепии. Другой план включал в себя снесение целых кварталов перед церковью с тем, чтобы длинная площадь тянулась до самой виа Ларга. Боковая же стена дворца Медичи должна была стать фасадом, выходящим на новую площадь.
[914] Леонардо не смущала идея сровнять с лицом земли старинные улицы и кварталы, где прошла его юность. Его архитектурные решения вполне практичны. Ему нравилось чувствовать себя современно мыслящим архитектором: еще один «маэстро Руинанте», так похожий на своего друга Браманте.
За ту неделю, что папский двор провел во Флоренции, Лев X председательствовал на собрании кардиналов в зале Большого совета в палаццо Веккьо, где все еще можно было видеть великолепный фрагмент фрески Леонардо «Битва при Ангиари». По-видимому, Леонардо присутствовал на этом собрании. Сорок лет спустя великий герцог Козимо I Медичи заказал Джорджо Вазари большой цикл фресок, которые ныне покрывают все стены зала, а где-то под ними все еще живет призрак «Битвы при Ангиари». Среди изображенных сцен было и это собрание, на котором папа из семейства Медичи находится в самом политическом сердце Флоренции. На заднем плане этой фрески Вазари изобразил четырех человек и так объяснил свое решение:
«Я написал их в полный рост, чтобы их можно было узнать, на заднем плане композиции, отличными от членов консистории. Я написал герцога Джулиано де Медичи и герцога Лоренцо, его племянника, беседующих с двумя величайшими гениями их времени: одним из них, с гривой белоснежных кудрей, был Леонардо да Винчи, великий мастер живописи и скульптуры, который беседовал с герцогом Лоренцо, стоявшим близ него; и вторым был Микеланджело Буонарроти».
[915]
По иронии судьбы эти великие художники встретились вновь в зале палаццо Веккьо, где началось их соперничество. Оба навеки остались в истории как истинные звезды мира Медичи. Портрет Леонардо вполне стереотипен. Он был написан на основе профиля Мельци, который Вазари видел в Ваприо.
[916] И сегодня эта фреска хранит воспоминание о последнем посещении Флоренции ее великим сыном.
7 декабря 1515 года папская процессия двинулась в Болонью. Здесь произошла встреча папы и Франциска I. Здесь Леонардо впервые встретился со своим последним и самым чутким покровителем. Новому королю был всего двадцать один год. Он был очень высоким, обаятельным, уверенным в себе, чему в немалой степени способствовала победа над швейцарскими наемниками Сфорца при Мариньяно. У Франциска был огромный нос, но он не мешал ему пользоваться репутацией отличного любовника. «Он развратен и наслаждается тем, что проникает в чужие сады и пьет из разных источников», – писал о нем Антонио де Беатис. Девизом короля были слова «Nutrisco et extinguo» – «Я питаю, и я уничтожаю». То, что король слышал о великом Леонардо, несомненно. Его тесть, Людовик XII, высоко ценил картины художника. В завоеванном Милане Франциск наверняка должен был видеть «Тайную вечерю». Поразил его воображение и механический лев, приветствовавший его в Лионе. Снова Леонардо сближается с французами и снова обретает покровителя и ценителя, какого не мог найти в Италии. Среди французских придворных, приехавших в Болонью, был Артус Буассиф. 14 декабря Леонардо нарисовал его портрет сангиной. Мельци назвал этот рисунок «Портретом М. Артуса, камердинера короля Франческо I, на встрече с папой Львом X».
[917]
Папа уехал из Болоньи 17 декабря раздраженным высокомерием Франциска. Единственное, что не могло не радовать, – это королевская милость в отношении Джулиано Медичи, который получил титул герцога Немурского. Но Джулиано было не суждено носить этот титул долго. Через три месяца, 17 марта 1516 года, в возрасте тридцати семи лет он умер от чахотки.
[918] Через несколько месяцев после этого Леонардо на некоторое время возвращается в Рим. Жизнь его здесь не складывается. Последняя запись, связанная с пребыванием Леонардо в Италии, – это ряд измерений базилики Сан-Паоло Фуори, датированных августом 1516 года.
[919]
Мэтр Лиенар
Леонардо принял решение уехать во Францию летом 1516 года. Он отлично представлял себе, насколько тяжело будет перебираться через Альпы осенью и зимой. Никаких документов, связанных с его отъездом, не сохранилось: никаких дипломатических коммюнике, никаких официальных разрешений. Встреча с королем в Болонье и смерть Джулиано Медичи, несомненно, повлияли на решение Леонардо. В августе или сентябре шестидесятичетырехлетний Леонардо отправился в самое долгое путешествие в своей жизни.
