– Не хочу вина… хочу тебя.
Вот и все. Слова произнесены. Назад дороги нет.
Спина, к которой я прижималась лицом и грудью, закаменела.
Пользуясь моментом, обвила Кайрона руками крепко-крепко – не оторвешь! – и поцеловала куда-то под лопатку.
И тотчас разомкнула объятия и отпрянула назад. Переоценила я свою смелость.
Он резко обернулся.
– Кьяра? – Волнение в его голосе стало для моей надежды призывным огоньком в ночи.
Он смотрел так, что мои коленки подогнулись. И во рту пересохло. И умные мысли улетучилась вслед за смелостью. Я испугалась, что он спросит, почему я здесь.
Не спросил.
Герцог Холгер сделал шаг вперед. Я невольно отступила.
– Кьяра, ты решила еще раз пожелать мне спокойной ночи? – В его голос вернулось богатство оттенков.
– Нет. Я уже высказала свои желания.
– И поэтому ты сейчас пятишься к выходу из комнаты? – вкрадчиво и насмешливо спросил Кай.
Я трусиха, да. И готова сбежать. Правильно, что дверь закрыла, как вошла, а то уже бежала бы по коридору, теряя туфли.
– Кьяра, ты не ответила. – Он склонился, обжигая дыханием мое лицо, ниже, еще ниже. – А знаешь, не отвечай. Этого достаточно.
Поцелуй опалил губы. Он не был нежен, как наш первый, в ночь после гонок на дракенах. И не был страстным, как последующие за ним. Поцелуй-нападение – голодный, пугающе жадный и грубый.
Но нежности я и не хотела. Я боялась, что он оттолкнет, опомнится, выставит вон.
И когда Кайрон оторвался от моих губ, я испуганно вцепилась в его плечи. Пальцы заскользили по голой коже.
– Не прогоняй меня, – произнесла одними губами беззвучно.
Услышал и покачал головой:
– И не надейся.
Подхватив на руки, он отнес меня на возмущенно заскрипевшую под двойным весом кровать. Опустился рядом и, опираясь на локоть, поцеловал. Мягко, тягуче-нежно. Сладко упоительно, до потемнения в глазах. А затем мужской рот снова алчно впился в мои губы. Словно Кайрон боролся с собой, боясь напугать и в то же время опасаясь, что растаю как сон, и потому ему жизненно важно чувствовать меня сильнее, заполучить быстрее.
Дождь из быстрых поцелуев упал на шею и грудь. Когда платье оказалось на полу, а не на мне, я не заметила. Необычные ощущения туманили сознание. Я растворялась в прикосновениях, терялась от его горячечного шепота:
– Кьяра… моя Кьяра…
Всего три слова, и даже не главных, а я сходила с ума от счастья. И боялась поверить. Неужели он меня… Нет, нельзя думать об этом!
Руки Кая гладили, сжимали. Губы и язык неутомимо исследовали мое тело.
Меня переполняло счастье – я наслаждалась ласками любимого мужчины. Моего первого, пусть он об этом и не знал.
Он покрывал мою грудь поцелуями, сводящими с ума. Висящий на его шее холодный медальон из серебра добавлял остроты ощущениий, время от времени скользя по моей коже, задевая чувствительные горошины сосков. Рука Кайрона, лаская, проложила путь к низу живота, пальцы по-хозяйски проникли меж сомкнутых бедер.
От первых сокровенных прикосновений я застыла потрясенно. Протестующе застонав, попыталась избавиться от вторженцев, холодея при мысли, что Кайрон слишком быстро раскусит мой большой обман.
– Расслабься, – шепнул он, покусывая мочку уха. – Позволь сделать тебе приятно.
Я подчинилась, внутренне сжимаясь от опасений слишком раннего раскрытия своей тайны. А вдруг остановится, решив преподнести мою невинность в дар Тенебришу? Или еще хуже – в обмен на избавление от проклятия?
Нет ничего страшнее в мире, чем любить мужчину и не верить ему полностью.
– Кьяра, ты мысленно далеко. Будь со мной, – тихо потребовал Кайрон и, коротко поцеловав, прикусил мне нижнюю губу.
Ахнув от неожиданности, вмиг вынырнула из невеселых мыслей к волнующей реальности.
Поцелуи Кая дурманили, лишая воли и контроля над телом. А от его нескромных ласк внизу, умелых и настойчивых, хотелось извиваться и стонать. И я не отказывала себе.
В какой миг я растворилась в ярких ощущениях? Не знаю. Это было похоже на наваждение. Сладкое, безграничное безумие.
Язык Кайрона двигался в моем рту синхронно с его пальцами. Быстрее, быстрее… еще быстрее.
Вспышка света перед закрытыми глазами. И бездна удовольствия, в которую я падала бесконечно.
– Кьяра, хорошая моя…
Мужчина осыпал мое лицо поцелуями, хотя это я должна была зацеловать его за невозможное наслаждение.
Когда он лег сверху, у меня перехватило дух. Тяжесть тела любимого – приятное и естественное ощущение.
Нежно гладя кончиками пальцев мои скулы, лоб, губы, он вклинился меж моих ног. Соединил наши тела и…
От неожиданности я прикусила ему палец.
Боль оказалась слабее удовольствия, и я почти сразу расслабилась, привыкая к необычным ощущениям.
Кайрон же навис надо мной, опершись на руки. И не двигался.
И я открыла глаза.
– Кьяра…
Его потрясенный взгляд принес почти столько же удовольствия, как и минуты назад пережитый пик высшего блаженства.
– Кьяра, – выдохнул он рвано, – ты…
– Да, – ответила на незаданный вопрос с затаенной гордостью.
– О богиня!
Я бы приняла на свой счет восторг, вот только это был не он.
Я отчетливо услышала в восклицании отчаяние и сожаление. И на сердце стало тяжко. Почему он расстроился? Решил, что зря отдала ему, связанному проклятием, девственность? Понимает, к чему это может привести? Сознательный патриот своей родины?
Мне захотелось его успокоить, сказать, что власти над королевскими артефактами и Сторожевыми Столбами он не получит – об этом я позаботилась. Но Кайрон очнулся, накрыл мой рот особенно нежным и страстным поцелуем, и я забыла о своих обидах.
Прервав поцелуй, с сожалением признался:
– Лучше бы ты сказала, что невинна. Я был бы осторожнее.
В моей душе расцвела весна. Он сожалеет совсем о другом!
– Меня устроило все, как прошло.
Кайрон хмыкнул:
– Вообще-то еще ничего не закончилось.
Он был нетороплив, давая время привыкнуть к новым для меня ощущениям. Дразняще медлителен и нежен. Удовольствие накатывало волнами – каждая последующая сильнее предыдущей.
– Кай, – простонала нетерпеливо.
Казалось, я сейчас умру, если не получу освобождение от накапливающего в самом низу живота томления.
Мужчина приподнял одну мою ногу так, чтобы она пяткой уперлась ему в ягодицу. Второй я обвила его уже самостоятельно. Наслаждение от этого усилилось, став ярче и полнее.
