Есть ещё очень криминальный вариант. Если судно застраховано приблизительно на девять миллионов долларов. Если оно не дойдет до пункта назначения, а, скажем, попадет на рифы. Всякое может случиться, тут важно, чтобы причина аварии была правдоподобной для страховщика.
* * *
Можно было бы угнать судно. Но это вообще безнадежный вариант. Потому что идея не стоит выеденного яйца. Судно старое, небольшое. Оно стоит 150 тысяч, максимум 300 тысяч. Если кто – то решит его угнать от хозяина, то много за него не получит. Сумма не достаточная, чтобы потом от закона скрываться. Такими вещами занимается одинокий профессионал, которому скажем, легко поменять личность.
* * *
Двое суток дрейфа привели к помрачению некоторых умов. Все знают, что осталось ещё немного подождать, но никто не знает сколько именно.
Штурман однажды заметил, что навигационный прибор, обозначающий местоположение ближайших судов, упрямо вырисовывает на дисплее знак бесконечности! Это начинает пугать. Траектория дрейфующего судна зависит от течения, скорости и направления ветра. Прибор изображает проделанный путь, но в итоге всё накладывается бесконечной, «тригеометрической» фигурой.
Ждут. Все ждут приказа, хороших новостей, или просто нового решения. Весь драматизм сложившегося положения в том, что морально люди готовы работать, долго и упорно вести судно на «гвозди», но любая длительная задержка, она дезориентирует всех.
Из конторы вдруг спрашивают, «когда у вас намечается плохая погода?»
Представляете? Странные люди, они, что даже нужной информацией не владеют?
Тут пока спокойно, но погода может измениться в любой момент, это море! А прогноз ещё вчера был не самый утешительный. Где – то идет циклон, скоро будет тут, тогда нужно будет бегать, жечь топливо. Скоро этот пароход станет для конторы буквально «золотым». Потом пришло сообщение, мол, не волнуйтесь, потому что погода с 4 по 7 число в Корейском проливе будет стоять спокойная.
Отход
06.06.Срок не такой и большой, всего трое суток, но у экипажа вымотало нервов порядочно. Наконец – то дали «добро» на отход, и судя по тому, что ещё ждет экипаж, то к настоящему числу следует прибавить 18 дней. Именно столько продлится путь, если не больше. Посмотрим, что им будущее готовит. И двое суток погода будет нормальная, а потом, как карта ляжет, то есть данные Гидрометцентра покажут.
Вот уже 08.06. Ничего хорошего. Солнце нет уже, это неплохо. Температура забортной воды 26 градусов по Цельсию, против 24 градусов обычных у побережья Южной Кореи или у берегов Японии. Температура масла на ГД поднялась до 50 градусов. Это уже никак не регулируется. Масленый холодильник, который удалось перед этим почистить, но слегка, то есть без применения щеток, только сжатым воздухом, он не охлаждает. Чистка дала небольшой эффект, слизь смыло, но не окончательно.
Вот с простым холодильником оставались проблемы – он теперь с гнилым корпусом, весь бежит, как дуршлаг. Воздушный холодильник тоже давно не мыли в химии. Есть такая процедура, когда насосом прогоняют горячую воду с химическим моющим веществом, и многократно. Нелегкая процедура, много затрат, много времени, но самая эффективная.
Как альтернатива, на судах моют турбину ГТН ГД химическим раствором, потом промывают водой, все стекает в воздушный холодильник, и частично его чистит. Ещё можно заполнять весь воздушный коллектор водой с химией, тогда тоже происходит эффективное мытье, но не на каждом судне так принято. Чистый воздушный коллектор – залог подачи необходимого заряда воздуха в цилиндры двигателя.
В машинном отделении уже 36 градусов, там пока не так жарко, потом будет хуже. Вентиляторы гонят потоки горячего воздуха. Механику приходится постоянно мыть сепаратор, чтобы улучшить качество смазочного масла Главного Двигателя.
Сепаратор масла. Модель «СЦ – 1,5». Это обычная отечественная модель, не автоматическая, сама не отстреливает грязь. Механик упростил процедуру до минимума. Один раз вымыл тарелки, потом просто чистил барабан. Начал с режима восьми часов работы, этого оказалось много. Тарелки невозможно вытащить из образовавшего на дне барабана гудрона. Он стал выстраивать по пять – шесть часов работы, этого стало достаточно. Потом механик выйдет опять на восемь часов работы сепаратора. Выходит, что в сутки сепаратор работает по 10–12 часов, это не плохо, механик все делает только на своей вахте, и кажется, что пока справляется сам, без помощи моториста.
Такой режим сами мотористы не любят, потому что им и один раз в сутки мыть тарелки лень. Из – за этого всегда происходит весь «сыр – бор». Нужно агрегат «гонять» круглые сутки, все три дня перехода, чтобы масло очистилось до нормы, а это 2–3 чистки в сутки, и того 6–9 подходов за обычный переход, когда не так пока жарко, как на юге. На показатели смазывающего масла такая работа очень влияет, потому что отбиваются многие присадки.
Но двигатель «старенький». Масло не меняли уже год, значить и танк не чистили. Благодаря тому, что все расшатано есть утечки, плюс сгорает много. Короче, потери следует восполнять свежим маслом. Получается замкнутый круг, новое масло просто добавляется, что – то почистить кроме фильтров и сепаратора – невозможно. Поэтому вся эксплуатация на полном ходу – это перевод фильтров и обслуживание сепаратора.
Говорят, что раньше этот двигатель работал без фильтров, и сепаратор был совсем другой, или его вообще не было. Может быть, такой простой вариант возможен, особенно там, где высокие температуры воздуха и воды, там давление масла ниже, чем в северных, прохладных широтах.
Повар Ирина приготовила на обед и ужин вкусное овощное рагу с мясом и рисом. Уже были первые признаки экономии продуктов. Олег сидел на открытой палубе, на скамейке, ел с тарелки рагу, мечтал о красном холодном вине.
– «Ночью, во время вахты можно было это блюдо повторить в своем рационе.»
Так и есть! Погода испортилась, можно было догадаться, что это когда – то случиться. Теперь пустое корыто шкивает, как консервную банку. Ничего хорошего, скорость, очевидно, скинули, теперь можно добираться целую вечность. Из трюма механикам пришлось выкачивать забортную воду, где – то прогнила труба. Пожарная магистраль имеет все шансы потопить весь этот корабль.
