– Скоро начнётся? Не чувствуешь? – громко спросил он. Шуша пожала плечами.
– Даже не прислушивалась. Ты же сам знаешь, надоело мне это хуже горькой редьки. Пусть уж так, когда начнётся – узнаем.
За ночь объект вышел на орбиту, но она была слишком высокой, чтобы геоманты могли почувствовать его. Несколько раз облетев Землю, корабль синхронизировал скорость своего вращения с ней и завис точно над Тотемским районом. Геосинхронные орбиты земных спутников лежали ниже, и, с точки зрения учёных, по энергетическим затратам высота объекта была невыгодной. Но с помощью телескопов и исследовательских спутников он был достаточно изучен за эту ночь, и астрономы сделали вывод, что его двигатели работают на делящихся материалах, создавая тягу за счёт потока частиц с заумным названием: до сих пор их существование для земных физиков было сугубо теоретическим, и теперь на тематических сайтах и форумах шли тяжёлые бои. Остальной народ, в том числе и Шуша, мог только предполагать, какие битвы сотрясали стены кабинетов и исследовательских комплексов.
Ночью также впервые было зафиксировано интенсивное электромагнитное излучение от объекта, – похоже, он прощупывал планету радарами. Но никаких внятных сигналов, свидетельствовавших о попытке контакта, до сих пор так и не было получено.
Шуша видела в сети несколько фотографий с приличным разрешением, полученных со спутников. Поэтому, несмотря на отсутствие сигналов, уже не сомневалась, что объект – дело рук разумных. Впрочем, она точно так же не сомневалась и в том, что все надежды на лучшее, которые озвучила в своей вчерашней речи генсек OOP, не сбудутся: даже на фотографиях от огромного обтекаемого металлического тела с рядами иллюминаторов исходила ощутимая угроза. Это подсказывали не только её таланты геоманта, но и обычная логика: корабль, предназначенный для мирных исследовательских целей, для контакта, вряд ли должен выглядеть так. Над созданием этой техники наверняка потрудились военные…
Она вздрогнула, но не от страха или ощутив какое-то изменение в мире: этажом ниже грохнуло уроненное уборщицей ведро. В пустом здании звук прозвучал неожиданно резко. Гарасфальт тоже дёрнулся. Шуша выбросила докуренную сигарету в непривычно пустую пепельницу.
– Пойдём? – предложил остроухий. – Может, завернём к пиромантам или в аквамантию? А то, что тупо в монитор пялиться?
– Хм… Лучше уж тогда в экоконтроль, с Календулой потрепаться – милое дело.
– Лучше позовём её с собой. Не хочу с этим занудой сидеть.
– Ты про Рональда? Гарасфальт кивнул:
– Не переношу его. Педант и зануда. И мне кажется, скотина он порядочная, и мы ещё это узнаем.
– Он её не отпустит… – вздохнула Шуша. – Ладно, я лучше пойду, вздремнуть попробую.
Она так и не выспалась нормально: вчера они, конечно, легли спать вместе с Юлечкой и, несмотря на строгий приказ директора, шептались почти до трёх ночи. Сначала строили предположения об объекте, потом просто рассказывали забавные случаи из жизни. Утром Юлечка уныло поковырялась в столовской перловке с мясом и уехала вместе со всеми на аэродром, надеясь, что выспится в самолёте. А Шуша теперь зевала за компьютером, ругая свой организм, который даже при сильной усталости не желал заснуть в неурочное время.
Гарасфальт направился в отдел аквамантии. По Шушиным предположениям, он просто собирался наладить контакт с ведущим специалистом отдела – сиреной с особенно непроизносимым именем. В отличие от многих представителей этого меньшинства, акваориенталка с юмором относилась к тому, что остальные коверкают его, и спокойно откликалась на уменьшительное Назя. Это наверняка очень облегчало ей жизнь в самые интимные моменты. Лоринн, летящей сейчас в Вологду, позавидовать было трудно, а уж драгоценному сильмариллу Гарасфальта вовсе можно было только посочувствовать.
Уже лёжа на диване, под небрежно наброшенным расстёгнутым спальником, она подумала о том, какая колоссальная работа предстоит отделу экоконтроля и аэропроектникам. Учёные выдвигали предположение, что на Землю всё-таки спустится не сам корабль с его двигателями на делящихся материалах, а некий посадочный модуль, – по их мнению, это было наиболее рациональным решением для такой развитой расы, как братья по разуму, но Шуша почему-то не надеялась на это. Минимизировать же неизбежное загрязнение атмосферы и почвы радиацией будет крайне трудно.
Шестьдесят с лишним лет прошло с тех пор, как после Последней Войны, которая привела к созданию оружия на делящихся материалах, все разработки в этой области на Земле были запрещены. У физиков осталось только несколько экспериментальных реакторов, для создания новых необходимо было добиваться разрешения на уровне OOP и пройти огромное количество согласований, каждый раз подтверждая научную необходимость строительства. После первого же испытания оружия в одной из пустынь Северной Америки, проведённого союзниками в конце войны, стало ясно, перед чем стоит мир. Нативные кочевники, одурманенные сказками своих лидеров про «высшую расу» и «жизненное пространство» и развязавшие эту бойню, отступили сразу же, как только под угрозой оказались два их города. Отступили – и сами выдали предводителей, которых впоследствии судили как военных преступников. Оружие на делящихся материалах сыграло свою роль – и ушло навсегда.
Теперь же огромная территория планеты снова оказалась перед угрозой радиоактивного заражения.
Раздумывая об этом, Шуша так и не успела заснуть. Телепатический вызов застал её врасплох. «Началось!» – только и сообщила Лиля.
– Несколько минут назад корабль запустил на орбиту аппараты неизвестного назначения и начал снижаться, – встретил сотрудников Гришнак Углукович. – За ними следят астрономы. Мы пока получаем телесигнал с наших исследовательских спутников через Зеленчукскую обсерваторию и ЦУП. Когда объект войдёт в атмосферу, переключимся на магические кристаллы в Тотьме и окрестностях.
Шуша знала, что директор приказал частям МЧС установить множество кристаллов в Тотемском районе, чтобы следить за снижением корабля. Ещё несколько взяли с собой аэропроектники, чтобы использовать их при патрулировании территории с воздуха. Сейчас сотрудники бюро уже должны были разместиться на месте и приступить к работе, но пока что огромный магический кристалл на стене директорского кабинета, обычно использовавшийся для конференций и совещаний с остальными бюро и вышестоящими организациями, переливался бессмысленными голубоватыми разводами. Зато большой телеэкран уже работал: в четырёх частях его, каждая из которых показывала ракурсы с разных спутников, можно было полюбоваться видом чёрного неба, испещрённого мириадами звёзд, на фоне которого довольно быстро двигалось небольшое вытянутое пятнышко.
– Учёные решили не переводить спутники на более близкие к траектории корабля орбиты. Мы не знаем, как он отреагирует на это, – пояснил Гришнак Углугович, глянув на часы. – По их расчётам, через несколько минут он войдёт в атмосферу.
В выжидательной тишине, наступившей вслед за этими словами, Шуша огляделась. Все еле сдерживали себя, стараясь казаться гораздо более спокойными, чем были в действительности. Гарасфальт нервно потирал изящными пальцами тонкую переносицу, Рональд Дональдович часто постукивал карандашом по столу, Назя, почти не глядя в свой блокнот, выводила на его листе бессмысленные загогулины ручкой. Шуша опять пожалела, что директор приказал остальным геомантам уехать в Тотьму: она подумала, что среди своих ей было бы немного легче.
