— Паришься? — непринужденно поинтересовалась Ольга.
— Нет, знаешь, наслаждаюсь, — вяло огрызнулась я на ее любопытство.
— Зря, — покачала она головой.
— Хрена он привязался? Ладно бы просто по будущей работе, но остальное! — Я нервно вздохнула и взъерошила и без того растрепанные короткие волосы.
— Инстинкт охотника. — Ольга пожала плечами. — Пока убегаешь, есть азарт погони. И потом, Сонька, ну чего плохого в сексе-то, а? Ну переспите пару раз, он перегорит, дальше будете нормально общаться, — непринужденно добавила она.
Легко ей говорить, для меня вот ничего хорошего в сексе как раз нет. Понимаю, что это мои личные загоны, что после такого резко отрицательного первого опыта другого быть не может, но… Черт, слишком мало времени для меня прошло и слишком силен страх, засевший глубоко в подсознании. Однако Ольге о моих переживаниях знать совсем необязательно.
— Я ему не дичь, — насупилась я, вытащила сигарету и переместилась к открытому окну. — И потом, а вдруг мне не понравится? — задумчиво добавила, созерцая улицу внизу. — Что тогда делать?
— О, так мы уже рассматриваем вариант с Верденом, хотя бы в теории? — ехидно усмехнулась Ольга. — Мать, ты, часом, не девственница? — с притворной озабоченностью уточнила она.
— Нет, — затянулась, глядя на темную улицу. Уже свежо пахло морозцем, того и гляди снег со дня на день пойдет, несмотря на октябрь. Подумав, все-таки сказала: — Меня в выпускной трое ушлепков прямо во дворе изнасиловали.
Ольга тихо присвистнула.
— Тогда понятно. — Она помолчала и осторожно продолжила: — Но, Сонь, было и было. Мне кажется, стоит подумать о Вердене, правда, он точно тебе плохого не сделает. Никто же не заставляет тебя влюбляться в него, да и он вряд ли втюрился в тебя с первого взгляда. Ты ведь так не считаешь? — словно невзначай обронила она и покосилась на меня со странным выражением.
— Я что, похожа на дуру? — пожала плечами, сделав очередную затяжку.
— Вот и славно, — повеселев, ответила Ольга. — А с нормальным мужиком это очень даже приятно, поверь.
Я неопределенно хмыкнула, не зная, что ответить. Ну не тянуло проверить, как это, когда не по принуждению и против воли, а по взаимному согласию.
— А хочешь, проверю, каков Верден в постели? — вдруг предложила Ольга, и я чуть с окна не свалилась.
Ни фига себе заявленьице! Выкинула окурок и уставилась на довольно ухмылявшуюся соседку.
— С дуба рухнула? — наконец выговорила я. — Какая мне разница, какие у него умения в постели? — на всякий случай добавила, чтобы Ольга не вздумала предположить, будто мне не все равно, с кем там альбинос путается.
— Считаешь, я не способна его соблазнить? — Грановская хихикнула. — Да ладно, Сонь, если мужик не влюблен окончательно и бесповоротно, затащить его в постель как не фига делать. Или ревнуешь? — Она хитро прищурилась.
— Да боже упаси, — для наглядности перекрестилась, хотя в бога не верила. — Может даже, он на тебя переключится и отстанет наконец от меня.
— Мм, не думаю, — она посерьезнела. — Сонь, ты только не пугайся. — Вот зря она так сказала, потому что я тут же напряглась. — Мне кажется, тут все гораздо глубже, чем просто влечение или тот же охотничий инстинкт. Когда смотрю на него, как он наблюдает за тобой на парах и в перерывах, знаешь… — Ольга замялась, подбирая слова. — Ощущение, будто между вами есть незримая связь какая-то. И это не любовь.
Я сглотнула, по спине неожиданно пробежал холодок. Слова соседки, признаться, напугали. Где-то в глубине души у меня тоже росло странное убеждение, что интерес Вердена имеет под собой нечто большее, чем внезапно вспыхнувшая страсть…
— Ты вот на что сейчас намекаешь? — хриплым от волнения голосом спросила я. — Какая к черту связь?!
— Ты меня спрашиваешь? — Она нервно облизнулась. — Понятия не имею. У Николаича спроси, если ответит, он все-таки экстрасенс высшего класса, может, почувствует точнее, что это такое.
Бли-и-ин. Ну говорила же, влипну с этим Верденом!
— Так что, соблазнять его или как? — Соседка снова обратилась к недавней теме разговора, причем несколько поспешно, что не прошло для меня незамеченным. — Или присмотришься к другим кандидатурам из наших мальчиков?
Я хмыкнула, вернувшись на кровать.
— Оль, да кто на меня взглянет, кроме этого извращенца красноглазого? Все только на мои способности слюной капают, видела, как сегодня резко обострился инстинкт дружбы у всей группы? Кстати, что характерно, независимо от полового признака. — Я невесело усмехнулась. — И вообще, какие кандидатуры, о чем ты? Я не хочу ни отношений, ни чувств, не надо мне этого, я учиться хочу, раз меня угораздило сюда попасть. И проблему Вердена с его нездоровыми желаниями тоже хочу решить как можно быстрее и с минимальным ущербом для собственного душевного равновесия, — тема разговора начинала слегка раздражать.
— Ну так это просто. — Оля пожала плечами. — Пара жарких ночей, он успокоится, ты перестанешь думать, что секс — это больно и противно. Обоюдная выгода налицо. По-моему, игра стоит свеч, мм? Или боишься, что втюришься? — поддела она с ухмылочкой.
Я так выразительно посмотрела на соседку, что та тихо заржала. Вообще, чего это она так упорно пытается подложить меня под альбиноса, ей-то что за выгода? Уговаривает, понимаешь, играя в моего личного психолога и убеждая, что это поможет мне справиться с последствиями изнасилования. Но задавать этот вопрос я почему-то не стала.
— Я похожа на идиотку, которая способна влюбиться? — фыркнула в ответ на нелепое предположение соседки.
— Ну тогда вообще ноль проблем, Сонька. — Грановская потянулась. — Я проверю, каков этот герой-любовник в постели, и если очень даже ничего, вперед, подруга, покорять сексуальные горизонты, — весело заявила она, и я чуть не поперхнулась от ее слов. — Поверь, не решишь проблему сейчас и сама, никто не поможет. Личный опыт — самое действенное лекарство, причем желательно без чувств, по крайней мере первое время, — назидательно закончила она и подняла палец.
— Ты прям как Николаич говоришь, — пробормотала я, чувствуя, что она в чем-то права, но упрямо не желая сдаваться разумным доводам.
Страх? Отвращение? Воспоминания о боли и жгучей ненависти к ухмыляющимся, довольным рожам? Зажмурилась и тряхнула головой. Да едва Верден поцелует меня, я ж на стенку полезу в панике. Как заставить себя успокоиться, когда подсознательные реакции и эмоции совершенно не поддаются контролю? А другого так вообще не подпущу к себе на пушечный выстрел, не говоря уже о том, чтобы первой подойти, да еще с таким откровенным намерением. Вердена спасает только несусветная наглость и излишняя самоуверенность, других таких в группе нет, остальные парни вроде не настолько ушибленные на всю голову. Ну и решительность, чего уж тут. Вместо цветочков-василечков сразу расставил приоритеты и обозначил намерения. Другое дело, что я с ними не согласна…
