– Узнали что-нибудь? – спросила Шуша остроухого.
– Вот он узнал, – кивнул тот на молоденького подчинённого и с иронией усмехнулся. – Вундеркинд.
Рыжий Миша, которого все предпочитали называть Мишенькой, недавно закончил МИФИ с красным дипломом и сразу был взят в бюро. Он действительно поражал своими способностями быстро и качественно решить, казалось, любую научную проблему даже при недостатке информации. При этом он ужасно смущался, когда его заслуженно хвалили. Вот и сейчас, услышав отзыв ведущего аналитика, он пробурчал что-то невнятное и, кажется, попытался с головой влезть в монитор. Шуша поняла, что подробности придётся узнавать всё-таки у Гарасфальта.
– Ну ладно, не томи, – сказала она.
– Да вот, уверяет, что посадочные двигатели корабля созданы на совершенно неизвестном нам принципе и создают антигравитацию. А подробности всё равно лучше у него узнать – сама знаешь, моё дело отчёты писать…
– Не принижайся, за твоей спиной тоже не Институт Управления, – сказала Шуша, улыбнувшись.
– Всё равно я в этой области ни в зуб ногой, – вздохнул Гарасфальт и опять яростно потёр глаза.
И тут же вдруг приосанился и даже, кажется, выглядеть стал гораздо лучше: на наблюдательный пункт, расположенный среди ветвей раскидистого дерева почти у самой кромки защитной полосы, залезла Лоринн. Конечно, только дриаде удалось бы взобраться по такой узенькой, почти вертикальной лесенке, держа в руках три термоса с едой и напитками для всего отдела аналитики. Шуша с одобрением заметила, что она не стала подходить к остроухому, лишь перекинулась с ним взглядами, и сразу принялась раскладывать еду по тарелкам за дальним столиком.
– Ну, а ещё что? – спросила Шуша.
– А ничего. Как и у тебя, я полагаю, – пожал плечами Гарасфальт. – Был большой радиообмен с зондами, это мы зафиксировали. Но расшифровать не можем, даже не можем сказать, шифр это или язык. Ну и по мелочи разного. Например, магического излучения – ноль.
– Хм… – протянула Шуша. – И какие выводы?
– Да, а какие тут могут быть выводы? Пока они сами не выйдут на связь, ничего сказать нельзя. Может, корабль сделан без применения магии, может, корпус хорошо экранирует, а может, ещё Эру знает что. Тут можно только ждать, пока гостюшки нам всё не расскажут.
Лоринн подошла, неся в руках две тарелки с горячим пюре и котлетами. Шуша взяла свою, сделав вид, что не заметила, как остроухий как бы невзначай пожал руку феминодендрофилу, а та с нежностью коснулась его волос. «И почему он никогда даже не пытался клеиться ко мне? Даже когда ещё не замужем была?» – в который раз озадаченно подумала Шуша. Это её ничуть не обижало: скорее, необузданное, но странно выборочное сексуальное влечение остроухого частенько ставило её в тупик.
С другой стороны, она удивлялась, что до сих пор никто из многочисленных пассий аналитика ни разу не обратился в Комиссию по политкорректности. Всё-таки харрасмент налицо…
Она быстро доела пюре с котлетами и, взяв кофе, отошла от Гарасфальта подальше, чтобы затянуться сигареткой. В деревянном домике на ветвях, сооружённом за считанные часы после посадки корабля, было на удивление тепло: аналитический отдел любил работать в комфорте, поэтому заклинания, обеспечивающие защиту от ветра, были выполнены на высоте. Но от тепла Шушу, которой удалось поспать всего полтора часа после возвращения из ночной поездки, начало клонить в сон. Пару минут она лениво размышляла, что лучше: выпить ещё одну таблетку общеукрепляющего из больничных запасов или попросить у Лоринн ещё чашечку кофе, и всё-таки решила, что кофе лучше.
Таблетки могли ей вскоре понадобиться: она почувствовала, что делегация уже подъезжает к Тотьме. Когда парламентёры выйдут на край защитной полосы, ей надо быть во всеоружии. Гришнак Углукович надеялся, что в момент открытия шлюза корабля она сможет всё-таки почувствовать его. Она надеялась на это тоже.
– Кто тут Шуша? – в проёме люка появилась голова молодого военнослужащего, нативного кочевника. – Вас внизу ждут, спуститесь.
Шуша с сожалением поставила пластиковую чашку с кофе на ближайший свободный столик, затушила сигарету и осторожно, держась обеими руками за хлипкие поручни лестнички, спустилась вниз. Она ожидала увидеть кого-нибудь из начальства, но обнаружила под деревом подпрыгивающего от радости Харда Матплату.
– Ты чего?! – набросился на неё он. – Я тут ору-ору! Я же сам влезть не могу туда! Меня вон, когда устанавливал всю эту машинерию, на верёвках туда тянули! Второй раз – ни за что! Хорошо, солдатик навстречу попался! Да у меня голос сел, пока я тут…
Шуша вспомнила, что Гарасфальт что-то толковал ей о заклинаниях бесшумности, наложенных на наблюдательный пункт и надёжно действующих в обе стороны: и секреты аналитиков, сохраняющих и ограждающих их от возможных помех снаружи.
– Что случилось-то? – спросила она, чтобы остановить поток бессвязных предложений и обильное жестикулирование сисадмина, по ее мнению, призванные не столько рассказать о страданиях заждавшегося Харда, сколько помочь ему согреться.
– Приехали братки-то мои! Приехали, наконец-то! Мы за час, знаешь, сколько переделали! Почти всё, во! А потом я им говорю – пошли, ребята, надо благодетельницу нашу почтить, удостоверение о награде вручить ей! Ты же теперь друг гномов, тьфу, нативных горцев!
И он настырно потянул её за рукав куда-то прочь от наблюдательного пункта и защитной полосы.
– Э, э, куда это ты? – упираясь, возмущённо спросила Шуша.
– Как куда?! – возмутился нативный горец. – Не гремлинов же ловить! Удостоверение вручать, разумеется!
Шуша вздохнула, призывая на помощь весь запас терпения.
– Хард, ты в курсе, зачем я здесь?
– Так ещё же ничего не начиналось! – заявил Хард и ещё настойчивее потянул её за рукав. – Пошли, пошли, это недалеко, они у блок-поста, на дороге, ждут! У меня-то пропуск, а им не дали. Ничего, мы быстренько! Обстановка, конечно, не торжественная, но в торжественной тебе сам знак вручат!
– Хард, в рыжую патлатую голову твою может хоть одна мыслишка влезть?! – завопила Шуша рассерженно. – Ты понимаешь, что у меня приказ?!
– Да? – уже без прежней энергии произнёс сисадмин. – Ну мы же быстренько! Тут всего-то с пару километриков до дороги! Пойдём, ну, пожалуйста!
Она ещё раз вздохнула и возвела очи горе. Сквозь голые ветви деревьев было видно небо в бледно-голубых и сероватых разводах, косые лучи низкого осеннего солнца, то появляясь, то исчезая за неплотными облаками, пронизывали лес. Она прислушалась и почувствовала, что делегация уже выехала из Тотьмы, но шанс успеть всё же был.
– Ладно, пошли, только действительно быстро! – скомандовала она и двинулась прочь от наблюдательного пункта к дороге.
– Вот молодец, вот умница! А то бы ещё стояли, время теряли, – приговаривал Хард, почти бегом припуская за ней. – А кстати, где ноутбук-то твой, а?
