— Эх ты! Важна не форма, а содержание, — упрекнул его Громикус и со вздохом перевернул страницу. — Но ты прав. Нам надо найти что-то такое, хм… что-то более дамское. Такое, чего они никогда не видели. Так-так-так. Что тут ещё есть? Ага! Вот, кажется, то, что надо!
— Что это, хозяин?
— Просто замечательный вариант, «Спаси принцессу» называется. Рецепт довольно сложный, но это ничего, справимся. — И он начал читать: — «Торт выполняется в форме башни, из которой выглядывает несчастная принцесса. Охраняет башню шоколадный дракон, огненное дыхание которого надо потушить мятным кремом». Тут предупреждение: «Внимание, действовать надо быстро, иначе дракон спалит башню вместе с принцессой и от торта останутся одни угольки».
— Звучит романтично! — сказал Призрак, разглядывая картинку с тортом-башней.
— Ещё бы! — согласился Громикус. — Нужно посмотреть в кладовке, есть ли у нас все ингредиенты для торта. Перья пустозвонкой выхухоли, две горсти гидроягод, полые кости мутантика, огненная крапивница — это всё ерунда, найдётся. А вот с шоколадом могут быть проблемы…
— Никаких проблем, хозяин. Какао-бобы лежат ещё со времен бабы Клавы.
— Ну, тогда тащи мешок и приступим к делу.
Тот, кто никогда не видел настоящего волшебника в процессе вытворения торта, — тот много потерял. Потому что зрелище это не имеет себе равных по количеству ярких спецэффектов, ругательных магических слов и испорченных ингредиентов.
Громикус старался, как мог, но вафельная башня всё равно трижды падала, дракон наколдовался хромой и одноглазый, а зефирная принцесса получилась похожей на гоблина в юбке. Такую даже спасать не хотелось. И вообще, всё сооружение меньше всего напоминало торт с милым названием «Спаси принцессу». Уж во всяком случае, на картинку из книжки рецептов бабы Клавы оно было непохоже.
— Думаешь, они заметят пару недочётов? — спросил волшебник кота, в очередной раз поднимая рухнувшую башню.
— Возможно, что и нет, — оптимистично ответил Призрак, прижимая лапой хвост попытавшегося скрыться дракона. — Приклей эту прыгучую ящерку к башне, а то сбежит раньше времени.
— После вчерашнего мне что-то не хочется экспериментировать с клеем, — сказал волшебник. — Лучше посадим его на леденцовую цепь.
Так они и сделали. А в качестве подарочного букета нарвали пучок черноглазок, растущих у Громикуса в теплице. Взяли корзинку, банку с «Живым растворителем», коробку с тортом и отправились с дружественным визитом через мост.
Издалека металлический дом Клокудры выглядел почти приветливо, в окнах колыхались лёгкие цветастые занавески, недалеко от крылечка стоял чайный столик, накрытый радужной скатертью. Всё это было очень мило, пока Громикус и Призрак не перешли мост и не ступили на противоположный берег. В мгновение ока перед ними выросла высокая, увешанная разнокалиберными челюстями ограда. Челюсти недоброжелательно скрежетали острыми зубами.
— Ничего себе! Окопались! — поразился Громикус.
— Лучше сказать обзубились и оскалились!
Даже дверной звонок представлял собой серебряную львиную пасть и попытался укусить Громикуса мелкими острыми зубками, когда тот протянул к нему руку. Пришлось ткнуть в него концом магического посоха. Серебряные зубы клацнули, оставив на магическом посохе несколько новых царапин. Послышался звонок, а потом голос Клокудры спросил:
— Кто там?
Громикус подозрительно огляделся по сторонам:
— Кто здесь?
— Это я вас спрашиваю, кто там? — Слегка раздражённый голос доносился из пасти льва, охранявшего кнопку звонка.
Громикус наклонился к звонку и крикнул прямо в пасть льву:
— Я здесь, — тот от неожиданности фыркнул и закрыл рот.
— Не надо так орать — вас прекрасно слышно! — хихикнула Клокудра, а потом дверь щёлкнула и открылась, пропустив волшебника и его кота внутрь.
Хозяйка вышла на крыльцо, сложив руки на груди. Вид у неё был строгий, но в глазах плясали озорные искорки. Она уже переоделась в новое платье и избавилась от чёрного цвета кожи. Тощая кошка, как обычно, следовала за ней.
— Добрый вечер! — смущённо поздоровался Громикус.
— А разве он добрый? — улыбнулась Клокудра.
— Дождя нет, и мухи не кусают, чем плохо? — пожал плечами волшебник.
— Ага, вижу, вы справились с моим затвердевающим клеем, — кивнула Клокудра Призраку. — Поздравляю. Оранжевый цвет вам идёт.
— Спасибо! Но мне больше по душе был чёрный, — очень вежливо ответил Призрак.
— Но чёрный — это так мрачно! — не поверила ему Клокудра. Радуга и глазом не моргнула, сидела неподвижно, как памятник.
— Мы принесли вам корзинку и ещё кое-что! — нервно размахивая букетом, сказал Громикус. Он, если честно, впервые пришёл к даме с цветами.
— Какие чудные черноглазки! — воскликнула Клокудра, принимая букет. И со вздохом посмотрела на Громикуса: — Могу поспорить, что голубоглазки вы не выращиваете!
— Э-э-э… Мы как-то привыкли к чёрному…
— А это что? — Клокудра уже обратила внимание на большую коробку, которую принесли с собой обитатели Чёрного замка.
— Надеюсь, вам нравятся торты. Мы тут нашли любопытный рецепт и решили… Вот, одним словом, угощайтесь! — волшебник водрузил на чайный столик коробку. Клокудра с любопытством приподняла крышку и заглянула внутрь. Солнечный свет ворвался туда, ослепил запертого в коробке дракона, и тот от неожиданности плюнул огнём. Огненная струя ударила Клокудру в лицо, опалив брови и чёлку. Волшебница вскрикнула. Обезумевший от страха дракон заметался на цепи и начал дышать огнём во все стороны.
— По сценарию, ты должен жечь башню! — прикрикнул Громикус на дракона, пытаясь спасти ситуацию. Дракон пришёл в себя от первого испуга и начал пыхать огнём в нужном направлении. То есть поджаривать башню-торт. Вафля красиво зарумянилась, башня накренилась, а зефирная принцесса завопила:
— Спасите, помогите!
— Вот, это торт, называется «Спаси принцессу», — гордо сказал Громикус, поворачиваясь к Клокудре.
— А кто должен спасти принцессу? — задумчиво поинтересовалась Радуга.
— Э-э-э… А что там в книге было написано про спасение принцессы? — торопливо спросил Громикус Призрака.
— Что-то про мятный крем…
— Ага, нужно всего-навсего наколдовать мятный крем. А кто помнит заклинание мятного крема? — непринуждённо улыбаясь, спросил Громикус, обращаясь сразу ко всем. Башня уже прожарилась так, что вокруг отчётливо запахло горелой вафлей. Черноглазки зажмурились от недоброго предчувствия.
