Алексей даже скучал иногда по своему одинокому существованию, он успел свыкнуться с холодом и снегом, боеприпасов ему хватило бы еще надолго. А деятельная натура требовала большего, чем просто поддержание жизни в теле. По ночам, отключаясь от действительности, зимней, черно-белой и скучной, не радующей происшествиями, он вспоминал Елену, думал, что рассказал бы ей, если бы встретил… Сознавая, что эта встреча никогда не состоится. Оказалось, что и вслух говорить еще не разучился. Амалия с удовольствием слушала его байки о жизни метрополитена и бункера, да и Стас не пренебрегал их обществом. Но Алексей все еще оставался чужаком для общины, тем, кто может навлечь неприятности на их голову. Формальная вежливость была соблюдена, и не более того.
Оружие пришлось сдать. Выходить за пределы островка Алексею запрещалось, люди не поверили до конца бывшему Привратнику. Он и не стремился никуда – дел хватало в двух шагах от дома. Проблемы доставляли лишь долгие объяснения, что именно принести для сборки ветряка. Но Станислав с Морозовым нашли именно то, что нужно. Теперь в доме почти не пахло дымом. Хорошо это или нет? Алексею казалось, что исчезла какая-то часть уюта. Но община радовалась, тем более что отопительная печь на дровах все равно никуда не делась, лишь перестали чадить по стенам плошки с салом. Только на «лесоповал» и можно было изредка выйти из этого дома, а сама работа на вырубке и вооруженные сопровождающие сильно напоминали Алексею конвой и исправительно-трудовой лагерь. И Стас вместо «вождя» временно становился «гражданином начальником», весь почерпнутый в Треугольнике блатной жаргон сыпался на его голову. Остальные ничуть не возражали. Только сам Станислав прекращал веселье, если оно становилось слишком громким, заглушая звук пилы.
Если близко не попадалось упавших деревьев, то уходили далеко в лес к западу от поселка. Несмотря на мороз, распарившись от бесконечных ударов по кажущемуся вязким стволу березы, хотелось снять уже не только ОЗК, но и всё остальное. «Гражданин начальник» не давал замерзать и после того, как дерево было повалено: ствол очищали от ветвей и распиливали на части. Станислав взял на себя обязанности охраны, хищники мелькали где-то на краю зрения неуловимыми тенями и не приближались к четверым, матерящимся сквозь респираторы, явно сильным людям, не похожим на заблудившихся и растерявшихся путников. От бункера их отделяли километры молчаливого зимнего леса. Алексей давно подметил, что «вождь» выбирает дни, когда ветер относит звуки в другую сторону, но держал при себе наблюдения. Стало понятно, как за столько лет маленькое поселение оставалось невидимым и неслышимым для сталкеров. Кто-то научил Стаса этим премудростям. Другой лидер, когда-то передавший ему, уже повзрослевшему и опытному, обязанность сберечь жизни людей? Сама жизнь? Или книги, которые осели в памяти Стаса во множестве, хоть сейчас никто не видел его перелистывающим страницы романов Фенимора Купера? Рубить доставленные к замерзшему болоту чурбаки на поленья приходилось уже Руслану. Десантник в помощи не нуждался и тут же выгнал из-под навеса Алексея, который решил посмотреть его «спортзал». Глухие размеренные удары колуна доносились сквозь стенку и крышу дома. А скучающий Привратник уже рисовал проект ветрогенератора…
Кузнец ворчал, что с приходом Алексея он потерял монопольные права. Но ворчал беззлобно, потому что в его епархию электрик не мог бы сунуться при всем желании. А вот с тонкой обработкой металла стало полегче. Электричества пока едва хватало на освещение и приготовление пищи, но можно было пойти дальше, установив не один ветряк. И вот тут уже понадобятся силы остальных. Первый экспериментальный «пропеллер» делали втроем: сам Алексей, Стас и Геннадий. Да Ваню можно посчитать за «половину землекопа».
Он также мыл полы и помогал на кухне, отметив для себя, что в женском обществе находиться очень приятно и всегда можно рассчитывать на добавку к обеду. Некоторые еще пытались, посмеиваясь, упрекнуть за отсутствие навыков, что мужику положены. Но после установки ветрогенератора эти разговоры прекратились, да и Станислав не уставал напоминать, что Алексея из дома не выпустит. Он и в доме не лишний. Лишним не был никто.
***
Ближе к концу зимы Алексею пришлось убедиться, что жизнь в лесу не так уж нетороплива и тягомотна. Поднятый вдруг по боевой тревоге под утро, он долго не мог понять, почему женщины заперлись в дальней комнате, а мужчины с внезапно появившимся из ниоткуда огнестрельным оружием в руках собрались у выхода. Станислав на вопрос, что делать, коротко ответил: что хочешь. Неопытный и неподготовленный чужак никак не вписывался в привычную стратегию обороны. Снаружи доносился угрожающий рев зверя, проникавший через две плотно закрытые створки с тамбуром. Алексею не досталось оружия, не хватило комбеза. Зато адреналина от этого оглушительного вызова хватало с избытком и, взвесив перспективы умереть от скуки или в битве, он дождался, пока останется у дверей один…
Сначала ослепила вспышка огнемета, оранжевое пламя будто стеной отгораживало людей от темного силуэта, мечущегося и скользящего по льду вокруг островка. Лучше бы эта стена была более твердой и вещественной, потому что горючая смесь в баллоне быстро закончилась, и Калинин отскочил назад под защиту вооруженных людей. Станислав выжидал. У Алексея еще мелькали перед глазами пятна света, но черное на белом он все же смог разглядеть. Размеры хищника заставили пожалеть, что вышел из безопасного укрытия. А холод вынуждал шевелиться: босиком в одних джинсах много не навоюешь. Горсть снега в лицо помогла смыть остатки сонной одури, страх и растерянность.
– Идиот! – Удар крепкого кулака в грудь опрокинул в сугроб. Впрочем, следовало поблагодарить десантника, что ребра не поломал, а просто отшвырнул с дороги. – Ладно, раз уж вылез… За домом сложены копья, принеси. Дотащишь? – с сомнением переспросил Руслан.
– Справлюсь.
Нежданная холодная ванна отрезвила окончательно. Да и копий оказалось всего четыре штуки. Позади дома тоже стояли цепочкой люди с оружием, Алексей не мог их распознать в ОЗК, лишь оценил грамотную круговую оборону, хоть линия фронта сейчас находилась чуть левее входа, где снова полыхнул оранжевый огонь, и ему ответило громкое рычание голодного зверя.
– Держи свои деревяшки! Почему никто не стреляет?
– Потому что боеприпасов мало. Сначала пробуют отпугнуть, но уж если огня не боится, значит, придется ему шкуру пробовать на прочность. – Морозов легко подбросил в руке копье, острый стальной наконечник отразил пламя огнемета.
Для Алексея оружие оказалось слишком тяжелым, но древко так удобно легло в руку, что в ней и осталось. Очередная вспышка выхватила из темноты громадного лохматого монстра, вставшего на задние лапы и разглядывающего людей сверху вниз. Голод не позволял уйти, пересиливая даже страх перед огнем, шкура обвисла, и все-таки сила хищника превзошла бы троих, если считать в десантниках… Себя Алексей из бойцов разжаловал – так, пылинка, на один взмах мощной лапы. Мутант не приближался, не позволял опалить шерсть струей пламени или бросить копье так, чтобы пробило шкуру насквозь, а не просто соскользнуло и оцарапало. И стрелой не убить. Анастасии в рядах защитников дома Алексей что-то пока не видел. Станислав прицелился, но опустил лук, нащупывая автомат.
