— Кто–то должен это делать. Ни мэра, ни главного констебля это как будто не интересует.
— Ой, брось!
Он пожал плечами и вернул очки на место. Все посмотрели на Эдеарда.
— Пора идти, — сказал он. — И я надеюсь, что все надели жилеты из арм–шелка. Я не хочу объясняться с капитаном Ронарком по поводу потерь.
Пекарня семьи Бойда находилась в северном конце улицы Макоун, недалеко от Внешнего кольцевого канала. Узкая улочка извивалась между двумя рядами причудливых зданий, что затрудняло прямое наблюдение. Действие про–взглядов ограничивали крутые повороты. Пекарня занимала трехэтажное здание с башней в центре и слегка ребристой крышей. Высокие полукруглые мансардные окна выступали над межэтажным балконом, а на первый этаж с улицы вели несколько сглаженных ступеней. По обе стороны от широкой входной арки имелись два закругленных, выступающих наружу окна, где выставлялись ряды булок и кексов. В карнизе башни были прорублены три отверстия, откуда торчали уродливые металлические трубы; в уже ставшем влажном воздухе из них поднимались тонкие струйки дыма.
Эдеард тщательно расставил свое отделение. Бандиты наверняка предусмотрели пути отхода, поэтому Максен и Динлей зашли в магазин между пекарней и каналом. Кансин прикрывала другой конец Макоун–стрит, бродя между прилавками в небольшой галерее и пряча форму под плащом. Сам Эдеард расположился в гостиной на втором этаже дома напротив. Его владельцы, хозяева магазина одежды, были хорошими друзьями Изойкса. А Бойд на этот день вернулся домой и помогал в пекарне, надев по этому случаю белый фартук и зеленый берет. Эдеард долго сомневался, стоит ли использовать ген–орла. В конце концов он усадил его в глубокий водосточный желоб на башне пекарни, так что с земли его было почти не видно. Орел спугнул стайку руугулов, но кроме них его никто не заметил.
«Зато нам не далеко придется их конвоировать», — сказал Максен, как только все заняли свои места.
И действительно, через балконную дверь гостиной Эдеарду была видна одна из конических башен Дома Парламента.
Ожидание продлилось два часа. За это время они пять раз поднимали тревогу, но каждый раз убеждались в ошибке.
«Как много горожан выглядит подозрительно, — заметила Кансин, после того как двое подростков пробежали по улице, стащив третьими руками несколько апельсинов с прилавка бакалейщика. — А поступают еще хуже».
«Просто сегодня мы все на взводе, — откликнулся телепатическим посылом Максен. — Мы в каждом видим только зло».
«Это заголовок песни?» — поинтересовался Динлей.
Эдеард улыбнулся, услышав их подтрунивание. Быть командиром отделения оказалось совсем неплохо. Он сидел в удобном кресле, попивая чай, который время от времени приносила жена хозяина дома. Она же поставила перед ним тарелку с вкусным печеньем. Но как только юные хулиганы скрылись за углом, хорошее настроение мгновенно угасло. Внутри зашевелилось плохое предчувствие, от которого даже защипало кожу. Это ощущение уже было ему знакомо.
— Проклятье, — простонал он.
«Эдеард?» — окликнула его Кансин.
— Приготовьтесь.
«Что?» — спросил Максен.
— Они где–то здесь. Сейчас начнут.
«Где? — удивился Бойд. — Кто это?»
— Я не знаю, — сказал Эдеард. — Прошу вас, поверьте мне и будьте предельно осторожны. Я знаю, что это нам необходимо.
Он видел неуверенность в их мыслях, его друзья не привыкли к таким неопределенностям. А его тело реагировало так сильно, что Эдеард с трудом встал с кресла. Он подошел к балконному окну и почувствовал, как тяжело сконцентрировать внимание на улице.
— Думаю, я их вижу, — передал Бойд.
Два довольно молодых человека поднимались по ступенькам в пекарню, а третий ждал снаружи. Через глаза Бойда Эдеард и остальные члены отделения увидели, как двое ввалились в булочную. Стоявший за прилавком Изойкс выпрямился.
«Я же вам говорил, что у меня нет таких денег», — сказал он.
«Найдешь», — заявил первый из парней.
Вдруг его взгляд беспокойно метнулся к Бойду, стоявшему у другого конца прилавка.
Эдеард уже знал, что что–то неправильно. Зачем члену банды беспокоиться о каком–то помощнике продавца?
— Бойд, он знает, кто ты, — послал он телепатический посыл, направив его как можно точнее и надеясь, что на фоне неумолчной болтовни жителей Маккатрана бандиты его не перехватят.
«А?» — буркнул Бойд.
Бандит еще раз посмотрел на него, потом повернулся к Изойксу.
— Гони двадцатку, или мы подожжем твою лавку, — громко произнес он.
— Нет! — воскликнул Эдеард. Волосы у него на затылке уже встали дыбом. — Нет, нет, нет.
Неправильно!
«Эй. вы, — крикнул Бойд. — Он сдернул фартук и показал значок констебля, приколотый к жилету».
Оба бандита повернулись к нему.
«Я городской констебль и объявляю вас арестованными за угрозы с целью вымогательства».
«Как вам это нравится, ублюдки?» — злорадно закричал Изойкс.
— Всем приблизиться, — приказал Эдеард.
Сквозь узкую дверь он протиснулся на балкон. Стоящий снаружи бандит поднял голову. И улыбнулся.
— Ох, черт, — проворчал Эдеард.
«Это он», — мощным посылом оповестил своих сообщников бандит.
И пустился бежать.
Один из бандитов в булочной выхватил небольшой нож. Он бросил его в Бойда, но тот отпрянул, а третьей рукой попытался отвести оружие в сторону. Изойкс схватил с прилавка нож побольше и кинул его в уже убегающих бандитов. Нож вылетел на улицу, едва не попав в проходившую мимо женщину. Раздался ее пронзительный крик.
Эдеард, перегнувшись через перила, спрыгнул с балкона на улицу. Приземление вышло неудачным; подвернувшаяся лодыжка помешала ему устоять на ногах, и плечо врезалось в ступеньку магазина. От острой боли он вскрикнул и из глаз брызнули слезы.
Про–взгляд показал ему, как Бойд перепрыгнул через прилавок. Кансин уже бежала по улице Макоун, бросив плащ между прилавками. Максен и Динлей, выйдя из магазина, решительно двинулись навстречу преступникам. Они объединили свою защиту и шли прямо посередине улицы, блокируя путь. Навстречу им бежали все трое бандитов.
— Пропустите их, — приказал Эдеард.
На лице Максена вспыхнуло недоумение, граничащее с гневом.
«Что?»
Эдеард неуклюже поднялся и заковылял в их сторону.
— Оставьте их.
«Что за шутки?»
Трое налетчиков были уже в двадцати ярдах от Максена и Динлея.
— Это ловушка. Они знали, что мы здесь.
«Чепуха, — телепатировал ему Динлей. — Я вижу их насквозь, у них пара небольших ножей и больше ничего».
