Тим вынул телефон и приготовился сделать снимок, но из-за поворота вынырнуло что-то серое. Виноградная лоза тут же свернулась и приняла прежний вид. Скрестив за спиной руки, к Тиму подошла смотрительница музея. Ее мешковатый пиджак и юбка цвета пыли отлично гармонировали с темными стенами коридора. Можно было подумать, что она была одним из экспонатов.
– Вы оплатили фотосъемку? – строгим голосом спросила дама.
Ее полноватая, как у гусыни, фигура качнулась вперед, шея вытянулась, а вызволенная из-за спины рука поправила очки. Тим порылся в карманах и предъявил билет на фотосъемку.
– Оплатил.
Женщина, не удостоив взглядом этот клочок бумаги, проследовала мимо. До Тима донесся ее ворчливый голос.
– Хороший парфюм.
Когда она скрылась, узор снова пришел в движение. Вскоре он принял уже знакомый вид. Между цветами как и раньше летали пчелы. Вот они добрались до двух последних бутонов и сквозь плотно сомкнутые лепестки пробрались внутрь. Первый бутон тут же раскрылся, и пчелы покинули его, а второй не выпустил своих пленников, почернел и сморщился уродливой запятой.
Тим сделал снимок. «Теперь домой».
Пробежав по лабиринту узких проходов и чуть не сбив с ног пыльную даму, он выскочил на улицу, миновал Красную площадь, проскользнул мимо лотков с сувенирами и направился к Александровскому саду. В кармане зазвонил телефон.
В трубке раздался взволнованный голос Василисы
– Тим, ты где? У тебя все в порядке?
– Все отлично. Я возвращаюсь – уже бегу к метро, – не останавливаясь, ответил он.
– Постой минуту! Погоди.
Голос тетки был расстроенным, и Тим сбавил ход. Трубка вздохнула – Василиса не знала, с чего начать.
– Значит Узор судьбы у тебя? – снова спросила она.
– Да, Василиса, у меня. Я скоро приеду домой и все тебе покажу.
– Тим, я не сказала тебе одну вещь…, – снова повисло неприятное молчание. – Я не могу расшифровать Узор судьбы.
Тим встал как вкопанный.
– Как не можешь?
– Да, не могу. Но есть один человек… Точнее…
Вокруг Тима шумела толпа. Невидящим взглядом он смотрел на окружающих людей и ждал ответа Василисы. Перед ним стояла некрасивая худая дама. Ее нос подпирал большие с толстыми стеклами очки. В руках дама держала плакат с непонятным словом «Кукобой». Еще одна табличка висела на ее шее. На ней красным маркером было выведено «Баба Яга». «Очень самокритично», – подумал Тим и отвернулся. Он ждал, что ответит Василиса.
– Василиса, алло! Кто сможет расшифровать Узор?
– Узор судьбы может разгадать Баба Яга.
Минуту Тим не мог прийти в себя. «Баба Яга!!!»
– Василиса, прекрати. Это не смешно.
– Я не шучу. Тебе нужно встретиться с ней.
Тим поискал глазами даму с плакатом.
– По-моему, я ее уже встретил, – хихикнул он.
– Кого?
– Бабу Ягу.
– Где?
– Здесь – на Красной площади.
– Фу-ты, – выдохнула тетка. – Как ты меня напугал. Уже не знала, что и подумать. Тим, тебе нужна настоящая Баба Яга. Она живет в деревне Кукобой. Самый быстрый способ туда добраться – с экскурсией.
– Василиса, ты серьезно? Я все понимаю – ведьмы, колдуньи, но…, – к горлу подступил комок. – Баба Яга? Она существует?
– Да, Тим.
Тим растерянно оглянулся.
– Почему ты не сказала мне сразу?
– Прости меня! – всхлипнуло в трубке. – Я боялась…, что ты не поверишь мне, или испугаешься. Я не смогла.
Тим молчал. Теперь он понял, зачем был нужен рюкзак, все эти пирожки и свитера с носками.
– Тим, обещай мне, что ты вернешься. Как узнаешь все про Узор, возвращайся назад и мы вместе решим, что делать.
– Хорошо. Обещаю, – словно в полусне, бормотал Тим, совершенно не представляя, что делать.
– И, пожалуйста, звони. Что бы ни случилось, обязательно звони. Когда увидишь Ягу, скажи, что я передавала ей привет. Она поймет.
Тим спрятал телефон и взъерошил волосы. «Что происходит? Кому рассказать – засмеют. Я еду к Бабе Яге – дурдом какой-то».
Дама с табличкой курсировала неподалеку. Плакат в ее руке временно заменило мороженое. Тим подошел.
– Вы на экскурсию? К Бабе Яге? – спросила она.
Тиму хотел что-то сострить, но настроение было не то.
– Да.
Дама со всех сторон осмотрела свое мороженое.
– Вы один? Мы не берем детей без взрослых.
– Мне шестнадцать, – соврал Тим.
Поправив очки, дама протянула билет.
– Автобус на стоянке. Отправление в двенадцать часов. Опоздавших не ждем.
– Скажите, а далеко этот Кака?…
– Кукобой, – поправила дама. – Пять часов езды.
Долгожданная мечта Тима отправиться в путешествие неожиданно сбывалась, но что-то здесь было не так.
Объявление войны
В доме на Малой Никитской с утра был переполох. Смотрители музея не знали, что делать и кому жаловаться. Весь день в дом приходили необычные люди и исчезали в его многочисленных комнатах. Потом они появлялись вновь, словно возникали из воздуха, и поспешно покидали особняк, даже не взглянув на изумительные витражи, искусную лепнину и тонкую деревянную резьбу.
Старший смотритель ворчала.
– Бесплатный вход еще не означает, что у нас проходной двор. Здесь храм искусства, а не зал совещаний.
Говоря это, она остановилась с открытым ртом. Перед ней возник худой элегантный господин в длиннополом фиолетовом пиджаке и розой в петлице. Смотрительнице показалось, что он вышел прямо из стены. Вельзевей, а это был он, натянуто улыбнулся.
– Доброе утро или, пардон, сейчас день! Не подскажете, какая на улице погода? Солнечная? Великолепно! Извините, я очень спешу. Всего доброго.
Он обогнул остолбеневшую работницу музея и направился к выходу.
– Старая дура! – прошипел он сквозь зубы и прибавил шаг.
Не успела женщина прийти в себя, как на нее наскочил очередной господин. Галеин был не так многословен.
– Мадам, – сухо произнес он и бросился догонять своего хозяина.
Смотрительница посмотрела ему вслед и пощупала пульс.
– Фу ты, черт, напугал как.
Стремительно уносившийся, Галеин резко обернулся, словно его окликнули по имени, внимательно оглядел даму и, погрозив ей пальцем, исчез. Шаркая по дубовому паркету, женщина пошла к себе в кабинет, взяла ручку, лист бумаги и уселась писать заявление.
