Капитан осекся, вовсе уж с безумным видом глянул на Илью, потянулся к телефону, огляделся так, точно впервые видел это место.
— Вот сучий потрох, почуял-таки меня…
— Илья! — донеслось откуда сверху. Это была Настя, она выскочила на балкон и махала оттуда то ли платком, то ли какой-то тряпкой. Шаравин вытянул шею, чуть прищурился и принялся рассматривать девушку.
— Это она меня убить хотела?
— Ты сам нарвался. — Илья по бортику обошел лужу и оказался напротив балкона, махнул в ответ.
— Илья, у нас газом пахнет, очень сильно! Дышать нечем!
Шаравин отбежал вбок и что-то быстро проговорил в мобильник. Бросил его в карман и через лужу кинулся к подъезду. Чуть не сбил Илью с ног, остановился в последний момент.
— Какой этаж?
— Четвертый, налево. — Илья глянул вверх. Насти не было, а в воздухе уже чувствовался удушливый резкий запах, более сильный и отчетливый, чем в прошлый раз.
— Здесь побудь пока. — Шаравин прикрыл нос рукавом куртки и ринулся в подъезд. Илья выждал пару мгновений и побежал следом. Промчался мимо вонючего «гаража» под лестницей на первом этаже и рванул вверх по ступенькам. На бегу заметил, что стены сегодня украшают новые картинки, на этот раз с ангелами, архангелами и прочими светлыми крылатыми сущностями. Они то красиво парят над травкой и цветочками, то попирают чем-то вроде меча джедая тварь, похожую на перепуганного динозаврика. Приглядываться было некогда, тем более в подъезде слышались встревоженные голоса, эхом разносившиеся от первого до последнего этажа. Илья был уже на третьем, сунулся было дальше и едва успел отшатнуться — Шаравин летел обратно.
— Что там? — капитан притормозил, входя в поворот, ругнулся сквозь зубы.
— Не войти, — бросил он, — постой здесь пока, я по твоим следам попробую.
Открылась дверь «двушки», на пороге показалась Настя. Она прикрывала рот и нос платком, в другой руке держала «зонтик». Шаравин недобро глянул на девушку и, судя по выражению лица, сразу ее узнал.
— Газовикам позвони, — распорядился он, — наших я вызвал, скоро будут. Тут жди пока. Я с той стороны попробую открыть. А ты, — он глянул на девушку, — топай отсюда.
— Дома у себя командовать будешь. — Настя на Шаравина даже не взглянула, обошла Илью и посмотрела вверх, в просвет между перил. Капитан хотел что-то сказать, но смолчал, ринулся вниз, загрохотал по ступенькам. Внизу хлопали двери, слышались голоса, вверху было тихо. Илья глянул вверх и прикрыл лицо рукавом: газом воняло все сильнее.
— Думаешь, это они? — Настя ловко просочилась мимо и оказалась на площадке выше этажом, смотрела куда-то вверх. Илья оказался рядом, увидел три велосипеда, прикованные цепью к трубе водостока, и те же картинки, яркие и наивные, в изобилии украшавшие стены.
— Тут рядом бабулька одинокая жила, — Настя поднялась на одну ступеньку, потом на другую, — совсем одинокая. Я ее давно не видела. Может, это она…
— Да что ж такое! — из квартиры напротив Настиной выскочила полная круглоглазая тетушка с внушительным бюстом. — Что происходит? То орут, то визжат, то поют, ни днем, ни ночью покоя нет!
Тетушка гневно глянула на Илью, на Настю, девушка язвительно улыбнулась:
— Светлушки играют, что вам не нравится? Вы не любите детей?
Тетка вылупила глаза, поджала губы, зыркнула на Настю и убралась в свою нору. Илья подумал, что лучше бы эта тетка и все остальные вышли пока на улицу, что дело принимает дурной оборот и что, если Шаравин прав, до беды недалеко.
Настя уже поднялась наверх, Илья обогнал девушку и оказался перед дверью сорок второй квартиры. Здоровенная металлическая махина надежно запечатывала вход в яковлевскую берлогу, в углу под щитком стояла коробка с картофельными очистками и использованными памперсами.
— Свиньи, — Настя скривилась, — настоящие свиньи.
Илья на коробку не смотрел, наклонился к замочной скважине, прислушался. Запах шел оттуда, из узкого отверстия несло газом так, что слезились глаза. Хорошо, что кто-то догадался открыть все окна в подъезде, и уже можно дышать, а вот что творится в квартире, лучше не думать.
— Что там? — Настя сунулась справа, слева, но Илья оттеснил ее. Из квартиры послышался какой-то неясный шум, потом снова стало тихо. Он все гадал, что означают слова Шаравина «по твоим следам», а когда сообразил, что речь шла о трансформаторной будке под окнами дома, дверь сорок второй квартиры открылась. На пороге показался капитан, злой и взъерошенный, куртка и штаны в грязи, на правой щеке свежая царапина. Он сунул Насте под нос свое удостоверение, девушка оторопела, и пока соображала, что происходит, Шаравин буквально втащил Илью в квартиру.
— Понятым будешь. — Капитан с грохотом щелкнул дверной задвижкой и вытащил из-за спины пистолет. — Просто смотри, потом под протокол повторишь, что видел.
Он скрылся в комнате справа, Илья осматривался. Коридор был довольно узкий, слева помещался встроенный шкаф, набитый детскими вещами так, что дверка не закрывалась. На левой стене висело мутное зеркало, по виду довольно старое, оставшееся еще от прежних хозяев. Илья вспомнил, что у его бабки было такое же или очень похожее, в темной деревянной раме. Ничего удивительного, вещи тогда покупались в одних и тех же магазинах и служили долго, как это, например. А бабкино приказало долго жить лет двадцать назад, когда в него попали баскетбольным мячом, и потом пришлось покупать новое, почти такое же.
Шкаф переходил в стену, дальше находилась комната, довольно большая, с круглым столом посередине и тремя двухъярусными кроватями вдоль стен. Балконные двери распахнуты настежь, стекло выбито, оттуда сквозит холодом. Зато и газом пахнет едва заметно, он почти выветрился. Тут было пусто и очень грязно, точно на вокзале: кругом валялись игрушки, какие-то тряпки, стол был завален детскими книжками и немытой посудой, у порога валялась обувь, под подошвами хрустел песок. Во второй комнате, поменьше, оказалось то же самое: разгром, грязь, иконы на стенах и никого живых. Шаравин тоже куда-то пропал, и на мгновение Илье показалось, что капитан бросил его тут и свалил через балкон, как и вошел.
В третьей комнате, самой маленькой, дальней, обнаружилась двуспальная кровать с жутко грязным скомканным бельем и детской кроваткой у окна. Здесь очень плохо пахло, какой-то душной гнилью, точно комнату не проветривали год, а то и больше. Эта вонь чувствовалась во всей квартире, но здесь, похоже, находился ее источник, и Илья никак не мог сообразить, откуда он идет. На подоконнике валялись дохлые мухи, на батарее висели разноцветные тряпки, под ними валялась бутылочка с соской.
Из кроватки послышался негромкий шорох. Илья невольно вздрогнул, подошел туда, наклонился. На покрытых пятнами тряпках сидела большая темная бабочка, она ползала по мятой грязной ткани и то и дело хлопала крыльями, будто что-то мешало ей взлететь. По бортику пробежал паук, Илья отпрянул и едва не столкнулся с Шаравиным. Тот с совершенно каменной рожей оглядел комнату, вышел в коридор.
