– Сир Хамфри, я вам не враг!
Рыцарь промедлил пол-вдоха, Джоакин отпрыгнул назад и вогнал меч в землю:
– Хватит! Мы на вашей стороне!
Лейтенант Хамфри из гарнизона Эвергарда подступил к Джоакину, смерил взглядом:
– Ив Ханна?
– Я!
– Рольден, стой!
Клинок замер у шеи Берка.
– Какого лешего вы здесь?
– Мы видели штурм и пожар. Хотим помочь.
– Помочь?
– Вам нужна помощь, сир Хамфри?
Замешкавшись на секунду, рыцарь принял решение:
– Нужна. С нами раненый.
Он и Рольден вложили клинки в ножны. Берк поднялся, отряхиваясь и потирая бок.
– Сюда! Безопасно, – крикнул сир Хамфри.
Из туннеля показалась молодая женщина в одежде служанки, за нею двое парней с закрытыми носилками, следом – еще один рыцарь, замыкавший отряд.
– Простите, сир, но я не лекарь, – сказал Джоакин. – Не могу помочь с раненым.
– И не требуется. В миле отсюда охотничье угодье герцога. Пойдем туда, там есть лекарь. От вас нужна помощь в защите. Нас мало, а погоня возможна.
– Конечно, сир. Можете положиться на нас.
Лейтенант кивнул:
– Благодарю.
Махнул рукой замыкающему воину. Тот дернул что-то в недрах лаза, камни пришли в движение и встали на место, закрыв дыру.
– Простите, сир… – Джоакин прочистил пересохшее горло. – Ее светлость… она жива?
– Герцог погиб, – холодно отрезал лейтенант. – Лорд Альфред тоже. О лорде Альберте не знаю.
– А… леди Аланис?
Рыцарь медлил. На лице ясно читалось желание солгать.
– Прошу, сир Хамфри! Я же здесь ради нее!!
Тот мотнул головой в сторону носилок:
– Ее светлость ранена. Но шансы есть. Вперед!
Джоакин ловил воздух, пытаясь вдохнуть. Наконец, отмер. Прыгнул в седло и двинулся следом за уходящей горсткой людей.
* * *
В голове Джоакина царил черно-бело-красный хаос, похожий на гибнущий Эвергард. Черная растерянность, близкая к смятению. Мир стал другим: теперь в нем есть сила, неподвластная ни воинскому мастерству, ни законам чести. Опоры, на которых прежде стоял Джоакин, шатались и уходили из-под ног.
Красные вспышки – озарения, как пламенные шары. Герцог погиб вместе со старшим сыном. Леди Аланис бежала. Приарх Галлард объявит себя правителем Альмеры. Обыщет Эвергард, не найдет тела герцогини и пошлет погоню. Как скоро это случится?.. Кто были те всадники, кому служат? Они ринутся по следам, или другие?..
А белый цвет – это надежда, теплые манящие лучи. Леди Аланис потеряла отца и брата, получила тяжкое ранение. Нужно быть бессердечным человеком, чтобы радоваться этому. И Джоакин честно душил в себе предательское чувство… но все же радовался. Судьба дала шанс. Впереди дюжина дорог. Та, что ведет в лапы к наемникам архиепископа, и та, что на столичную плаху, и та, где ждут всесильные всадники, и даже та, где леди Аланис вернет себе герцогство и взлетит обратно ввысь, бросив Джоакина ползать по земле… Но есть и такая дорога – одна-единственная – по которой Джоакин пронесет девушку на своих руках, спасет ото всех опасностей, и в конце… Именно там, в конце той дороги и сиял неотразимо заманчивый белый свет.
Краем уха Джоакин слышал обрывки разговоров в отряде:
– …около пятидесяти. Убили всего дюжину…
– …размолотили, как гнилую тыкву!
– Предметы. Говорящие Предметы!
– Безнадежно с самого начала…
– Персты Вильгельма… они нашлись!
– Приарх Галлард.
– Нет, император.
– Сам владыка?..
– А кто же еще?!
Берк приблизился и потряс Джоакина за плечо:
– Эй, милорд! Слышишь меня? Слышишь, говорю?!
– Что?.. Ага, слышу.
– Думаешь, у них есть с собой деньги?
– Деньги?..
– Деньги! Ты что оглох? Как только нам заплатят, сразу сваливать нужно.
– Это еще почему?
– Точно, оглох. Уши прочисти и слушай, о чем люди говорят! Леди Аланис – наследница герцогства. Едва святоша поймет, что она осталась жива, сразу отправит псов искать следы. Нам бы к тому моменту оказаться подальше от этих носилочек.
– Ага, носилки…
Джоакин нагнал парней, что несли раненую. То были воины, за их плечами висели мечи и щиты. Сир Хамфри, идущий впереди, задал безумный темп. Парни с носилками тяжело дышали, выбивались из сил.
– Вам помочь, друзья?
– Да как поможешь? Верхом раненую не понесешь!
– Могу отдать ей лошадь или взять к себе в седло.
– Ее светлость не сможет… она без чувств.
Точно: девушка лежала удивительно тихо. Была бы в сознании, стонала бы. Тревога ожила в сердце с новой силой.
– А рана сильная?
– Не позавидуешь…
– Какая?
– Ожог.
– Большой?
Сир Хамфри обернулся и прикрикнул:
– Сир Джоакин, отстань от них! Парням и так нелегко!
Он переключился с расспросами на лейтенанта:
– Что случилось с ее светлостью?
– Задело огненным шаром.
– О, боги! Страшный ожог?
– Я видал и хуже.
– Значит, есть надежда?
– Есть. Особенно если не болтать попусту, а идти быстрее.
– Так точно, сир.
Джоакин умолк было, но вскоре не удержался:
– А далеко еще до поместья?
– Тебе какое дело? Ты ж верховой. Ноги, поди, не ноют.
– Нет, сир, я о том… ну, как долго еще идти? Ведь ее светлость… она же без лекаря долго не сможет!
– Сир Джоакин, – рявкнул Хамфри, – закрой рот! Я все понял: ты очень хочешь служить герцогине! Оценил твое рвение. А теперь – помолчи!
Джоакин сжал зубы.
К счастью, охотничье угодье уже показалось впереди. Немаленький двухэтажный дом на опушке леса, обнесенный бревенчатой стеной. Тропа упиралась в ворота. Одна створка покосилась и цепляла землю. Ее не смогли закрыть полностью, в щель пробивался факельный свет.
– Что за лодыри… – буркнул Рольден. – Герцог бы им уши оторвал.
Сир Хамфри сплюнул.
Отряд встал у ворот. Воины опустили носилки и принялись дышать. Рольден стукнул сапогом в створку. Берк шепнул Джоакину:
– Надо сразу с ними войти. А то запрутся, оставят нас здесь – и плакали денежки.
